Учение и жизнь ранней церкви

«Свидетельства» (Testimonia). Автором одной из них считают Киприана. Богословы пытались расширить число текстов, способных послужить христианскому благовестию; именно этому посвящено новозаветное Послание к Евреям, а также «Разговор с Трифоном иудеем» Иустина.

Кроме проповеди о Христе в Священном Писании было много полезного, что иудеи уже давно нашли для себя. Истории о жизни праведников подавали добрый пример молодым верующим. Заповеди о служении Богу и отказе от идолов, о твердости в вере и нравственной чистоте неоднократно повторялись христианскими учителями. Первое послание Климента Римского содержит огромное число ссылок на иудейскую Библию, откуда автор выводит необходимость повиновения законам и постановлениям Божиим. Даже слова Иисуса Христа Климент приводит по Ветхому Завету (напр., 1 Клим. 22). Толкование Библии начинается спором и продолжается распрей. Христиане разбирали вместе с иудеями смысл древних пророчеств и предъявляли ветхозаветные подтверждения того, что Иисус есть Христос (Мессия) — об этом говорил в Эфесе красноречивый Аполлос (Деян. 18:27–28), и об этом же писал Иустин в «Разговоре с Трифоном иудеем». Способность видеть Христа в Священном Писании является даром Святого Духа, Который может убрать «покрывало», мешающее иудеям правильно понимать Моисея (2 Кор. 3:12–18). Таким образом, для постижения смысла Слова Божия требуется не только усердное изучение, но и озарение свыше. Наделенные этим даром становились во главе растущих общин. Чтобы выяснить, как из Библии родилось богословское учение, важно разобраться в порядке распределения полномочий между членами общины.

Церковное руководство глазами «Дидахе»

Первыми предводителями общин были апостолы (которых называли даже благовестниками), проповедовавшие Слово Божие в разных землях. Изначальный смысл греческого слова apostolos неясен, но, вероятнее всего, его можно перевести как «посланник». Первые апостолы были посланы проповедовать лично Христом, но церкви стали называть так и своих проповедников, отправляющихся в далекие края с благословения общины. Дары Святого Духа, принимаемые верующими, способствовали появлению новых должностей помимо апостольских. Речь идет о пророках и учителях. В раннем документе, определяющем церковный порядок («Дидахе», 11–13), содержатся важные сведения об этих трех типах служения; подобное имело место в коринфской церкви, описанной Павлом (1 Кор. 12:28). «Дидахе» старается провести черту между истинными апостолами, пророками, учителями — и самозванцами; из текста ясно, что истинные могли рассчитывать на помощь деньгами и снедью.

Апостолы были странниками. Если они задерживались в одном месте больше чем на две ночи, то теряли доверие людей и свой особый статус. То же ожидало и тех, кто начинал выпрашивать деньги («Дидахе», 11.4–6). В этом контексте «лжепророк» практически означает «мошенник». Истинные пророки говорят Духом Святым, а потому обладают высшей властью, однако следует опасаться притворщиков, чьи дела расходятся со словами. Если, будучи в Духе, пророк повелевает приготовить трапезу, его требование должно быть выполнено, но если он станет есть выставленные блюда, то выдаст стремление к собственной выгоде, а значит, он — лжепророк. То же и в случае, если он потребует денег («Дидахе» 11.7–12).

В отличие от апостолов, пророки не были случайными гостями, а поселялись надолго и управляли общинами. Им полагались «первые плоды» урожая (видимо, десятина), «ибо они — первосвященники ваши» (13.3). Кроме духовного наставничества и благотворительных обедов, пророки отвечали и за молитвенные собрания. Во время евхаристической трапезы «пророки да вознесут хвалу по мере своего желания» (10.7).

Сходное положение занимали учителя (13.2), которым поручалось хранить традиции и вести занятия по катехизису для новообращенных. На уроках они рассказывали о том, что необходимо знать перед принятием крещения, ограничиваясь сведениями типа собранных в «Дидахе». В этой книге приводятся и способы, как уберечь церковь и ее казну от мошенников наподобие хитрого Перегриния, героя одноименной комедии Люциана.

