маньяком, который охотится исключительно на «голубых» и только в пределах Манхэттена.
— Он удачно выбрал город, капитан. В Нью-Йорке этого «добра» навалом.
— Возможно, — сухо согласился Эдельсон. — Три дня назад шеф полиции опять вызвал меня к себе. Я передал ему собранную информацию и доложил, что мы решили опросить известных мокрушников, грабителей, торговцев наркотиками и мужчин-проституток… «Меня интересуют только результаты! — резко перебил меня шеф. — Расследуй, что хочешь и как хочешь, но чтобы результаты были налицо! И смотри, чтобы репортеры раньше времени не пронюхали, что у нас тут косят „голубых“ словно тростник в страду!.». Наверное, — сквозь зубы пояснил Эдельсон, — городские власти больше всего боятся потерять доходы от «голубого» туризма. Ведь Манхэттен — это еще и всемирная Мекка «голубых». Уж я-то знаю!.. — капитан сделал короткую паузу. — Одним словом, после последнего разговора с шефом, дома я не ночевал. Я поселился в своем рабочем кабинете и с головой зарылся в бумаги по всем этим четырем убийствам. Одновременно я изучал всю оперативную информацию, день и ночь поступающую от нашей обширной агентуры. В нашем деле мелочей не бывает. Поэтому приходилось изучать все, что хоть сколько-нибудь касается «голубых». К настоящему моменту я знаю о «голубых» абсолютно все! Я знаю о «голубых» уже столько, что скоро меня либо стошнит за рабочим столом и я заблюю весь свой кабинет от пола до потолка, либо сам стану педерастом и брошу эту работу к чертовой матери!.. — В приступе служебного рвения капитан Эдельсон перешел на надрывный фальцет, но неожиданно осекся и хриплым шепотом произнес: — В конце концов, меня озарила догадка. Все убитые были одного физического типа. Кавказского. Возраст — двадцать-двадцать пять лет, телосложение — среднее, вес — сто шестьдесят — сто семьдесят фунтов, волосы и глаза — темные, рот — чувственый, грудь — волосатая. Словом, жертвы подобраны со вкусом. — Эдельсон окинул Джона оценивающим взглядом знатока. — Вам это ни о чем не говорит, Линч?
Подчиненный пожал плечами, смутившись столь откровенным вниманием. Капитан начинал терять терпение, и Линч, смутившись еще сильнее, ответил:
— Кажется, под это описание подхожу и я, — заметив одобрительный кивок Эдельсона, Линч уже спокойнее поинтересовался: — Но что это вам дает?
— Не мне, а вам! — подчеркнул Эдельсон.
Джон Линч недоуменно вскинул брови.
— В смысле, капитан?
Эдельсон снисходительно поморщился и назидательным тоном изрек:
— В последнее время мы несколько раз успешно применяли «подсадок», то есть переодетых соответствующим образом полицейских, для поимки грабителей и торговцев наркотиками. Во втором случае ребята «лепили» наркоманов. Вот мне и пришло на ум, что в деле «голубых» тоже можно использовать приманку… Короче, «живец» должен быть как раз во вкусе потрошителя. Точнее, парнем излюбленного убийцей типа. Шеф одобрил мой план, и я получил в свое распоряжение десять полицейских данного физического типа, соответствующей внешности, в том числе и вас, Линч.
— Девять парней, похожих на меня?
— Да. В отделе кадров мне составили список всех наших людей, похожих на четырех убитых гомосексуалистов. На это ушла вся ночь. И вот весь день я провожу инструктаж…
Джону стало не по себе. Погрузившись в мрачные раздумия, он тупо уставился на свой окурок.
— Значит, — сдавленным голосом произнес наконец молодой полицейский, — я должен у всех на виду, разодетый педриллой расхаживать по Манхэттену в ожидании, пока этот малый меня не «снимет»?! А как я буду смотреть в глаза своим знакомым, которые встретят меня в таком виде, об этом вы подумали?..
Капитан Эдельсон сделал решительную гримасу и нетерпеливым жестом попросил Джона заткнуться.
— Так вот, Линч! Вы не только оденетесь педерастом, но еще и вести себя будете, как самый настоящий гэй во всех деталях и подробностях, изучив до мелочей все их гнусные повадки! И как вы правильно заметили — на виду у всех, в самом центре Нью-Йорка. Сегодня вы пройдете необходимый инструктаж, а завтра выйдете на центральную улицу и станете самым соблазнительным образом вертеть задницей! Это приказ!
