Наталья Сергеевна Чернышева
Черная стрела
(Мемуары Энн Ламберт)
Люблю звёзды. Могу смотреть на них бесконечно. Уже не помню, когда именно впервые подняла голову к ночному небу и прониклась его грандиозным величием. Но потрясение, пережитое тогда, осталось со мной навсегда.
Когда мне предложили — на выбор, как лучшей ученице! — проходить интернатуру в столичном госпитале или отправиться на стационарную базу при космических верфях, я без колебаний выбрала стационар.
Сокурсники крутили пальцем у виска, сумасшедшая, мол. Но я хотела работать в космосе. Среди звёзд…
Я не думала, что мне когда-нибудь придётся пожалеть о своем решении.
Я предвидеть не могла, что пожалеть придётся очень и очень скоро…
Как же я завидовала теперь оставшимся на планете! Планеты в космических боях все же редко трогают, планетарный штурм — удовольствие дорогое и крайне сомнительное. Вот блокаду организовать, околопланетной периферии лишить — это всегда пожалуйста. А уж верфи на атомы разнести, как говорится, сам Бог велел.
Только они отчего-то не пожелали на атомы. Пожелали наш стационар целеньким взять. И взяли…
А мне от них бегать теперь по коридорам, насколько сил и умения хватит. Я не знаю, что им надо от меня, не знаю и знать не хочу! Но отлично понимаю, что долго бегать мне не дадут. Самой застрелиться, что ли?
Заглядываю в дуло. Страшно… Вот так вот взять и выстрелить в себя. И всё вокруг останется прежним, только меня уже не будет. Никогда… Страшно. Страшно вот так вот решиться и себя застрелить. Нет уж. Пускай они пристрелят, у них лучше получится. А уж повод я дам. И, если повезёт, кого-нибудь с собой на тот свет прихвачу. Чтоб дорогой не скучно было!
Конечно, я знала, что Земная Федерация ведёт войну с Оллирейном. Об этом много говорилось. О том, что мы войну, в общем-то, проигрываем, говорилось гораздо меньше. Но я никогда не видела ни одного ольра вживую. Только по информсети. Что ж, вот теперь насмотрюсь…
Я шла по коридору, прижимаясь к стене. Бесполезно, всё бесполезно. Я чувствовала, знала. Сейчас враги войдут сюда… с двух сторон… и мне только и останется, что дать последний бой…
Господи! О чём я? Бой! С меня боец как из чёрной дыры — Сверхновая. Да и не будет никакого боя. Повезёт, если хотя бы раз выстрелить позволят…
Коридор изгибался, уходил в сторону. А по правую руку открылась смотровая площадка. Точно такая же была рядом с нашим медцентром…
Они стандартны для всего стационара. Небольшое полукруглое помещение с громадным панорамным окном во всю стену, окно, кстати, настоящее, не экран. Мягкие кресла, пальмы в кадках… Ага, задержат пальмы врагов, как же. Они знают, что я здесь, у них же сканеры и прочая боевая муть. За креслом отсидеться не получится.
Ну, хоть бы двери здесь были! Хоть какие-нибудь…
Странно, автомат ещё работал. Впрочем, пищевые синтезаторы всегда поставляются с автономным источником энергии, это, опять-таки, стандарт. Мелькнула мысль напиться в стельку, время было, я б успела. Нет уж, лучше разобрать аппарат, вытащить блок питания и превратить его в термоядерную бомбу! Знать бы ещё, как это делается…
Не тому я училась, вот что. Надо было в десант идти, в учебку для спецагентов. А я? Клятву Гиппократа дала, дура. Вот и целуйся теперь со своими профессиональными навыками, дорогая. Когда тебя за шкварник возьмут… а они возьмут, можно даже не сомневаться.
Внезапно накрыло. Показалось вдруг, что я в виртуалке. В этой, мать ее, 'Покори Вселенную', уровень malgranda aventuro sur spacialan stacion. Меня там всегда вышибало именно в коридоре, никак пройти не могла. Пока Артем не подсказал. Где он теперь, мой Артем…
Я заказала кофе и две сладких булочки. Хоть поем прежде, чем сдохнуть. Булочки. Меня вдруг накрыло истерическим смехом. С ума сойти. С ума сойти! Меня скоро прибьют, а я — развалилась в кресле и кофе с булками трескаю. Сказать кому, не поверят.
Тишина стояла самая обычная. Легко было представить себе, что ничего не было, ни пространственного боя, ни штурма, — совсем ничего! Что это я так просто, после операционного дня, завернула сюда, отдохнуть, на звёзды посмотреть… кофе угоститься…
Вон они… Ладонь вспотела на прикладе, дуло трясётся, тьфу. Плазмоган прицельной стрельбы не требует, зачем целиться, если плазменный шар генерируется здоровущий, аккурат в размер коридорного сечения… да только ж и враги не идиоты, их простой плазмой не прошибёшь…
Не получится хотя бы одного поджарить. Так-то, Тёма. Дал ты мне шанс, оружие в руки впихнул да в дверь бросил, а сам там остался, наверное, уже и погиб, один против доброго десятка. Хреново же я твоим подарком распорядилась!
Ну, и пусть убивают. И пусть. Злоба распирает, душит, рвёт. Да получите и распишитесь! Вот вам, нате, жрите с булочкой, за Артёма, за всю нашу базу, за меня! … Боль захлёстывает с головой, выгибает, корчит судорогой тело…чья-то лапа цепляет меня за волосы, отдирает голову от пола и я вижу прямо перед собой узкое нечеловеческое лицо… и мы смотрим друг другу глаза в глаза… целую вечность… почему-то этот тип без шлема и рыжий вдобавок… ненавижу рыжих… рука сама тянется к плазмогану… медленно, как во сне… пальцы обхватывают рукоять… и тут же тяжелый ботинок плющит запястье… Выстрелить я так и не сумела.
Все, отбегалась. Но не верится, настолько верить не хочется, что поневоле жду надписи 'Ludo finis', игра закончена, то есть. Сейчас сниму шлем, и Артем насмешливо спросит: 'Ну что, снова квест слила, салага?' Вот прямо сейчас!
Меня подняли и понесли, голова моя свесилась и в промежутках между вспышками беспамятства я тоскливо мечтала снова потерять сознание и больше уже в него не приходить вовсе…
Просыпаюсь медленно, мучительными рывками. Мне плохо, но не просто плохо, как, скажем, при тяжёлой болезни, а — отвратительно, смертельно плохо. Слабость такая, что и пальцем не шевельнуть. И муторно на душе и в сознании. Всё смешалось в холодном сером безвременье, я барахталась в нём и никак не могла выбраться к свету…
Легкий хлопок по щеке. Сердце зашлось резким испугом, я раскрыла глаза. Сесть не вышло, проклятая слабость мешала даже пальцу пошевелиться. Но испугалась я не зря.
Сразу вспомнилась беготня по коридорам нашего стационара и тот рыжий гад, который меня поймал…
Этот, которого я видела сейчас, рыжим не был. И человеком он не был тоже. Но я растерялась настолько, что сказала ему 'здрасьте!' — И вам доброго здоровья, — вежливо отозвался враг, внимательно меня рассматривая.
— А…
— Лилайон ак-лидан. Можете звать меня так.
— А… где…
— На станции 'Кратас'.
— Ой-й! — я в испуге зажмурилась, закрыла лицо ладонями.
Артём рассказывал про Кратас. Это одна из баз оллирейнского военного флота. Отсюда ещё никто из
