верные братья по оружию. А всякие начальники с Большой земли тут никто и звать их никак. Формула, известная всем военным по первым дням службы. Примерно такими словами встречают новобранцев сержанты любой войсковой части. В результате отстали «чеховцы» изрядно. Появись на пути у инспектора опасность, ни о какой помощи от «эскорта» не могло быть и речи.
Но инспектору повезло. На тропе ему не встретилось ничего, кроме мелких скоргов, поэтому до точки подхвата он добрался благополучно. Не оборачиваясь, инспектор запрыгнул в новенькую военную «вертушку» и резко захлопнул дверцу.
— Дома холодильником так хлопай, — процедил сквозь зубы Чех и сплюнул.
«Эскорт» как раз только добрался до «точки».
— Аппарат новьё, — сказал один из бойцов, с серебристой бляхой нанозаразы на лбу и виске. — Небось только с завода.
— Вот я и говорю, — Чех кивнул. — А обращаются, как с говном. На хвост им, видите ли, наступили, бля. Не так поговорили, не тем тоном! Гонору выше крыши, а толку как с козла молока. Ладно, хер с ним, идём на базу. Нам ещё к караулу готовиться. Спилберг, какое кино в карауле покажешь?
— «День сурка», — ответил боец.
— А мы его не видели? — Чех вопросительно уставился на заражённого бойца.
— Вроде нет, — воин пожал плечами. — Вчера он вроде бы другой фильм показывал. Но тоже старше моей бабушки. Плоский, да ещё и не цветной почти.
— Ты просто дальтоник, Зубов, — обиженно заявил Спилберг.
Сухов поднял «Шторм» и прицелился. Первым в перекрестье попал Зубов, хотя Спилберг стоял ближе, да и деревья не мешали. Но основное правило снайпера гласило: убирай в первую очередь трудные цели и обязательно с позиций, на которых тебя никто не станет искать. Тогда будет время убрать и лёгкие цели. На этом операция либо закончится, либо у тебя останется время спокойно передислоцироваться.
ИПП негромко хлопнул, Сухов тут же прицелился в другого бойца, безымянного, и снова выстрелил. На этот раз дважды. Зубов и его товарищ рухнули замертво. Чех, сообразив, что дело пахнет керосином, тут же бросился в кусты, а вот Спилберг замешкался. Он ещё целую секунду испуганно озирался, стоя на виду. Сухову стало немного жаль этого долговязого, несуразного любителя старого кино. Он чем-то неуловимо напоминал Павлу одного школьного приятеля, тоже повёрнутого на кинематографе всех времён и народов. Тот пацан был безобидным и забавным. Таким же выглядел и этот Спилберг, вот только в руках безобидный на вид парень сжимал вполне грозное оружие. Сухов прицелился и выстрелил. И не промахнулся.
И тут же над головой у Павла жестянку вспорола длинная очередь. А вот Чех напоминал Сухову какого-то персонажа из более поздних времён. Уже «зональных». И этот Чех оказался гораздо более опытным бойцом, нежели Спилберг, ориентировался в ситуации мгновенно. Но и Сухов не отставал от противника. К тому же он хорошо изучил окрестности. Он быстро и почти бесшумно прополз влево, скатился в неглубокую яму, в два прыжка добрался до развалин позади позиции Чеха, выпрямился и вскинул «Шторм». На экранчике прицела появилось четкое изображение: сгорбленная спина Чеха, присевшего за остатками толстой кирпичной стены.
Сухов поднял оружие чуть выше, предполагая, что Чех может подняться, чтобы полоснуть по кустам ещё одной очередью. Так и вышло. Чех резко привстал и прострочил жестянку, сопровождая стрельбу хорошо знакомым Павлу комментарием.
— Ах ты тварь! Я тебе жопу до темечка порву!
Сухов выстрелил, целясь чуть правее. Пули вспороли кладку стены, за которой прятался Чех, и кирпичное крошево накрыло бойца красноватым дождём. Воин мгновенно сориентировался в ситуации, бросил «Шторм» и положил руки на стену.
— Не стреляй! Сдаюсь!
— Спилберг тебе говорил, мочи сразу, — негромко сказал Сухов. — Хороший был совет.
