получена помощь продовольствием и одеждой. И пусть, скорее всего, это дело рук советников молодого Куэхо-Кавейр, я их поддержку запомнил и оценил. В-четвертых, строители из Изнара уже три недели ведут реставрацию и восстановление Центральной башни, в которую можно будет въехать до наступления сезона дождей. Работники хорошие, не бухарики-алконавты, и претензий к ним нет, а потому, к этим людям и отношение соответствующее. В-пятых, три дня назад меня покинул Ангус Койн и его ученики, которые так и не обнаружили схрон Руфуса Ройхо, хотя, что только они не делали, и колдовали, и в нирвану впадали, и пытались вызвать на связь дух моего предка. Пока все безрезультатно. В-шестых, к нам перебрался Юрэ Сховек и его семья. И теперь беглый тайный стражник и его близкие, под новой фамилией, во втором графском острожном городке Шан-Кемет (Память Кемета), вблизи дороги на Южный тракт, строят трактир. Ну и, в-седьмых, позавчера приехал жрец столичного храма Сигманта Теневика Алай Грач, как говорят, один из самых лучших мастеров в своем деле.
В общем, дела шли на лад. Но проблем было столько, что голова шла кругом. И основная из всех забот, это мое финансовое положение, ибо расходы есть, а доходов нет. 'Шептунам' две тысячи монет ежемесячно. Сотне дружинников полторы тысячи, опять же, ежемесячно. Магу две сотни и людям Керна со всеми их делами и командировками триста монет. Шести десяткам строителей за два с половиной месяца работы около тысячи. Кеметцам на обустройство, единовременно, две тысячи, и это скромненько. На транспорт, стройматериалы и продовольствие уже ушло больше тысячи иллиров. На хороших лошадей, сторожевых собак, пару ястребов и почтовых голубей четыре сотни. Жрецу, который алтарь восстанавливает, почти две тысячи монет предоплатой отдали. Итого, за один только месяц, с мелкими повседневными растратами и взятками, мои расходы составили почти пятнадцать тысяч полновесных золотых монет с ликом первого императора Оствера, считай, почти вся моя доля с налета на замок Григов. Еще месяц-другой, и я полный банкрот, который пойдет по деревням песни петь, на мотив 'По приютам я с детства скитался, не имея родного угла', и будет милостыню просить. Ну, это, конечно же, преувеличение, но доля правды здесь тоже есть. С деньгами проблема и надо что-то думать. Хотя, а чего тут думать? Придется шерстить старые имперские схроны, да и все. Благо, осенью ваирцы не налетят, в море сезон штормов, и до зимы, когда пожалуют белоголовые, я свои финансовые трудности должен решить.
Теперь перехожу к планам на день сегодняшний. Сначала, как водится, плотный сытный завтрак и короткий разговор с командирами дружины, которые прибыли не просто так и, скорее всего, станут просить денег на вооружение и закупку амуниции, ибо ее у нас не хватает. И если ничего серьезного не случилось, а их вопросы касаются текущих дел, подкрепившись, я отправлюсь в родовой храм семьи. Очень уж мне хотелось посмотреть на работу Алая Грача, а заодно присмотреться к тем приемам, которые он применяет в общении с существами дольнего мира.
После этого проверка стройки. Общение с братьями и сестрами, которым я исподволь внушал свои идеи. А затем выезд за пределы замка и прогулка в близлежащую гавань под названием Интра-Тахат, где на берегу имеются древние разрушенные причалы, недостроенный каменный док и несколько полузавалившихся кирпичных строений. Некогда, мой предок Игна Ройхо хотел построить в этом месте порт, откуда он мог совершать набеги на ваирцев. Но закончить свой труд у него не получилось. Пираты ворвались в гавань, сожгли недостроенные дедушкины суденышки и смогли сдержать дружинников Ройхо до того момента, пока не сделали все, что ими было задумано. И что самое паршивое, в том бою погиб граф Игна, а его потомок Квентин, как я подозреваю, заключил с ваирцами полюбовное соглашение. Они не лезут к нам, а мы не пытаемся выйти в море, которое они считают своим. Однако Квентина нет, а ваирцы вновь беспредельничают. И когда-нибудь, я постараюсь добраться до их островов, где, наверняка, имеется немало ценного. А первый шаг к этому уже сделан, рядом с бухтой поставлен городок Шан-Маир.
