с тех пор критерием глубины философствования коллег становится для него их внимание к античности. 'Мы принадлежим к разным поколениям, — сравнивает Ясперса с собой Хайдеггер, — хотя разница в возрасте едва ли составит десять лет; к тому же, в мире Ясперса отсутствуют греки — что, по моему убеждению, в нынешний момент западноевропейских событий означает катастрофу'19. Ясперс же в своих размышлениях 1930–1950 гг. сосредоточен на теме коммуникации. Соответственно, отсутствие темы коммуникации у Хайдеггера воспринимается как фатальный симптом20. Для мышления Хайдеггера характерно 'фактическое и принципиальное отсутствие коммуникации (коммуникация заменяется со- бытием ('Mitsein'), нейтрализирующей и закрепляющей объективацией)' [156].
В переписке же все более сглажено: '…вопрос о том, как выйти из монолога и из повторения монологов другими, вероятно, есть вообще жизненный вопрос нашего теперешнего философствования', — пишет
Ясперс21.' То, что подразумевает Ницше, лежит вне альтернативы коммуникации и не- коммуникации', — не сдается Хайдеггер и. Ясперсу приходится — на словах — смягчить свою позицию: 'Ваши слова о монологах — что мы 'недостаточно сильны для этого', а также об одиночестве ('вне альтернативы коммуникация — не-коммуникация') — мне кажется, я их понимаю, когда думаю… о трудах Лао-цзы или Спинозы… Такие труды могут в результате способствовать коммуникации, однако не говорят о ней. Мы оба, как мне кажется, прежде всего заинтересованы в истине, которая нас связывает и которая фактически проявляется в углублении коммуникации. Я согласен с Вами, что подлинное, сущностное всегда лежит 'по ту сторону' коммуникации и не-коммуникации, субъекта и объекта, мышления и бытия и т. п. и что, утратив эту связь, все наше мышление становится беспочвенным и рассыпается. Но говорить — и сообщать — мы можем лишь в пределах противоречий, в явлениях конечного. Лишь благодаря последнему мы способны приблизиться к первому'23.
Переход: заключение от философии — к практике. Итак, то, что Ясперс с разных сторон пытается прояснить как 'феномен философии Хайдег-гера', все эти разрозненные и фрагментарные наблюдения, части, обрывки — все это складывается в довольно неутешительную картину. Ясперс, однако, на этом не останавливается: 'Показать, что природа этого философствования должна привести на практике к тотальному господству', — такова основная задача [166]. А потому то, что 'Х[айдеггер] делает в 1933 г., было 'нечеловеческим' следствием философии, в которой был утерян человек в своей свободе, своей ответственности, своем собственном бытии' [167]. Примером этого послужило занятие Хайдегге-ром поста ректора в 1933 г.
Ясперс не только высказывает догадку о возможной практической пагубности философии Хайдеггера, но и отказывает ее создателю в проницательности: 'Не является ли он вообще слепым на людей?' [141]. Безответственным? [149]. Лишь мельком проскальзывает замечание, в котором ректорство Хайдеггера вызывает несколько большее уважение, нежели 'оппортунизм', пассивное следование переменам других ученых того времени [158]. Поступок друга Ясперс оценивает как событие, создавшее между ними неодолимую пропасть.
Итак, Ясперс стремится подойти к осмыслению философии своего друга 'систематично': не пытаться опровергать или отвергать какие-то отдельные ее части или положения (хотя и это он все-таки делает), а постичь ее как 'целое'. — Не следует ли считать своеобразной иронией такого подхода то обстоятельство, что мышление Хайдеггера 'затвердевает', превращаясь в некую опасную идеологию? 'Записки' представляют редкий по своей жесткости документ. И, по словам Бимеля, их публикация 'не способствовала разряжению ситуации' вокруг имени Хайдегге-ра*.
