несомненные свидетельства того, что кто-то из магов является одним из хозяев темного дола.
- Закрывайте двери, заваливайте мешками, - торопливо командовал Жант, страшно досадуя на себя за то, что решился разделить свой отряд.
Нужно было положить неудачливого жениха в дальнем уголке, все равно ведь он без сознания, как и несчастная принцесса. Впрочем, нет, как раз принцесса, на которую брызгал найденной в кувшине водой один из наемников, подала, наконец, признаки жизни.
Судорожно вздохнула, несчастно сморщила носик, отирая ладошкой непонятно откуда взявшуюся на щеках воду, и медленно распахнула ресницы. Пару секунд смотрела вокруг с безучастным интересом, и вдруг в ужасе распахнула глаза во всю синь. Отпрянула от незнакомых мужчин и вжалась спиной в стенку, пытаясь что-то нащупать в складках платья.
- Ваше высочество, мы не враги, поторопился успокоить девушку Жант, - я глава гильдии наемников Узеня, а это мои воины. Мы вас охраняем по поручению парней, которые привезли письмо от самого верховного главы, господина Ирнолиса.
- Понятно, - чуть расслабилась принцесса, уже знавшая, откуда у главы наемников такое загадочное имя, - а где они все?
- Там, - коротко кивнул Жант на дверь, - темные маги призвали нечисть… вот я и закрыл дверь.
- А как же… они?! - едва расцветшая улыбка исчезла с разом побелевшего личика, - а вдруг им нужна помощь? Открывай! Немедленно! Я приказываю!
- Но Ваше высочество!
Страшный грохот и последующий вой помешал мужчине высказать свои доводы, а установившаяся следом тишина ударила по натянутым нервам, как плеть по обнаженной коже.
Было ясно, что бой закончился, вот только непонятно, кто именно победил. И эта неизвестность, где надежда смешана с горестным отчаяньем, тянула душу хуже зубной боли.
- Дель?! - раздался вдруг в тишине безнадежный крик, и эхо проводило его глухим звоном, - Дель, ты где?
- Здесь я, здесь! - срываясь с места и лихорадочно хватаясь за мешок, едва не плакала принцесса, - да откройте же, это изагорский принц! С ним что-то случилось… ну быстрее!
Наемники нехотя подчинились, хотя и бурчали что-то сквозь зубы про избалованную девчонку. Последние ошеломляющие новости еще не перестали будоражить умы всего королевства. Принцесса, резко превратившаяся из кроткой и послушной калеки, про которую принято было говорить с жалостливыми вздохами, в отчаянную авантюристку, потрясшую все королевство своими непредсказуемыми выходками. Многие знатные блюстительницы этикета и морали предрекали принцессе участь старой девы, ведь ни один достойный ее жених не решится теперь связать себя с девицей, способной на такие поступки, а за человека недостаточно знатного ее просто не отдаст отец.
Но Дель не слышала этого тихого ворчанья, и думать не думала про великосветских сплетниц. Что-то окончательно прояснилось в ее душе в те мгновенья, когда она, скованная невидимыми путами, стояла перед алтарем рядом с сидевшим в кресле смертельно бледным мужчиной и слушала торопливое бормотанье белобородого жреца, пригласившего ее якобы на обед.
И прекрасно понимала, вот сейчас он скажет заключительные ритуальные слова, дернет серебряную цепочку и для нее прозвонит колокол судьбы, навсегда соединяющий с этим чужим мужчиной, против которого восставало все ее существо. Нет, разумом она даже жалела зангарского принца, замечая и закушенные от боли губы и проступившую сквозь праздничную рубашку кровь. Но только до тех пор, пока он был для нее посторонним человеком. А едва раненый станет ее мужем, как она начнет желать ему немедленной смерти и понимание этого приводило честную душу Лародель в отчаяние. Едва не большее, чем боль, которая поселилась в душе, когда принцесса поняла, что робким мечтам, которым она предавалась, рассматривая придорожные холмы и рощи, никогда не суждено сбыться. Девушка по примеру жениха закусила губу, пытаясь не заплакать, и вдруг услышала грохот выбитой двери.