Деятельность пророков сверялась с учением Церкви: в 1 Ин. 4:1–3 пришедшим от Бога почитается дух, исповедующий Иисуса Христа во плоти, а отрицающий это есть антихрист. Такие свидетельства объясняют, почему это служение постепенно потеряло свое значение и исчезло, хотя некоторые обязанности пророков остались, перейдя к другим должностям.

Типичным новозаветным пророчеством является последняя книга Библии — Откровение Иоанна Богослова (именно так, Книгой пророчеств, называет ее автор в Отк. 22:6–10). Хотя толкование ветхозаветных предсказаний о Мессии как свидетельств о распятом Христе является достойным занятием для каждого верующего, здесь кроется немало опасностей: запутавшись в трудных текстах, некоторые люди придавали им новый, иногда совершенно невероятный смысл. Из–под их пера, якобы по озарению свыше, рождались мистические трактаты и новые истины, по форме напоминающие древние пророчества, но по сути несущие совершенно иное учение. Таким образом, апостолы–странники исчезли, а пророки потеряли власть над церквами. Во главе общин встали новые личности.

Произошедшая перемена заметна и по «Дидахе». Дело в том, что этот документ является подборкой разных по происхождению и времени написания текстов. Большая часть его наставлений касается церкви, которой управляли апостолы, пророки и учителя, но ближе к концу книги указания становятся несколько иными. Говорится о том, что каждое воскресенье глава церкви должен преломлять хлеб и возносить благодарение после усмирения всех разногласий, для чего: «изберите из своей среды епископов и диаконов, любящих Господа, людей кротких и бескорыстных, честных и уважаемых; они будут служить вам и за пророков, и за учителей («Дидахе», 14–15.1). Регулярные собрания вместо встреч, назначаемых по непредсказуемому повелению пророков, предполагали более упорядоченное служение. Людей избирали на должность уже не по особым дарам, а по благопристойности поведения, нужны были честные и бескорыстные (ведь им приходилось иметь дело с деньгами).

Таким образом, «Дидахе» отражает переход от ранней эпохи к форме управления, знакомой по разным источникам: в одном из посланий Павла епископы и диаконы упоминаются прямо (Фил. 1:1), а в другом — косвенно (1 Тим. 3:1–13); а Климент Римский называет такую власть «богоустановленной» и заповеданной в Священном Писании (1 Клим. 42:4–5).

Обычно эти тексты трактуют как свидетельства о существовании совета пресвитеров, которых также называли епископами, и совета диаконов, помогавших пресвитерам–епископам в практических вопросах. Однако прежде, чем обсуждать это, нужно разобраться в терминах.

Слово «пресвитер» (греч. presbyteros) означает «старец» или «старейшина». Так обращались к любому пожилому человеку, но в иудейских синагогах такое звание закрепилось за преклонного возраста мужчинами, из которых состоял управляющий совет. Уже в Новом Завете встречаются упоминания о пресвитерах, помогавших апостолам вести дела в иерусалимской общине (Деян. 15:6) или рукополагаемых Павлом для служения в нееврейских церквах (14, 23). Однако термины «пресвитер» и «епископ» были тогда взаимозаменяемыми, что подтверждается в Деян. 20:17–28 и Тит. 1:5–7. В Первом Послании Климент рассказывает об отстранении от должности недобросовестных «пресвитеров», а в другом месте он же их называет «епископами» и «диаконами». Даже когда роль епископов заметно возросла, их продолжали порой именовать «пресвитерами» (например, Ириней о епископах Римских в «Церковной Истории» Евсевия). Позже пресвитерами стали называть помощников епископа, и так появилась должность священника.

Что же касается слова «епископ» (греч. episkopos), то оно переводится как «блюститель» или даже «проверяющий». Неизвестно, как оно попало в обиход христиан, но термин вполне подходит для человека, несущего ответственность за всю общину. Климент подчеркивает, что в обязанности епископа входила проверка жертвенных даров, замечая при этом: принося дары, достойный епископ остается чист и непорочен (1 Клим. 41:2, 44:4). Кто–то скажет, что речь идет о литургической чистоте. Однако вспомним: жертва благодарения зачастую состояла из добра, которое верующие отдавали на нужды общины, посвящая свои дары Господу. Епископ же проверял приношения и решал, пригодны ли они в жертву Богу. Иными словами, от него зависело, кто будет допущен к участию в евхаристии. Эти