законченным. Ошибки появились, когда люди захотели его «усовершенствовать». И по сей день у этого взгляда есть сторонники. Однако на современных историков большее впечатление производит картина развития догмы и постепенного изменения Церкви в самых разных сферах. Взгляды правоверных христиан IV века отличаются от убеждений Петра и Павла еще больше, чем современное католичество или англиканство. Нынешние христиане часто хотят верить в то же, во что верили первые ученики Христа, но единство веры основывается не на совпадении отдельных слов и выражений, а на причастности к той самой истине, которую исследовали величайшие богословы всех времен, приходя к удивительно разным результатам. В качестве примера можно привести таких своеобразных мыслителей XIX века, как Джон Генри Ньюман и Адольф Гарнак.
Особая важность вопроса истинной веры для раннего периода была рассмотрена Вальтером Бауэром. Он заявил, что ересь предшествует ортодоксии, а не наоборот, поскольку на начальном этапе существовало множество видов христианства и в каждой общине было свое вероучение. В ряде мест, например в Эдессе, Александрии, Антиохии и Эфесе, первичное христианство оказалось ересью в глазах великой Церкви, когда та окрепла и начала требовать единообразия от подчиненных ей общин. Будучи протестантом, В. Бауэр обвинял римскую церковь в захвате власти и навязывании своих принципов многообразным восточным церквам, в результате чего и получилась «ортодоксия».
Взгляды немецкого ученого встретили немало критики со всех сторон. Особенно серьезным было обвинение в недооценке содержания общехристианского учения и пренебрежении иудейским наследием в христианстве. К этому можно добавить, что Рим пострадал от богословских дебатов и распрей не меньше других и выработал единые постулаты веры примерно в то же время, что и остальные, — между 180 и 250 гг. Однако имеет смысл разобраться в процессе', привлекшем внимание В. Бауэра, и для этого рассмотрим некоторые «ереси».
Маркион
Маркион родился в Понте и около 140 г. прибыл в Рим, где был отвергнут церковью (Тертуллиан, «Предписание против ересей», 30). Впрочем, время его деятельности неясно, как не определена и степень его причастности к гностикам. К 150 г. у него было уже множество последователей, а основанная им секта просуществовала несколько веков. Вопреки распространенному мнению Маркион не отвергал Ветхий Завет, а, наоборот, считал его откровением Божиим, которое следовало понимать только буквально. Ведь в нем рассказывалось о Боге, сотворившем мир и даровавшем Закон Моисею, посылавшем пророков и совершавшем чудеса, предсказавшем немало событий и обещавшем послать Мессию, дабы уничтожить зло и воздвигнуть Царство небесное на земле. Однако Маркион не мог поверить, что Бог Ветхого Завета является Отцом благого и непорочного Христа. Иисус призывал людей быть милосердными, как милосерден Отец их на небесах (Лк. 6:36). Поведение Творца не соответствовало этим словам: Он делал зло тем, кого ненавидел, и жестоко карал нарушителей Его заповедей. Да и создания Его были несовершенны: ядовитые насекомые, хищные звери, развратные люди. Он подвержен ошибкам, в чем сам раскаивается, может изменить мнение (а все это несовместимо с греческой концепцией Бога как неподвижной сущности). Более того, Он пребывает в заблуждении, поскольку считает себя единственным Богом, а на самом деле есть еще Другой, Неизвестный. Этот–то Другой и является, по мнению Маркиона, добрым и любящим, Он позаботился о несчастных жертвах злобного Творца и послал к ним Христа. Вначале Бог Ветхого Завета по глупости принял Иисуса за своего Мессию, но позже осознал свою ошибку и договорился с Неизвестным о сделке: смерть Иисуса за души всех, преступивших Закон. Отсюда и начинается Евангелие безусловного прощения грехов, освобождения от «клятвы закона». Благую Весть принимают и язычники, а Иисус побеждает смерть и вырывается из рук Творца, открывая врата ада и выпуская узников. Однако, предупреждает Маркион, Творец не думает сдаваться. Рассерженный из–за неудачи, Он решает обмануть апостолов и подменяет Благую Весть Иисуса проповедью своего Мессии, о чем и говорит Павел Петру в Гал. 2:11–14. Таким образом, в нашем Новом Завете перепутались Евангелие Иисуса и принципы Творца. Подлинными Маркион считал только Послания апостола Павла и Евангелие от Луки. Однако и их приходилось пересматривать, чтобы очистить от внесенных иудействующими христианами поправок. Маркион удалил из Евангелия рассказ о Рождестве Иисуса, поскольку он слишком напоминал о процессах творения и любодеяния.
Все начинается со слов: «В пятнадцатый год правления Тиверия кесаря…» (Лк. 3:1). Иисус, уже взрослый, пришел в Капернаум и проповедует в синагоге (Лк. 4:31).
Такая система была очень привлекательна для эмоциональных людей: безгранично любящий и бесконечно добрый Бог прощает всех и спасает от страшной кары, освобождает от строгостей Закона и трудностей нравственного порядка, связанных с Ветхим Заветом, дает уверовавшим надежду на окончание земных страданий и небесное блаженство. Поклонникам платонической философии, приверженным идее о Высшем Благе и творце–демиурге, тоже нравилась теория Маркиона. Так он собрал изрядное число сторонников, которые покорно ограничивали себя в пище, воздерживались от половой близости и с готовностью шли на смерть за убеждения, называя все это борьбой с Законом и Плотью за чистый Дух.
Другие христиане осуждали учение Маркиона. Во–первых, концепция двоебожия была совершенно неприемлема: маркиониты не могли объяснить, чья сила поддерживает вселенную и почему Добрый не вступит в борьбу со Злым. Получалось, что не было разницы — два бога или ни одного (Ириней, «Против ересей», 3.25.3; Тертуллиан, «Против Маркиона», 1.27). Маркиониты жили в этом мире, постоянно пользуясь плодами творческой деятельности злого бога, из–за чего им пришлось отказаться от идеи Воскресения плоти и спасения мира. Учение Маркиона о Христе считают близким к докетизму (от греч.
Если последнее предположение верно, то начало деятельности Маркиона следует отнести к периоду, когда новозаветные книги еще не были закончены, а Игнатий писал свои работы против докетизма. В противном случае Маркион мог быть современником гностиков и создавать свои теории под влиянием как гностицизма, так и традиционного христианства. Если это так, то он хотел написать простое и понятное толкование Ветхого Завета и христианской истории в ответ на извращенные идеи гностиков и расплывчатые убеждения тех, кто верил в Творца, но отрицал иудейскую религию. Вопрос о принадлежности Маркиона до сих пор остается открытым.
Гностицизм
Общий термин «гностицизм» охватывает много разнородных течений. Во II веке так называли очень узкую группу людей, известную как «офиты». Ириней расширяет его применение, причисляя к гностикам еще две школы: Валентина и Карпократа. Слово