— Когда это он такое говорил? — удивлённо спросил Чех и чуть повернул голову, пытаясь разглядеть Сухова боковым зрением. — Ты молодец, парень, сориентировался. Давно в Зоне?
— В Зоне давно, а здесь только третий день. Зубы не заговаривай.
— Я повернусь? — Чех попытался положить ладони чуть ближе друг к другу.
— Сначала финку из рукава вытащи, только медленно, и брось под ноги, — приказал Сухов. — Потом руки в стороны и медленно развернись.
Чех снова хмыкнул, теперь с досадой, но приказ выполнил.
— А ты опытный, — Чех смерил Сухова взглядом.
— Сам ножи в рукавах таскаю, — Павел чуть склонил голову набок и уставился на Чеха.
Сухов по-прежнему не мог понять, что же в этом Чехе казалось ему знакомым? Где они встречались вне «петли»? Теперь Павел точно знал, что встречались, но где и когда?
— Чего смотришь? — Чех поморщился. — Не сверли взглядом, не стенка, шуруп не вкрутишь, плащ не повесишь.
— Видел тебя где-то. Не подскажешь?
— Нет, — Чех пожал плечами. — Ошибся ты, парень.
— Ладно, — Сухов кивком разрешил пленному опустить руки. — Поможешь, отпущу.
— К чистильщикам вывести? — Чех взглянул на Павла исподлобья. — Это можно. Но с одним условием…
— Никаких условий, Чех, — перебил его Сухов. — Отведешь меня к Апостолу.
— Во как! — Чех удивлённо вскинул брови. — Знаешь меня? Ну, может, и встречались. Только всё равно не припомню где. А зачем тебе к Апостолу? Что задумал?
— Не твоё дело. Можно к нему в бункер забраться без лишнего шума, через какой-нибудь чёрный ход?
— Надо подумать, — Чех усмехнулся, но спрятал усмешку, сделав вид, что задумчиво трёт подбородок.
— Подумай.
Сухов вдруг вскинул «Шторм» и влепил короткую очередь в стену в паре сантиметров от левого уха бойца. Красное крошево вновь брызнуло на Чеха, и мелкие кирпичные осколки посекли ему лицо. Чех негромко вскрикнул, прижал одну ладонь к левой скуле, а другую выставил перед собой.
— Э-э, военный, не горячись! Есть там задний проход! Ну, в смысле чёрный ход, проведу! Но незаметно получится только до бункера. Внутри я тебе не помощник.
Сухов снова выстрелил, теперь крошево брызнуло справа от головы Чеха.
— Подумай ещё!
— Всё, всё, — Чех взмахнул обеими руками, — подумал! Остынь, псих! Проведу в лучшем виде! В бункере тоже помогу.
— Уже лучше, — Сухов прицелился Чеху в лоб. — Но ты слишком легко согласился. В чём подвох?
— Да нет никакого подвоха, командир! Просто не всё в моих силах, ты ж понимаешь! Я кто? Ну, дедушка по сроку службы, но ведь не офицер, даже не сержант! Допуск у меня второго уровня, сечёшь? А там нулевой нужен, а нулевой только у Апостола и его охраны. Так что я могу только до закрытой зоны провести, а дальше… сам замки ломай. И с личной охраной Апостола сам справляйся. Она за ним даже в сортир ходит!
— Теперь я тебе почти поверил, — Сухов чуть опустил ствол. — Идём. И только попробуй дёрнуться или заорать, Чех. Не повезёт тебе по полной программе.
— Я и сейчас ни хрена себя везунчиком не чувствую, — пробурчал пленник. — Плащ возьми… у кого- нибудь. Для маскировки.
Сухов снял плащ со Спилберга. У него же позаимствовал магазины. Поискал гаджет, с помощью которого парень показывал товарищам старое кино (просто из любопытства), но ничего не нашёл. Возможно, эту штуку ему имплантировали. Вариант вполне вероятный, ведь превращают мнемотехники дикую нанозаразу в сканеры, энергоконцентраторы, электрошокеры или в другую полезную периферию. Почему не сделать из очага спонтанной жестяной имплантации проигрыватель медиа-файлов с объёмным проектором? Штуковина в Зоне бесполезная, даже лишняя, но желание клиента — закон. Платите деньги — и нет вопросов.
Когда Сухов закончил доукомплектовку, Чех вдруг замер и попытался отвернуться, но Павел тут же
