нужны ваши смерти.
— Пока я жив, Маленький народ ни на что не променяет свободу и Лес! Никогда! — его слова поддержал единодушный гул.
— Думаю, они пересмотрят свои позиции, — Рокот спокойно улыбнулся, но глаза оставались предельно серьезными и сосредоточенными.
Он сделал едва заметный жест правой рукой. Лишь легкий ветерок колыхнул траву. Белянке вдруг показалось, что ее сердце на мгновение остановилось. Секунды потянулись Летами. Девушка рванулась вперед, отбрасывая от себя руки Пшеницы. Она успела расслышать слова Дождя: 'Он не посмеет его тронуть!' Но не стала обращать на него внимания.
В то же время с другого конца поляны к ним приблизилась Рани. Она посмотрела на Рокота каким-то странным взглядом, а потом просто резко выхватила свой меч и метнула его в сторону Стрелка. Белянка попыталась затормозить это стремительное движение, но вновь поняла, что ее тело и чувства больше не принадлежат ей…
… Девушка успела лишь подхватить на руки падающего Стрелка. Она упала на землю на колени. Ладони ощущали влажную от пота и крови рубашку Отца. Сердце стучало так громко, что она ничего не слышала и не понимала. Она не слышала, как Маленький Народ зашумел и бросился, было, вперед. Как Рокот повелительным жестом их остановил и показательно ударил Рани наотмашь. Он что-то долго и громко говорил, про то, что этой бесстыжей девчонкой тоже овладела Тьма, про то, что ее необходимо изолировать. Белянка не видела, как несколько воинов увели потупившуюся в землю Рани, не слышала, как Рокот приносил свои глубочайшие извинения и предлагал перенести их разговор на завтра. Как все шумели, но ничего ему возразить так и не смогли. Чужие ушли в свой лагерь.
Но Белянка ничего этого не понимала. Она видела лишь глаза цвета высокого летнего небо. Любимые и желанные глаза, которые смотрели на нее уже сквозь пелену. Она чувствовала, как липкая, вязкая горячая жидкость, пульсируя, вытекает ей на руки, заливая вокруг весь мир. Кончики меловых губ Стрелка чуть приподнялись:
— Нам не суждено быть вместе, любимая. Но мы же встретимся? Там?..
— Не уходи! — прошептала она, горло сдавила боль, все тело нестерпимо жгло.
— Помоги им… — ему было явно трудно дышать.
— Останься! — ее руки не могли удержать просыпающийся сквозь пальцы песок, вытекающую на запад воду, вязкую словно кровь.
— Мы всегда будем вместе, мы же замкнули круг… — он сделал последний судорожный вдох. Глаза застыли серой небесной сталью.
Вокруг них уже собралось довольно много людей. Все что-то говорили. Белянка не вставала, не выпуская из рук то, что было всего мгновение назад Стрелком. Ее попытались поднять, но она вцепилась бледными пальцами в его плечо и не отпускала, не реагируя никак ни на что. Наконец, Ловкому и Дождю удалось их разъединить. В этот момент все плохие предчувствия, преследовавшие Белянку, вся боль и вся ненависть, вся любовь и бесконечная потеря собрались воедино и вырвались из нее, расслабляя до предела сжатые мышцы горла. Белянка рыдала. Судорожно и безутешно. Так беспредельно и отчаянно плачут маленькие дети. Но в ее крике было много больше безысходности. В истерике она вновь опустилась на землю. К девушке подошла Ласка. И, приобняв ее за плечи, отвела в сторону огромного Ясеня на холме. Ласка тоже плакала. Тише, спокойней, но не менее безутешно. Потеря была одна. Теперь им больше нечего было делить. Нечего. На секунду Белянка остановилась:
— Я убью их всех! — она постаралась вскочить.
Ласка мягко удержала ее на месте:
— Сядь, сейчас ты ничего не сделаешь! Только еще кто-то уйдет Туда.
