разъезжайтесь по домам. Кстати, «Запорожец» – это единственное его имущество, так что от него не отказывайтесь.
Женя говорила спокойно, уверенно, с легкой иронией, и Вадим ею невольно залюбовался.
«А с девчонкой могла бы случиться интересная дружба», – мелькнуло в его голове. Но Буранов тут же одернул себя: «Ну как не стыдно! Это ж твоя сестра!.. Да, но как смотрит! Как смотрит! Да и какая там сестра! У меня таких сестер, по вине отчима, полгорода!» И глаз его блеснул томно и хищно, как глаз мартовского кота.
Женя тоже смотрела прямо на него, немного откинув голову и откровенно его разглядывая. Это был вызов. И... и Вадим его принял. Вальяжно вытянув ноги на середину комнаты, он тоже с легкой улыбкой уставился на младшенькую свою сестричку.
– Зипунов! – верещала между тем чернобровая дщерь. – Чего ты молчишь?! Немедленно покажи нам документы и скажи, чтобы она... что она все врет!
– А у него нет документов, – мурлыкнула Женя, не отводя от Вадима смеющегося взгляда.
– А я говорю... – Наталья уже подскочила к отчиму и увидела, что перед ним лежит чистый тетрадный листок. – Это... это что? Где завещание?
– Дык... в голове ж! – не понял ее гнева Зипунов. – И... я ж вам сказал! Завещаю! А вы уж тут сами делите.
– А дом-то чей? – растерялась Мария Филипповна.
– Мой, – опять ответила ей Женя.
– Вот! Кто тебя за язык тянет? – накинулся на бывшую супругу Зипунов. – «Чей», «чей»?! Говорю – берите! И хватали б!
– Да чего вы расстроились-то? – повернулся к ним Вадим. – Машина по праву принадлежит господину Зипунову, вы можете смело перетащить ее на себя, а дом... – Вадим встал, близко-близко подошел к Жене и с легкой улыбкой проговорил, глядя ей прямо в глаза: – Он мне не нужен. Женечка, вы можете не волноваться, я не претендую.
– Я! Я претендую! – взволновался уже и Зипунов. – Мне жить негде! Эта Женька, шельма, замуж собралась, а меня... меня к этой Веронике толкает! У меня к ей, к Веронике, уже любовь кончилась!
Услышав про замужество прекрасной сестры, Вадим вздернул брови – неприятное известие. Однако ж... однако ж, а почему б и не поиграть? Женя немного смутилась. Он прямо отчетливо увидел, как у нее дрогнули ресницы и улыбка сделалась не такой уверенной.
– Натаха! Чего ты глядишь? – всполошилась Мария Филипповна. – Она ж его... как же это по-вашему... клеит! А ты... господи! Да сбрей ты брови!.. Женечка, а мы куда ж на ночь поедем? Мы тут у вас заночуем, а? Раз уж дом окончательно твоим оказался... Денька на три, а? Что ж мы, зря тащились? – заискивающе принялась хихикать женщина, подталкивая свою дочь к Буранову.
– Останетесь? – растерялась девчонка. – Ну да... оставайтесь... надо что-то с дядей Жорой придумать...
– Понятное дело, его ж куда-то определить нужно! – все с той же хищной улыбкой качался перед ней на носках Вадим. – Чтоб жениху не помешал, верно?
Девчонка мотнула головой и метнулась на кухню:
– Ну вы тогда располагайтесь... А я... я что-нибудь соображу на обед...
Она проиграла. Вадим это понял сразу. Девочка хотела проверить на нем свои чары, а что дальше делать – не сообразила. А поездочка будет славной. И черт с ним, с этим вагоном, Васильев с Денисом справятся. А он, Вадим, уже давненько не играл с такой мышкой. Будет забавно. Да и потом – у него серьезный повод, он же на похороны поехал!
Пока дочка с матерью побежали располагаться, Вадим прошел на кухню:
– Я боюсь, мне тоже придется задержаться, – начал он.
Женя стояла к нему боком, чистила картошку и посмотрела на него уже с прежней уверенностью.
– Конечно, куда же вы... на ночь глядя, правильно я поняла?
– Нет, не правильно... Просто я слышал – дядя Жора собирался свести счеты с жизнью, надо присмотреть за товарищем. Напомнить ему, что жизнь прекрасна и удивительна. Этим и займусь.
