родились именно в этом обществе, в другом нам было бы хуже. Поэтому беречь свое общество нужно, вплоть до того, чтобы пожертвовать за него жизнью. Но пожертвовать, выполняя свою задачу и по своей воле, а не быть сожранным просто потому, что ты поверил сладким речам политиков или их говорунов, обрабатывающих наше сознание!
А то, что наше сознание обрабатывают, видно хотя бы потому, что целый век люди говорили о том, что прогресс — это довольно опасная вещь, прогресс уничтожает Землю, прогресс пожирает наши души, прогресс ведет к улучшению человеческой жизни лишь местами и временно, а потом жизнь значительно ухудшается. Академический ученый, создававший учебник для школьников, не мог не знать об этой стороне прогресса, но, тем не менее, нисколько не сомневается в нем. Почему? Потому что знает, что в нашем обществе все еще жива магическая сила этого слова, и само ближнее окружение человека убедит его, что прогресс — это хорошо.
В действительности, никакого прогресса нет. Есть изменения. Были одни общества, их сменили другие. Меняется человек, меняется среда, которая ему соответствует. Чтобы сказать, что новые общества стали лучше, надо сказать, что лучше стал их заказчик и творец. Но разве человек стал лучше?
Кстати, теория прогресса — явление историческое и очень новое. Ее не было еще три века назад. В восемнадцатом веке французские философы-дилетанты, готовившие кровавую резню по имени Французская революция, чтобы подъесть устои Церкви придумали довод в их споре: бога нет, а в природе все развивается естественно, то есть само. И ничто не остается таким, как его создал творец. Все развивается от простого к сложному, в силу чего — человек венец природы, то есть то, что должно заменить бога.
Вот так родилось понятие о прогрессе, то есть о движении от худшего к лучшему. В итоге религия была разрушена, а с ней и государство. Король был низвергнут, а власть захватили прохвосты и проходимцы, как и в России в семнадцатом году. Что значит, что теория прогресса — всего лишь орудие в политической борьбе за власть в этом мире. И работает она всегда через просвещение народных масс.
В середине девятнадцатого века эта политическая идеология была усилена биологическими сочинениями Чарльза Дарвина, попытавшегося перенести теорию прогресса, то есть последовательного естественного развития от простейшего к сложному, на живую природу и написавшего несколько сочинений о естественном отборе. Он же сделал и попытки доказать, что человек — это животное, почему полностью укладывается в законы биологического развития видов.
Эти его построения так очаровали 'думающую публику' середины века, что были применены ко всем общественным наукам. После него бурно расцветают антропология и социология. Социология, придуманная Огюстом Контом еще в 1830-х годах, была исключительно политической наукой о том, как менять общество революционно — через 'союз философов и пролетариев'. Но после Дарвина она резко бросается в объятия биологии, и целый век старается вывести свои основания из жизни животных.
Антропология же, особенно в лице знаменитого английского этнолога Эдуарда Тайлора, увязывает с прогрессом развитие первобытного человека и первобытных обществ. В итоге все те народы, что жили в девятнадцатом веке не так, как англичане, объявляются первобытными или, как писал Люсьен Леви- Брюль, — примитивными. И тем самым политики получают оправдание для разворачивания бешеной колониальной гонки за раздел мира, приведшей к первой мировой войне.
Теория прогресса — очень опасная игрушка. История это показала и доказала с очевидностью. И если человек, допущенный к тому, чтобы обрабатывать сознание половины русских школьников, использует ее, значит, это кому-то нужно. И не трудно найти кому — Обществу, конечно же.
Перечитайте последний абзац из выдержки, которую я привел. В нем прямо указана задача, ради которой в нас вкладывают знания об обществе: социализация и воспитание.
Эти книги не дают знания об обществе, они скрыто воспитывают нас и социализируют, то есть вписывают в общество, делают существами общественными. Личностями. Как?
Там же объяснено: через изучение потребностей и желаний. Точнее, прямо через потребности и желания. Общество 'формирует личность', прививая и насаждая ей нужное поведение через потребности и желания. Мы живем в обществе потребления. Чтобы заставить тебя работать на общество, достаточно учитывать твои потребности. А чтобы заставить тебя вести себя правильно, надо обращаться и к желаниям, играя на них. Как играют, заставляя нас покупать то, что приносит наибольшую выгоду производителям новых товаров…
Можно ли извлечь пользу из подобных учебников? Конечно, и весьма разнообразную. К примеру, учебники обществознания можно изучить, как правила дорожного движения, чтобы знать, как проще и выгодней перемещаться по общественному устройству. Хотя по нему перемещаются совсем не теми путями, что описаны в школьных учебниках…
Но гораздо верней взять эти учебники и прочитать их на себя. Я использую это странное выражение, чтобы обозначить такой вид чтения, когда ты читаешь не так, как тебе это вкладывают авторы, а постоянно сопротивляясь их усилию затащить тебя в нужные им образы, но при этом постоянно же обращая сказанное на свою жизнь, на то, как это уложилось в твоем сознании, как описанное проявляется в твоей жизни.
И тогда чтение учебника обществоведения становится самопознанием. Тем самым описанием себя, с которого надо начать.
Учебник этот, если вдуматься, описывает изряднейший слой того, что ты впитал в себя, слой твоей лопоти, как говорили мазыки. Пусть это далеко не все твои знания об устройстве общества. Но это их немалая часть.
И она уже описана старательным человеком!
Значит, всего лишь прочитав такой учебник, ты избавляешь себя от труда описывать самого себя. И обучаешься, как составлять такие описания. Как вы поняли, на первой ступени описание себя можно составить с помощью того, что уже сделано человечеством. Лично я проработал с этой целью несколько сотен подобных описаний, составленных другими людьми, постоянно стараясь не поддаваться их очарованию и читать на себя.
Мой пример вполне может послужить уроком, для желающих освоить этот прием самопознания. Все мои «научные» книги написаны именно так. Читайте книги, господа. Если вы научитесь их читать, то обнаружите, что вас уже описали.
Глава 1. Личность
Общественное тело, тело, которым мы обращены в общество и одновременно защищены от него, называется личность.
В советское время нам внушали: человек должен быть личностью! Личность, благодаря этому давлению государственного общественного мнения обретала ценность. Но вдумаемся: не было ли за этим внушением какого-то обмана? Не было ли какой-то выгоды, которую преследовали те, кто внушал?
А кто внушал?
Радио, школа, наука. В общем — государственные органы, призванные вести идеологическую обработку сознания граждан или членов общества. И уже одно это настораживает. Настораживает настолько, что становится ясно: личностью надо быть для государства и общества. Это им надо, чтобы мы были личностями.
А что надо нам?
Условно говоря, быть сущностями, а проще — самими собой. И делать то, что мы делаем, по собственному разумному выбору. Прежде, чем перейти к разговору о том, что такое личность, все же приведу еще один пример того, как надо составлять описание себя. Одновременно это пример того, как читать уже сделанные другими описания на себя, видя, как наше сознание обрабатывается и «формируется» в личность.
Это начало, точнее, Введение во второй из школьных учебников Обществознания, написанный под руководством академика Боголюбова. В сущности, прекрасная книга для познания себя. Если не попадаться на раскиданные в ней по заказу общества крючки и уловки. Я постараюсь в разбор этого Введения вложить несколько уроков. В частности, попробую показать, как отзываются наши души на правильные слова, и как
