Ученый совет этого лишь по названию молекулярно-биологического института. Иоаннисян подготовил докторскую диссертацию на старом материале, раскритикованном двадцатью годами раньше.
Очередной запрет на критику
Итак, вскоре после снятия Хрущева с поста 1-го секретаря ЦК партии критика Лысенко в печати была прекращена. Многими это воспринималось как следствие мистического умения Лысенко выходить сухим из воды при любых вождях. Однако определяющими в этом подавлении критики были не личностные качества Лысенко, а консолидированная воля коммунистов, остававшихся у руля высшей власти. Лысенко был продуктом их системы, потому публичное осуждение самих себя было для них святотатством. На нескольких инструктажах руководителей средств массовой информации в Отделе печати ЦК КПСС было разъяснено, что больше не следует разжевывать публично суть ошибок Лысенко. Вообще, нужно перестать склонять его имя на страницах книг, газет и журналов. Был дан рецепт ответов авторам, которые будут настаивать на публикации как полностью антилысенковских материалов, так и отдельных 'выпадов' против него: мы не можем допустить разжигания страстей, эмоции на пользу не пойдут, и, вообще, мы против РЕВАНШИЗМА. Это словечко -- реваншизм -- было отныне взято на вооружение идеологическими работниками.
И все-таки первоисточник желания подавить критику оставался непонятным. Многие полагали, что Трофима Денисовича защищает Суслов, и он-то как идеологический лидер во всем виноват. Конечно, роль М.А.Суслова была и на самом деле велика. Но мне удалось получить документ, который показал, что и другие руководители аппарата ЦК партии приложили руку к прекращению 'гонений' на Лысенко. Из этого документа становится понятным, какие рассуждения были положены в основу запрета, равно как и то, каким мощным оставался политический диктат в советской стране.
'Ц К К П С С За последние два года на страницах газет, научно-популярных и литературно-художественных журналов опубликован ряд полезных выступлений крупных ученых и специалистов по различным разделам биологии и сельскохозяйственной науки. Но в то же время стали появляться статьи, в которых авторы неправильно информируют читателей о современном состоянии биологии, в частности генетики и селекции, допускают необоснованные выпады против отдельных советских ученых, без достаточно глубокой научной аргументации анализируют развитие биологической науки за последние тридцать лет. Во многих статьях чрезмерно восхваляются научные достижения одного из направлений в генетике, некритически воспринимаются идеалистические высказывания таких зарубежных генетиков как Мёллер, Дарлингтон и др. Вред от подобной односторонней 'дискуссии' углубляется еще и тем, что к ней подключились некоторые журналисты, некомпетентные в вопросах биологии.
Идеологический и Сельскохозяйственный отделы ЦК КПСС в декабре 1964 года провели совещание редакторов газет и журналов, на котором были высказаны пожелания о необходимости квалифицированного, правдивого освещения современных проблем науки и практики. После этого совещания поток односторонних необъективных публикаций уменьшился, но в последнее время вновь стали появляться субъективистские выступления, наносящие ущерб интересам развития науки и воспитанию научных кадров и специалистов.
Редакционные коллегии некоторых газет ('Комсомольская правда', 'Литературная газета') и журналов ('Вопросы философии', 'Генетика', 'Бюллетень Московского общества испытателей природы') неправомерно берут на себя роль арбитров в научных спорах, предоставляя возможность выступать определенной группе авторов, односторонне освещающих положение в биологической науке.
В журнале Союза писателей Казахстана 'Простор' (¦¦7, 8 за 1966 год) была опубликована 'документальная повесть' Марка Поповского '1000 дней академика Вавилова'. Как выяснилось, это сокращенный вариант последней части книги 'Человек на глобусе', подготовленной к печати издательством 'Советская Россия'. Повесть не раскрывает облика крупного ученого Н.И.Вавилова. Односторонне подбирая исторический материал, автор предпринял попытку к идеализации, канонизации Н.И.Вавилова. В то же время другой, не менее крупный ученый И.В.Мичурин, преподносится как садовод, 'которому привычнее держать в руках секатор и лопату, нежели перо'.
