пришлось писать на туристическом буклете («Настоящий склеп! Три пешеходных маршрута!»), найденном у входной двери.
Я положила записку на обеденный стол, все еще уставленный тарелками и кубками с несостоявшегося пира, рассчитывая, что за завтраком ее найдет Дорин. На фоне старинного серебра записка выглядела нелепо; оставалось надеяться, что ее содержание заучит официально. Впрочем, если записку прочтут, значит, меня уже нет в живых, и судьба кланов перестанет быть моей проблемой.
Я хотела предстать перед Люциусом во всем блеске, поэтому решила не переодеваться. Шлейф алого платья путался под ногами, мешая управлять стареньким «фиатом», но мне удалось выехать с парковки на узкую дорогу, змеящуюся по горам.
Мрачный замок Люциуса находился недалеко от крепости Драгомиров — я запомнила, как к нему доехать. Правда, в темноте я пропустила несколько поворотов, и дорога заняла целую вечность. Наконец впереди появились шпили башен на фоне освещенного луной неба. К замку вел крутой подъем с неожиданными поворотами; машину я вела осторожно и медленно, чтобы не слететь в пропасть.
Казалось, дорога будет длиться вечно, однако внезапно передо мной возникли высокие кованые ворота. Пришлось остановиться и поставить «фиат» на ручной тормоз, иначе машина слетела бы в ущелье. Подобрав шлейф, я подошла к воротам и толкнула тяжелую створку. Как ни странно, она подалась. Я налегла на нее изо всех сил и проскользнула в образовавшуюся щель.
Люциус зря хвалился своей охраной!
Я сделала несколько шагов по земле Владеску, и ворота с глухим звоном захлопнулись. Путь к отступлению был отрезан. Что ждало меня впереди? Конечно, вампиры… или что-то еще страшнее? Я вспомнила вой волков… Вдруг владения Люциуса охраняют свирепые псы?
У меня возникло ужасное чувство, что я попала в ловушку, однако возвращаться я не собиралась. Узкая тропинка, залитая лунным светом, вела в чащобу. Выбора не было, я гордо выпрямилась и пошла по тропе. Под ногами шелестела палая листва, над головой поскрипывали ветви, в кустах шуршали какие-то зверьки… Здесь наверняка водятся хищники! Я ускорила шаг, надеясь, что впереди вот-вот возникнут стены замка. В моем воображении чудовища уже хватали меня за пятки. Я споткнулась о корягу и упала… прямо в чьи-то сильные руки. На тропе передо мной стоял Люциус, а под руки меня удерживали два молодых сильных вампира.
— Отпустите! — крикнула я.
— Освободите ее! — приказал Люциус по-румынски.
Я брезгливо отряхнулась, словно прикосновение простых вампиров меня замарало.
Люциус отдал еще одну команду, и охранники исчезли во тьме.
Здесь, в дремучем лесу, Люциус говорил на своем родном языке, хотя на нашей ферме он почти не говорил по-румынски. Это лишний раз подчеркнуло, каким чужим он стал. Мои надежды таяли.
— Как долго вы за мной следили? — спросила.
— Фары твоей машины заметны за много миль. По ночам здесь никто не ездит: дорога слишком опасна, не говоря уже о цели путешествия.
— Так вот почему ворота открыты! Ты знал, что я приеду…
— Хотелось проверить, на что ты способна. Он подошел ко мне, заложил руки за спину. — Твоя настойчивость впечатляет: ты добралась почти до самого замка.
— Я не боюсь темноты, — солгала я.
— В здешних лесах водятся волки. Они не откажутся от такого лакомого кусочка, как ты… Особенно когда на тебе это великолепное алое платье! — сказал он, обходя вокруг меня.
Точно так же он разглядывал меня в день нашей первой встречи, в доме моих родителей. С тех пор Люциус изменился, но и я не осталась прежней. Разбитые кроссовки и поношенные футболки исчезли. В свете луны поблескивал кровавый шелк.
— Джессика, знаешь, что случается с маленькими девочками, которые в одиночку бродят по темному лесу? — спросил Люциус, продолжая описывать вокруг меня круги. — Помнишь сказку про Красную Шапочку?
Меня охватил трепет — но и предвкушение. Вот он, Люциус, совсем рядом… В темноте я не видела его черных глаз, не могла понять, что он задумал: поцеловать меня или вонзить в сердце кол?
— Нет, не помню. Ее малышам рассказывают.
— Между прочим, это моя самая любимая сказка. — Люциус остановился у меня за спиной. Я напряглась, чувствуя себя совсем беспомощной. — Очень, очень старая сказка. Ее рассказывают по- разному, мало кто помнит классическую версию Перро.
— И как же она кончается? — спросила я, застыв без движения.
— «Бабушка, почему у тебя такие большие зубы?!» — Люциус наклонился ко мне, почти касаясь губами моего уха. — «Для того, чтобы тебя лучше съесть!» — сказал волк, набросился на Красную Шапочку и проглотил ее.
Я задрожала — и от близости Люциуса, и от того, с каким наслаждением он продекламировал ужасную концовку сказки.
— Вот такой немудрящий, чудесный конец! — Он тихо рассмеялся.
— Я люблю сказки со счастливым концом.
— Это и есть счастливый конец — для волка. Ах, люди всегда так односторонне смотрят на мир! Хищники тоже заслуживают сочувствия.
Я разозлилась:
— Не намерена я с тобой сказки обсуждать!
— Беги домой, Красная Шапочка. — Люциус взял меня за плечи и подтолкнул к воротам. — Уже поздно, того и гляди, попадешь волку в зубы. И придется мне сообщить твоим родителям, что твои косточки обглодали дикие звери.
Я вздрогнула — на этот раз от холода — и высвободилась из рук Люциуса:
— Давай лучше в замке поговорим. У меня есть к тебе предложение.
Люциус изумленно воззрился на меня:
— Что ты можешь мне предложить?
— Увидишь.
— А условия сделки подразумевают твое возвращение в Пенсильванию, где тебе и надлежит быть?
— Возможно, все закончится моим уходом. Из этого мира. Навсегда.
— Я заинтригован, — признался Люциус, снова коснувшись моего плеча. — А ты продрогла. Прости, невежливо с моей стороны держать девушку на ветру — тебе в новинку весна в Карпатских горах. Пойдем в замок, там будет гораздо удобнее тебя злить.
Люциус уверенно шагал по знакомой тропинке, а я, дрожа от холода в платье, не предназначенном для таких прогулок, поскользнулась. Люциус подхватил меня и предложил мне руку. Этот простой жест приблизил победу в войне между кланами Владеску и Драгомиров. А может, и нет.
За нами закрылась тяжелая дубовая дверь. Мы вошли в огромный готический зал с высоким потолком,
