Как звали того деда, который могилки на земле не нашел? Почай? Верно. Дед Почай.
Но ребята зря за ним увязались.
Пламя нежно и бережно ласкает избитое усталое тело. Над головой черное небо. Или бесконечный космос. И звезды. Подними руку и снимай, как елочные игрушки. Летят мимо, спешат куда то. А может это он торопится?
Звездная дорога. Его дорога. Ждет стая. И старый вожак оглядывается. Перебирает на месте могучими лапами. Удара которых не выдерживает даже матерый лось. Запрокинул голову и поет такую знакомую и такую радостную песню, настойчиво и протяжно, призывая на кровавую охоту.
«Но это уже без него. – Лениво подумал он и равнодушно усмехнулся. – Прости дружище, но кончилась моя охотничья тропа!.
Лобастый, словно услышав его, сорвался с места и исчез, уводя стаю на веселую охоту. Осталось только пламя, которое нежно покачивает его в своих объятиях.
И небо в россыпях уносящихся звезд.
Черное, вязкое, пугающее…
Не небо. Глаза! Черные и бездонные. А в них ненависть и радость… радость от его бессилия.
С трудом поднял вдруг ослабевшие руки с мечами почтенного Ровина. Языки пламени плеснулись в эти злобные глаза.
И все исчезло. Остался только этот всепоглощающий огонь, уплывающий в крохотную рубиновую точку.
Конец второй книги.