За такими мыслями и размышлениями я привел себя в порядок. Оделся в удобную армейскую горку, которая подходит под все случаи жизни окраинного аристократа с военным опытом, обул добротные мягкие сапожки, на пояс нацепил ирут и спустился в обеденный зал.
Завтрак меня уже ждал. В миске парила гречневая каша с мясом, рядом лежал еще теплый белый хлеб, а в большой глиняной кружке был горячий взвар. Командиры моей дружины, одетые точно так же как и я, уплетали стряпню замковых поваров. И по привычке, пожелав всем приятного аппетита, я уселся во главе стола и пока насыщался, дабы не терять понапрасну времени, обратился к Линтеру:
— Что-то случилось?
— Да, — отодвигая от себя пустую глиняную миску и, вытирая губы чистым полотенцем, которое лежало на его коленях, ответил капитан. — Ваирцы появились.
— Где?
— Ночью они высаживались в бухте Йор-Тахат, переночевали, и еще до рассвета ушли в море.
'Бухта на северной оконечности моего владения, — отметил я. — Одна из пяти, пригодных для стоянки кораблей, не самая большая, но тихая, неприметная и удобная для высадки десанта'.
— Сколько их было?
— Один корабль, средняя галера на сотню бойцов и такое же количество гребцов.
— Кто их заметил?
— Дальний дозор сержанта Квиста, бывалый вояка и следопыт хороший. Дружинники обнаружили пиратов уже под утро, хотели налет организовать, но не получилось, ваирцы были настороже, а дружинников всего десяток. И как только пираты стали уходить, сержант послал в замок голубя.
— Наших не заметили?
— Нет. Квист человек опытный, не один раз ассиров в ножи брал, да и остальные мужики из его десятка ему подстать.
— Как думаете, зачем моряки приходили?
— Наверное, они здесь случайно оказались, — взяв в руку кружку с горячим взваром, ответил Линтер. — Разведку они не высылали, тихо переночевали и дальше пошли. Обычный рейд вдоль берегов.
— А я считаю, — отозвался Бор, — что они кого-то ждали, и этой ночью снова к берегу пристанут.
— Почему так думаешь? — спросил я партизана
— Квист написал, что пираты в этом месте уже не впервые, привыкли, что воины Григов вдоль берега не ходили и чувствовали себя спокойно. А в лесу неподалеку обнаружена стоянка, где есть старые кострища. Видно, что этим летом там люди бывали, человека три-четыре, которые оборудовали наблюдательные лежки в сторону гавани. И были они не сами по себе, а с лошадьми и грузом.
— Это могли быть местные охотники или беглые, которые пиратов опасались, — произнес Линтер.
— Сомневаюсь, — молодой лейтенант отрицательно покачал головой. — Я в том леске неделю назад был, и могу сказать, что охотники остановились бы в другом месте, дальше в чащобе, там родник хороший и имеется удобный овраг для отхода.
— И что ты предлагаешь? — спросил я партизана, доедая жирную кашу.
— Можно засаду организовать. 'Шептуны' говорят, что застоялись без дела, да и наших воинов, в деле проверить стоит. Все они из разных отрядов, и сами по себе, бойцы отличные, но вместе никогда не воевали.
— Линтер, что скажешь?
— Насчет людей с нашей стороны, которые с пиратами якшаются, все же сомневаюсь. Нет у нас шпионов, потому что в герцогстве нет никаких тайн. Но против засады ничего не имею. Наемники, действительно, бездельем маются, а деньги им капают. Можно пару дней в лесу посидеть, от этого только польза.
В два больших глотка я выпил сладковатый ягодный взвар, поставил кружку на стол, и помолчал. Я знал то, о чем офицеры моей дружины не догадывались, а потому, известие о галере меня заинтересовало особо и, кажется, я знал, кого поджидали ваирцы. Но для разъяснения этого, надо сделать небольшое отступление от сегодняшнего дня и коснуться моего разговора с Юрэ Сховеком, который перебрался из имперской столицы в наши края.
Прежде чем заявиться в замок Ройхо, невдалеке от моих земель, перед выездом на Южный Тракт, Сховек решил купить захудалый придорожный трактир. Однако его деньги, надо сказать, немалые, трактирщика не заинтересовали. Юрэ сразу же насторожился, ибо ясно видел, что посетителей в заведении