Ее слова возымели свое действие. Белянка вдруг осознала, что это она во всем виновата. Это она первая бросила в Рокота комья земли. Очередной приступ безумных рыданий заставил ее опуститься на землю. Девушки сидели обнявшись.
Сумерки мягко их накрыли звездным пледом. Стальные тучи почему-то разошлись. Над самыми верхушками сосен горела яркая звезда, покровительница всех влюбленных, именно под балладу об этой звезде, так недавно и бесконечно давно танцевали Белянка и Стрелок. Девушки подняли на звезду глаза. Она красиво серебрилась на вечернем, быстро темнеющем небе. Слезы на их глазах так и не могли высохнуть. Ночь принесла мутный сон без сновидений, будто оглушивший и отправивший их на время в Вечные Сумерки.
Глава 8
Все едино и разделено до бесконечности
Деревня осталась без Отца. Все с трудом могли примириться с этой опустошающей мыслью. Что делать? Ответа не было. В тот же вечер порешили, что Ловкий на время возглавит Деревню: мол, они были со Стрелком дружны. И разошлись.
Утро все равно наступило в свое время, словно солнцу было абсолютно наплевать на все, происходящее в их Деревне. Собственно, так-то оно и было. Более того, птицы пели на рассвете абсолютно безмятежно и радостно, как обычно, да и деревья шептались о мелких бытовых проблемах, совершенно не замечая горестей Маленького народа. А, может, они и знали ответ, да только вот услышать его никто не мог, кроме Горлицы. А Ведунья молчала. Она просто весь день готовилась к проводам Стрелка Туда. Ни с кем не говорила, ничего не предпринимала.
Когда Чужие пришли в Деревню, чтобы пролить свет своей Веры, то обнаружили, что на Большой поляне никого нет. Деревня молчала, деревня готовилась к проводам. Лишь Ловкий вышел на встречу Рокоту. Чужой спросил:
— Где все? Я приказываю вам собрать всех здесь!
— Деревня осталась без Отца. Их никто не соберет, пока новый Отец не будет наречен, — Ловкий пожал плечами, пытаясь изобразить полнейшее равнодушие.
— Так нареките его! Ох, уж эти ваши обычаи!
— Пока Стрелок еще с нами, мы этого сделать не сможем.
— Я должен сжечь его труп? — Рокот улыбнулся.
— Что такое 'труп'? — спросил Ловкий, услышав незнакомое слово.
— Это то, во что вы все скоро превратитесь, если будете упрямиться!
— Деревня тебя ненавидит!
— Почему?
— Ты еще спрашиваешь? Ты убил Стрелка! — в голосе Ловкого стали проскальзывать его истинные чувства.
— Нет, не я. Это все Рани, которой овладела Тьма, — он развел руками, изображая свое полнейшее бессилие в сложившейся ситуации.
— Нам все равно, кто это сделал! Хотя, тебе не понять… — Ловкий развернулся и ушел к своему шалашу у Реки, с противоположной стороны от лагеря Чужих.
Рокот отдал приказ достраивать Храм. Где-то в глубине его души шевельнулось чувство, что все идет не совсем так, как хотелось бы. Что-то все же не так. И вроде его гениальный план вчера вечером сработал просто замечательно. Обе девчонки оказались легко управляемыми, но все же… Рокоту упорно казалось, что его где-то успели обойти.
Белянка открыла глаза и увидела над собой старую древесину дупла Ясеня, служившего жилищем Стрелку. Какое-то время она просто смотрела на разнообразные трещины и извилины, вдыхала сухой древесный запах. 'А где Стрелок?' — заблудилась мысль. Неожиданно воспоминания обрушились на нее. Они не вызвали той умопомрачительной истерики, как накануне. Только ужасающее чувство пустоты. Будто половина ее куда-то ушла. Лучшая половина. А вот вторая осталась. И не вправе последовать за первой. Да она ее просто-напросто и не найдет. Не сможет. Пока. Даром, что круг они замкнули. Она долго