И в то же мгновенье в храм ворвалось несколько вихрей и яростно набросились на стороживших жениха и невесту жрецов. Узнав в них инлинов, Дель попыталась бежать, но жрец махнул рукой, и она упала без сознания. Почти одновременно с женихом. По храму неслись кинжалы и заклинания, Шимирл и Эстейрис строили защитный купол вокруг своих воинов, а маги темного дола пытались его смять. И только один из них, сбросив личину настоятеля, громко выкрикивал последние слова брачного ритуала. А дочитав, с силой дернул цепочку свадебного колокола.
А потом еще раз и еще.
Но колокол так и не зазвонил, подтверждая байки догадливых людей, что соединить можно только тех, кто находится в здравом уме. Но и они были правы только наполовину. Далеко не любых рук слушалось зачарованное серебро, оберегая несчастных жертв от именно таких случаев.
Вот только Дель этого еще не знала, и когда дверца каморки с треском вылетела вместе с петлями, и в проеме возник выпачканный пылью и кровью Ольвагис, в смятении отступила назад. Хотя только несколько секунд назад ничего не желала так сильно, как увидеть его живым и здоровым. И, возможно, в последний раз полюбоваться на ладную фигуру и заботливые глаза.
- Дель… с тобой все в порядке?!
- А с тобой?! - с ужасом разглядывая залитые кровью сапоги и рукава, прошептала принцесса.
- Я цел, - не обращая внимания на наемников, превратившихся в глаза и уши, инлин шагнул к девушке и подхватил её на руки.
Ему это было просто необходимо, хоть на миг прижать любимую к груди, поверить, что весь этот кошмар позади. Когда она безропотной куклой стояла под свадебным колоколом, а под гулкими сводами гремели страшные слова, навсегда отбирающие у него надежду на счастье.
- А этот… который… - Дель просто не могла выговорить страшное слово муж, но четвертый все понял, и чуть крепче прижал ее к груди, вынося из тесноты каморки.
- Ритуал не действителен, - поторопился он объяснить принцессе то, что самому стало понятно лишь в тот момент, когда на широкой лестнице, ведущей куда-то наверх, возникла белоснежная фигура старца.
Настоящего старца. Обладающего не только властью, данной королем и синодом, но и силой, данной богами. Или природой, что по сути одно и то же. И он этой силой воспользовался сполна, резко преломив ход затянувшегося сражения, вымотавшего обе стороны настолько, что они решились на крайние меры. Темные призвали жутких магических существ, а инлины создали фэй, которой очень неудобно управлять в тесном пространстве храма. И все равно птица десятками рвала отвратительные существа с черной ядовитой жижей вместо крови, а темные маги создавали всё новых и новых.
И вдруг все закончилось. Старец выкрикнул всего пару слов, и плиты пола превратились в ловушки, открывшиеся под темными магами и их созданиями, и сразу сомкнувшиеся, точно челюсти гигантских акул. Грохот и вопль слились воедино, а от жуткого зрелища на миг застыла кровь. А уже в следующее мгновенье все исчезло, светлая сила храма просто растворила порожденья темных умов и их хозяев. Только одному из злодеев удалось избежать кары. Каким-то чудом поняв, что появление старца не сулит ничего хорошего, маг в темном капюшоне рыбкой нырнул в спешно открытый портал.
- Откуда ты знаешь? - Дель сразу поверила в то, во что хотела поверить всей душой, но никакого другого вопроса просто не пришло в голову.
- Жрец был фальшивый, - мягкий голос, раздавшийся рядом, удивил обоих, они как-то совсем забыли и про жрецов и про инлинов и про наемников.
- А вы?! - рассматривая неизвестно откуда взявшегося старика, задала принцесса очередной нелепый вопрос и, поняв это, так смутилась, что уткнулась носом куда-то в шею четвертому.
- Я - настоящий, - с доброй улыбкой кротко сообщил жрец, - меня маг запирал в кабинете.
- Дель! - хором закричали от центрального входа женские голоса и в храм, с которого предусмотрительный Шимирл снял, наконец, защитный купол, ворвались ее сестры.
Ольвагис подавил горький вздох и осторожно поставил принцессу на пол. Держать совершенно здоровую девушку на руках без риска для ее репутации дольше было нельзя.
Вот только Лародель не зря была воспитана как будущая правительница. И точно знала, что приняв важное решение, королеве непозволительно от него отступать как обычной девице. Это простолюдинки, кухарки да служанки могут крутить голову сразу полудюжине ухажеров, играя чужими чувствами как
