НеужтоТы, Аввакум?АввакумМои вопят грехи.ПрасковьяВиденье дивное меня позвало,К Москве меня взяло да привело,Сплела себе неведомый, незнамый,Колючий — из шипарника — венокИ, осененная венком колючим,Пробилась сквозь лесную непролазь.А лучше было бы, а может, легше,Когда б такая не случилась блазнь…Настраховалась я. Такие гласыСо всех сторон кидались на меня,Что замирали, становились глаже,Взъерошенные никли зеленя.Трава к земле встревоженной припала,А что-то колотиться начало…Тогда и уязвила я шипаромДолоныо не прикрытое чело.И не от боли плакала — от страхаК всевышнему взывала. И тогдаИз непроглядного лесного мракаПресветлые восстали города.А посреди-то красная палата,Высоко поднялась она. ОнаВся в серебро, вся в расписное злато,Как царская невеста, убрана.Ввели меня в палату. А в палате,А на столах-то постлано бело.Блюда стоят. А блюд-то этих хватит,На все на наше разноси село.А чьи блюда? А чья она, палата?Глаголят — Аввакумова она.Я на пол глянула. И ни одна-тоСоринка на полу-то не видна.Приглядно все. И все-то так порато,Умильную я пролила слезу…Аввакум(Раздумчиво глядя на Прасковью.)Она и впрямь красна, моя палата,Куда я дену эдаку красу?(Глядя на тела усопших прихожан.)Так купно опадающие листья,Куда снесу их тлеющую плоть?ПрасковьяВсевышний не оставит без жилища,Нас всех…Аввакум Призрит и приютит господь,Своею милостью не позабудет,Воздаст за наши тяжкие труды,Мы все-то человеки, все-то люди,Юдоли горькой горькие плоды…(Надолго умолкает.)Скажи, Прасковьюшка, а как она,Покинутая мною Палестина?Как ваша Кудьма?Прасковья Извелась до дна,До капельки останной изгрустилась.Истосковалась. Не понять с чегоПеском горючим вся-то обложилась.АввакумПошли, о господи, и на ее челоСвою, никем не попранную милость.Прасковьюшка, я так ли говорю?ПрасковьяГлаголет красная твоя палата…АввакумЗемному кланяется ковылюПеред восставшим над землей Пилатом.