М.Поповский подробно и довольно недвусмысленно останавливается на причинах и обстоятельствах гибели Вавилова. Вывод автора сводится к тому, что в смерти Н.И.Вавилова и других крупных ученых повинны вся окружающая их политическая обстановка в стране, а также Лысенко и его соратники. Автор искусственно сгущает краски, создавая картину страшных репрессий, террора и беззакония, царившего в описываемый им период.
'... один за другим сменяются наркомы земледелия, заведующие отделом сельского хозяйства ЦК. 'Враги народа' -- повсюду и, конечно же, в сельском хозяйстве. Их ищут и находят, находят и списывают на них все промахи, просчеты, ошибки и просто глупости'.
'Каждый арест потрясает Николая Ивановича: исчезают люди, которых он знает много лет и уверен в них... Директор института просил вернуть в Ленинград арестованных и высланных, ручался за их лояльность...
Спасти, однако, не удалось никого'.
Эта повесть Поповского в значительно смягченной форме повторяет содержание лекций, с которыми он выступал перед широкой аудиторией ученых, студентов и преподавателей в ряде институтов Москвы и Ленинграда. В лекциях на тему о причинах и обстоятельствах трагической гибели Вавилова он заявлял, что с санкции прокурора СССР получил доступ к следственному делу Вавилова и разрешение на оглашение содержащихся в нем документов. Во время лекции в Институте растениеводства в Ленинграде он зачитал протоколы очных ставок, показания Вавилова, якобы вырванные у него под пыткой, акт о его смерти, 'доносы' на Вавилова, написанные умершими и ныне здравствующими учеными. Лектор, присвоив себе функции и следователя, и прокурора, и судьи, обличал многих людей и фактически призывал к расправе с ними.
Такие выступления писателя М.Поповского кажутся тем более странными, что в прошлом он с неменьшей страстностью превозносил 'народного ученого' Лысенко, называя его 'замечательным ученым и патриотом'.
Не случайно также появление статей, в которых в форме научного анализа работ И.В.Мичурина делается попытка доказать, что великий преобразователь природы был простым садоводом, не способным осмыслить полученные им факты, и что сейчас мичуринские принципы селекционной работы находятся в 'стороне от главной магистрали развития биологии'. Наиболее показательна в этом плане статья Н.П.Дубинина 'И.В.Мичурин и современная генетика' (ж. 'Вопросы философии', ¦6, 1966 г.).
Выступления, умаляющие значение работ замечательного ученого-биолога и селекционера, тем более непонятны, что одновременно авторы фетишизируют Н.И.Вавилова -- выдающегося ученого- ботаника, но не лишенного недостатков и ошибок в своих теоретических обобщениях.
Из анализа многочисленных публикаций последних лет создается впечатление, что некоторые ученые пытаются использовать имя Н.И.Вавилова в целях расправы со своими научными противниками. Это напоминает недалекое прошлое, когда с той же неблаговидной целью некоторые ученые, журналисты и философы злоупотребляли именем И.В.Мичурина. Такие методы чреваты опасностью возрождения монополизма и администрирования в науке.
Не может быть оправдана в этой связи позиция редколлегии журнала 'Вопросы философии', начавшей систематическую публикацию материалов, односторонне освещающих положение в биологической науке и предоставившей страницы журнала Л.П.Эфроимсону [воспроизведена орфография оригинала: должно быть В.П.Эфроимсону, -- В.С.], статьи которого выделяются особой резкостью, граничащей с грубостью. Во многих публикациях на страницах газет и журналов этот автор бездоказательно и огульно отрицает все достижения отечественной биологической и сельско-хозяйственной науки за последние три десятилетия. Подобная 'критика', ставящая под сомнение труд многих честных советских ученых вызывает недоумение не только у наших специалистов, но и у научной общественности братских социалистических стран.
Публикация отдельными органами печати дискуссионных статей, не подкрепленных экспериментальным материалом, преследующих в основном реваншистские, 'разоблачительные' цели, может создать у читателей, особенно молодежи, неуверенность, породить нигилизм, неверие в ученых,