Джон Линч казался подавленным. Чтобы не перечить разъяренному капитану, он уклончиво предложил:
— Я, в отличие от городских властей, оставил бы этого малого в покое, и он за короткое время очистил бы Манхэттен от всех извращенцев. Вы видели сколько их развелось в последнее время? По улицам бродят целые толпы «голубых»!
Эдельсон громко рассмеялся.
— Правильный подход, но не реальный! Шеф полиции не одобрит… — капитан угостил Линча сигаретой. — Если справитесь с заданием, то ваше усердие будет вознаграждено должным образом. Это я обещаю.
— Ценю вашу заботу, капитан, но сегодня я получил не лучшее задание в своей жизни.
— Не будьте ребенком, Джон, — Эдельсон похлопал подчиненного по плечу. Вам предоставляется возможность получить повышение до детектива третьей ступени, избежав таким образом небезопасной стажировки в должности патрульного. Зарплата увеличится сразу на две тысячи долларов. А если убийцу поймаете именно вы, то и говорить нечего. Чем не старт для блестящей карьеры?!
Наступило напряженное молчание, и в кабинете Эдельсона стало совсем тихо. На скулах Джона Линча появились красные пятна.
— Мне почему-то кажется, капитан, что я не смогу быть убедительным в этой роли. Эдельсон вертел в руках незажженную сигарету, сопротивляясь, очевидно, стремлению много курить. Он работал методом шока и сейчас пытался собраться с мыслями для завершающего усилия.
— Вот что я вам скажу, Джон, — абсолютно спокойным тоном произнес Эдельсон. — Я устал от собеседований сегодня, а когда я устаю, то становлюсь буйным. Я отобрал уже девять человек. Отсеять при этом пришлось гораздо больше. От некоторых кандидатур я отказался сам. Они не справились бы с этим заданием, даже, если бы очень захотели. Не дано, как говорится. Другие ответили мне отказом, и я не настаивал. Если им так дорога их нынешняя должность, то пусть себе трудятся на ней по гроб жизни, без повышения. Теперь очередь Джона Линча! — Эдельсон настойчиво забарабанил пальцами по своей записной книжке. Для полного комплекта мне не хватает только одного человека!
— Не знаю, — нерешительно протянул Линч, опустив глаза и с сомнением разглядывая свой окурок. — Смогу ли я возбудить интерес?.. Я не уверен в себе на этот счет…
Капитан одобрительно прищелкнул языком.
— Ты то, что надо, Джон! Нашего потрошителя интересует преимущественно такой тип жертвы. Тип неумелого, нерешительного, застенчивого новичка. Эдельсон мечтательно закрыл глаза и, склонив набок голову, неожиданно бросил на подчиненного косой взгляд. — Кроме того, ты будешь вооружен и в худшем случае лишь потеряешь свою невинность.
— А если я в таком виде столкнусь с кем-нибудь из знакомых? — продолжал ломаться Линч, и в его взгляде все отчетливее проступало смущение.
Капитан Эдельсон нетерпеливо прошелся по кабинету и остановился у подчиненого за спиной. Стул показался Джону не таким удобным, как раньше, и он неуклюже заерзал. Капитан положил обе руки на спинку стула и монотонно проговорил:
— Перестань молоть чепуху, Джон. Ты работаешь в полиции и вправе ни перед кем не отчитываться, кроме своего начальства, разумеется. Пусть себе думают, что хотят! Или для тебя работа не самое важное теперь?!
— В том-то и дело, что я пришел работать в полицию, чтобы обрести моральную устойчивость и служить закону. А теперь все переворачивается с ног на голову…
— Джон! — перебил Эдельсон и посмотрел на свои наручные часы. — Первое убийство произошло 26 -го ноября. Второе 28-го декабря. Третье в Пасхальное воскресенье. Кто-то в нашем городе теряет покой именно в праздники. Последнее убийство произошло третьего июня. Это уже не праздник, просто обычная пятница. Мне не нравится, когда заведенный порядок изменяется, становится непредсказуемым. Если мы быстро не поймаем этого потрошителя, то трупов будет намного больше. И если ты служишь закону, то должен волноваться лишь о том, чтобы эта кровавая серия прервалась как можно быстрее!