– Да уж, – с пониманием фыркнула Женя и одарила Вадима лукавым взглядом.
Девчонке снова показалось, что она ловко взяла верх, однако тонкий сердцеед Буранов уже видел ее растерянный взгляд, он уже одержал победу, а теперь... а теперь он будет любоваться, как девочка медленно, но верно топает к нему в западню... Интересно, со своим женихом она расстанется на этой неделе или Вадиму понадобится дополнительное время?
Женя ощутила на себе пристальный взгляд, легко обернулась к Вадиму и спросила:
– Вы любите картошку или просто давно не ели? Что вы смотрите на меня такими голодными глазами?
– Я хотел узнать, а где нам всем расположиться? Сразу говорю – мне нельзя стелить в одной комнате с моей старшей сестрой – я ее боюсь. Может, я на кухне посплю?
Женя на минутку задумалась, потом вошла в комнату и позвала:
– Мария Филипповна, Наташа! Дядя Жора! Давайте придумаем, кто где спать будет.
Женщины мигом выскочили из соседней комнаты и стали наперебой верещать:
– А чего тут думать? Ну чего думать? Мы вот с маменькой в этой комнате будем!
– Да! Мы там, мы уже и вещи развесили! Женечка, это ничего, что я в вашу стену два гвоздя вбила? Я хочу повесить Наташенькино фото!
– Погодите, – успокоила их Женя. – У нас всего две комнаты, поэтому в той комнате будете жить вы и я. А вот в этой – мужчины.
– Но как же... а Жора?! – всполошилась Мария Филипповна. – Прошу не забывать... мы с ним муж и жена! Я могла бы найти ему место... ну хотя бы рядом с собой!
– Мама!!! А я?! – выпучилась Наташа.
– А ты... ты рядом с собой пригласи кого-нибудь другого! – фыркнула мать.
– Можно вас? – наивно подошла к Вадиму бровастая девица и опустила глазки.
Женя хихикнула в кулачок и с интересом принялась наблюдать, как тот будет выкручиваться.
– Стоп! Не надо забывать, что мы все братья и сестры! – поднял руки Вадим и погрустнел лицом. – Не станем устраивать вертеп. В конце концов, мы собрались не для этого. Я предлагаю... Ну в конце концов, могу переночевать и в гостинице, у меня там номер...
– Что это за новости?! – вдруг всполошилась Мария Филипповна и пошла на Вадима слоном. – Что это за новости, я вас спрашиваю?! Какие еще номера, я вас спрашиваю?! Не успел, что называется, сблизиться с родней, а уже по номерам! Никаких номеров! Вы ляжете здесь! Наташенька, проследи, чтобы этот юноша спал здесь!
Наташенька охотно кивнула и ловко ухватила братца под руку – она приготовилась держать его вечно.
– Нет, а в самом деле – чего это вы уедете, я с этой родней одна, что ли, останусь? – не на шутку струхнула Женя. – Нет уж... договаривались следить за дядей Жорой, так и нечего теперь по гостиницам бегать. Я вам здесь постелю. В конце концов, денька три поживете.
Вадим мысленно усмехнулся. Чего-то в этом плане он и ожидал. Он не стал строить из себя принца Датского, а быстренько предложил следующее:
– Хорошо, значит, Мария Филипповна может расположиться с дядей Гришей здесь, в этой комнате, девушки удалятся в ту комнату, а я... я могу поставить раскладушку на кухне.
– Я согласна, – немедленно отозвалась Мария Филипповна. – Только мне надо хотя бы знать – этот дядя Гриша, он не пьяница? Где работает, какой у него оклад и как с квартирным вопросом?
Вадим про себя чертыхнулся... он опять все перепутал. Не Григорий Зипунов, а Георгий! Значит, не Гриша, а... а дядя Жора.
– Я вообще-то дядю Жору имел в виду, – поправился он.
– Печально, – сквасилась Мария Филипповна. – У меня появилась надежда.
– Хватит, – махнула рукой Женя. – Сделаем проще – дамы в той комнате, на женской половине, а мужчины здесь. И никаких раскладушек, у меня их нет. И чтобы мужчины на женскую половину – ни ногой!