Нет сомнения, что в образе Хайдеггера, который складывался у Яс-перса, мало привлекательного. Однако он важен как один из первых и наиболее типичных. Все более поздние размышления такого рода не принесли, по сути, ничего нового. 'Никто не задел Ясперса в XX веке, как Хай-деггер, никто не был ему ближе, никто не оттенил яснее, что путь Ясперса вел в тупик'25. Если это справедливо, то верно и обратное: никому не удалось в XX веке задеть Хайдеггера так, как Ясперсу, его бывшему другу.
1 Это, вне всякого сомнения, можно назвать 'романом века' — ср.: Бибихин В. В. К переписке Хайдеггера с Ясперсом //Логос. № 5.1994, с. 101. В этом же номере журнала — фрагменты трех писем из переписки обоих мыслителей, впервые опубликованные на русском языке в переводе В. В. Бибихина (они соответствуют письмам, которые в данном издании имеют номера: 135,144,149). Публикаций, посвященных самой переписке, не очень много. Доклад В. Бимеля в 1989 г. (Biemel W. Zur Briefwechsel Jaspers/Heidegger // Zur philosophischen Aktualitat Heideggers.
Symposium der Alexander von Humboldt-Stiftung vom 24–28. April 1989 in Bonn-Bad Godesbeig. Bd. 2. In Gesprach der Zeit. Frankfurt a. M. 1990. S. 71–86) — лишь краткий пересказ основных вех этой переписки, непосредственно предшествовавший публикации писем. Некоторые другие публикации будут цитироваться дальше.
2 Бибихин В. В. Дело Хайдеггера // Мартин Хайдеггер. Время и Бытие. Статьи и выступления. М., 1993.
3 Ясперс это заметил, хотя и много времени спустя. О том, как он это объясняет, см. примечания к письму № 7.
4 Примечания к письму № 124.
3 Наст, издание, последний абзац к последнему примечанию.
* Далее я цитирую их по изданию: Jaspers К. Notizen zu Martin Heidegger. Hrsg v. H. Saner. Munchen; Zurich, R. Piper & Co. Verf., 1978. Эти заметки выходили и в других изданиях, поэтому далее я буду ссылаться не на страницы, а на номер записи (они имеют сквозную нумерацию).
7 При этом он использует известное своей многозначностью слово 'Auseinandersetzung'.
(Bekampfung). Хайдеггера Ясперс называет 'Wider-Sacher': в лице своего друга Ясперс встречает противника в вопросе о самом 'деле' (Sache) философии. Как же возможно занять подобную 'тотально- критическую позицию'?
Письмо № 149.
9 Письмо № 151.
10 Письмо № 124.
12 Приведенное выше впечатление греческого студента несколько раз встречается в 'Заметках', в разных модификациях.
Ясперсу даже более предпочтительным: 'азиатские мыслители' находились в самой гуще практической жизни [160].
13 Остается, правда, вопрос: могла ли хайдеггеровская 'тема бытия' быть раскрыта в 'методическом мышлении', понимаемом в духе Ясперса?
14 Письмо № 124.
15 Письмо № 131.
16 Письмо № 146.
17 Вопрос философского радикализма был поднят нами ранее: Михайлов И. А. Ранний Хайдеггер… с. 86–87.
18 О том, какой проблемой это может стать, см.: Михайлов И. А. Ранний Хайдеггер… с. 132–135.
19 Письмо Э. Блохман от 30 марта 1933 г. См.: Martin Heidegger — Elisabeth Blochmann. Briefwechsel 1918–1969. Hrsg. v. J. Storck. Maibach a. Neckar, 1989.
20 Об этом у Ясперса — буквально на каждой странице. Ср. заметки №№ 7,8,9, 19 и т. п. Вопрос возможности 'коммуникации' в философии Хайдеггера является отдельной важной проблемой, обсуждение которой не входит в задачи данного послесловия.
21 Письмо № 131.
22 Письмо № 132.
23 Письмо № 133.
24 Biemel W. Zur Briefwechsel Jagers/Heidegger… S. 71.
25 Бибихин В. В. К переписке Хайдеггера с Ясперсом… с. 102.
