он решил — почему бы нет? В конце концов, то, о чем решаются говорить вслух, уже не секрет. — В отличие от младшего, мечтающего встретить повелителя дня…
Услышав эти слова, Аль с трудом сдержал готовый вырваться из груди крик отчаяния. Как? Почему? Он ведь никогда никому не говорил об этом… И вот…
Но проводник не оставил ему времени на переживания, продолжая:
— …Старший брат хочет стать царем-объединителем, единовластным правителем всех десяти царств.
— Ничего себе планы, — с долей снисхождения старого мудрого человека к наивности юноши хмыкнул торговец.
— У него есть определенные права на единый престол.
— Как и у всех отпрысков царских домов.
— Нет. Во всех других царствах власть не единожды раз передавалась через женские руки — от деда к внуку или даже правнуку. И только в Десятом царстве наследование шло по прямой.
— С чего ты взял! — не выдержав, воскликнул, прерывая собеседника торговец.
— С того, что это правда! Вот взять хотя бы вас. И далеко идти не надо, и ничего выведывать. Ты сам мне рассказывал, что три поколения назад…
— А даже если так, — Есей вновь не дал ему договорить. — Какая разница? Ведь нет такого закона, который запрещал бы…
— Закона — нет. Но по обычаю сын старше дочери. Во всяком случае, когда речь идет о наследовании.
— А, ерунда! Этот царевич такой же мечтатель, как и его брат! Только у младшего хватает ума держать язык за зубами.
— Они действительно очень похожи, эти два Аля. Оба предпочитают словам действия.
— Ну, наш, понятно, убежал на поиски чуда, а старший что?
— Старший? — переспросил проводник и умолк. Несколько мгновений он хмуро смотрел на собеседника, и под тяжелым взглядом не мигавших глаз тому стало неуютно.
— Ты давай, говори, раз начал, чего уж там, — проворчал он, а затем, словно стремясь все свести к шутке, добавил: — Сколь бы твоя весть ни казалась плохой, она — лучше опасений о том, что перевал может быть завален снегом, — торговец заставил себя усмехнуться, как бы подталкивая друга к улыбке. Но проводник остался совершенно серьезен:
— Все относительно. Для нас с тобой сейчас важно не застрять на перевале…
— Еще бы! Если окажется, что он закрыт, придется возвращаться назад. А это — потеря не только времени, но и средств. Во всяком случае, для меня, — его голос зазвучал резко, взгляд стал холоден. Казалось — еще миг разговаривали два старых друга, и вдруг между ними выросла стена.
— Прекрати, — болезненно поморщился Ларг. — Ты отлично знаешь, что мне не все равно, что с тобой случится. И именно поэтому я скажу то, что собирался. А ты выслушаешь. Одно дело потерять часть, другое — все.
— Да, конечно, если снега будет много, можно и вообще не выбраться из гор…
— Я не об этом, — он, наконец, принял решение, и собирался все сделать как можно быстрее. — Не только младший царевич сидит в библиотеке. Порой туда наведывается и старший. Который ищет сведения о том, где спрятан меч основателя.
— Он — не более чем легенда, которая…
— Для тебя — может быть. Но не для него.
— Да. Некоторые верят и в существование повелителя ночи.
— Меч существует. И он — где-то в Десятом царстве. Его первый царь, младший сын Основателя, оставался с отцом, когда остальные строили свои города. И именно ему передал меч великий царь на своем смертном одре.
Торговец пожал плечами. Для него это мало что меняло:
— Даже если ему удастся отыскать меч и предъявить его другим царям, вряд ли те склонят перед ним голову.
— Меч — не верительная грамота. Он — оружие завоевателя.
Евсей открыл рот, собираясь возразить, но, в последний миг передумав, так и замер на мгновение, по истечении которого облизал вмиг пересохшие губы, кашлянул, прочищая горло.
— И ты думаешь… Нам следует готовиться к войне? — наконец, решился спросить он. А потом, спеша ответить на свой вопрос, воскликнул: — Но это немыслимо, невозможно! Братские царства никогда не воевали друг с другом! И… — его взгляд заметался по углам погруженной в полумрак пещеры. — Зачем ему это? Что даст? Один против девяти?
— Царевич не так глуп, чтобы нападать на всех сразу. Он будет захватывать их по очереди: сначала одно, потом — другое. Тебе от этого легче?
— Нет, — зло огрызнулся Евсей. В легендах, которые так часто рассказывают на привалах, говорилось о времени, которое предшествовавшем основанию десяти царств — периоде постоянных войн, эпидемий, голода… — Это безумие! — ему стало страшно. Никому, даже самому успешному конкуренту он не пожелал бы жить в такое время. — Я… — а потом его взгляд вновь вернулся к собеседнику. — Зачем ты меня пугаешь? Ведь даже если этот царевич так безумен, как ты говоришь, пройдут года, даже десятилетия, прежде чем ему представится возможность исполнить свои планы: прежде чем начинать войну с соседями, ему нужно стать царем.
— Он им будет.
— Но не скоро! Ни при нашей жизни…! Послушай, — ему вдруг пришла в голову мысль, которая требовала немедленного подтверждения, — но ведь младший сын — такой же наследник, как и старший. Ларг, подумай сам: лучше уж наивный фантазер, чем жестокий завоеватель! Конечно, у вас найдется немало тех, кто захочет обрести в войне славу и богатство, но… Но есть ведь и умные люди, которые понимают, что в этой бойне мало кто выживет. Если бы они объединились вокруг младшего царевича…
— Ты просто прирожденный заговорщик! — беззлобно усмехнулся великан. — Конечно, лучше, когда соседи выясняют отношения между собой у себя дома, а не лезут в твое жилище.
— Я совсем не хочу, чтобы у вас началась междоусобица. Не забывай — мне с вами торговать. А я продаю соль, а не оружие. Но… Ты поэтому спросил его, — он качнул головой в сторону замершего, натянув плащ на голову, царевича, — зачем он отправился в путь? Думаешь, он все узнал и убежал, чтобы не допустить… Ну… Братоубийства? Ведь двум наследникам, да еще с одним именем тесно в одном царстве.
— Настоящие имена у них разные, только детские прозвища одинаковые. Не важно. Забудь. Что же до нашего царевича… Думаю, он способен на столь великодушный поступок — отказаться от своего ради других. Однако… Ничего он не знал. И именно поэтому убежал.
— Ты меня совсем запутал.
— Я знаю таких, как этот мальчик. Они не пойдут к мечте по чужим телам, боясь ее очернить. Потом, когда мечта исполнится… Тогда всякое может быть. Тогда они станут другими. Но до тех пор — нет.
— И что же это должно означать?
— Чтобы исполнить задуманное, его старшему брату, как ты правильно заметил, нужно стать царем.
— Думаешь, — глаза торговца пораженно расширились, — он осмелится…
— Царевич в шаге от того, чтобы, наконец, найти меч Основателя.
— И как только это случится…
— Не знаю, — вздохнув, Ларг качнул головой. — Я не участвую в заговоре.
— То, что тебе известно… Это слишком много для стороннего наблюдателя.
— Для внимательного наблюдателя — в самый раз.
— Но тогда о планах царевича знают и другие…
— Все, кто хочет — знает, — ответил проводник. Эти его слова удержали Аля, который уже был готов вскочить и броситься назад, к отцу, стремясь предупредить, на месте.
'Я ничего не знал! — его душа горела. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не закричать: — Великие боги, будьте мне свидетелями: если бы не мое неведенье, я никогда бы не выбрал для своего побега
