ему овладеть Киевским столом, всем им обещая право на 40-гривенную виру, т. е. равное право защиты жизни судом».
Под «словенами», без всякого сомнения, подразумеваются новгородцы (заметим здесь, что ПВЛ сообщает: «новугорольци, ти суть людье ноугорольци от рода варяжьска, преже бо беша словени» (Лаврентьевская летопись; http://litopys. org. ua).
Вопрос. Какая категория новгородцев постоянно обреталась в Киеве? Ответ: все та же, т. е. купцы и вооруженные молодцы. Таким образом, в «Русской правде» присутствует выделение новгородской военно- торговой корпорации, которая, безусловно, занимала в Киеве весьма значительные позиции.
Какие же выводы можно сделать из «Русской правды»?
К XI веку корпорация «Русь» оказалась прочно вмонтирована в общественное устройство славян вообще и славянского государства в частности. Выделение княжих мужей (именно государственного слоя) в категорию виры в 80 гривен, т. е. на более высокую социальную ступень, говорит о том, что мы имеем дело не с корпорацией-государством, где корпорация имеет более значительный вес, а с государством- корпорацией, где корпорация уже отодвинута на второй план.
Нельзя не привести антинорманнистского толкования по поводу категорий лиц в «Русской правде». Антинорманнисты имеют в виду под «русинами» жителей Киевской Руси, так как новгородцы называли Русью именно Киевскую землю и прилежащие к ней территории. Поскольку «Русская правда» дана была в Киеве, то она ставит русина-киевлянина под княжескую защиту, как киевских княжих людей, так и купцов. Некоторые исследователи считают, что слова: «аще изъгои боудеть, любо словенинъ, то 40 гривенъ положити за нь» — вероятно, являются припиской, сделанной или в Новгороде и/или в угоду новгородцам, поскольку Словении тогда означал новгородца.
Т. е. антинорманнисты трактуют «Русскую правду» уже в территориальном смысле, а не в этническом, как норманнисты. И та и другая трактовки, на мой взгляд, неверны. Речь идет о социальной системе, а не о землячествах или расовых различиях.
Кстати. Русинами (рутенами, русняками), называется еще и древняя малорусская народность, селившаяся по обеим сторонам Карпат на территории Галиции, Буковины, Закарпатской Украины. Известно, что в начале XX в. их численность составляла около 3,5 млн. чел. (свыше 2 835 000 — в Галиции, более 268 000 — в Буковине и свыше 383 З00 — в Венгрии). Русские этнографы русинов не отличали от малороссов. Дело в том, что русины практически не имели национальной интеллигенции, а в основном являлись земледельцами, скотоводами, пастухами, дровосеками и угольщиками. Русины, получившие образование, предпочитали ассоциировать себя с немецким, польским, венгерским культурными слоями. Сами себя русины называли и называют как «русинами», так и «русскими».
Сергей Суляк, председатель общественной организации «Русь» в г. Кишиневе, на страницах сайта «Материк» (http://www. materik. ru) сообщает, что «после 1917 г. все разработки по истории русинов были прекращены. В СССР признание самобытности русинов осложнило бы процесс построения украинской социалистической нации». Что же касается положения русинов в других странах, то Румыния всегда держала курс на ассимиляцию национальных меньшинств, а Польша в 1947 г. депортировала в ходе операции «Висла» 120 тыс. русинов-лемков в Западную Силезию.
Так, может, считать народ русинов потомками скандинавов? Пожалуй, нет. И потомками евреев- язычников считать их тоже не стоит.
Принципиально никто не отрицает, что русские князья принимали на службу скандинавов, но всяческое выпячивание каких — то отдельных этносов, их превозношение, закрывает суть явления, а именно процесс создания государства у славян. Стремление норманнистов везде и всюду видеть «руку скандинавов» вызывает к жизни ответную антинорманнистскую реакцию. В результате борьба за истину превращается в элементарную склоку на тему «чей козырь старше», чей разрез глаз лучше, чьи кулаки больше и кто есть «истинный ариец», юберменш и прочее.
В советское время «норманнская теория» была объявлена антинаучной, хотя ползучим образом она, в том или ином виде, проникала в научные труды, популярную и справочную литературу. Известно, что эта «теория» стала одной из основ расистской гитлеровской идеологии, хотя этот факт не помешал впоследствии некоторым историкам быть норманнистами. Более серьезным препятствием для таковых в СССР являлось то обстоятельство, что основоположник марксизма Ф. Энгельс по поводу зарождения государственного устройства высказался самым недвусмысленным образом:
«Итак, государство никоим образом не представляет собой силы, извне навязанной обществу. Государство не есть также «действительность нравственной идеи», «образ и действительность разума», как утверждает Гегель. Государство есть продукт общества на известной ступени развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимое противоречие с самим, собой, раскололось на непримиримые противоположности, избавиться от которых оно бессильно. А чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, не пожрали друг друга и общество в бесплодной борьбе, для этого стала необходимой сила, стоящая, по-видимому, над обществом, сила, которая бы умеряла столкновение, держала его в границах «порядка». И эта сила, происшедшая из общества, но ставящая себя над ним, все более и более отчуждающая себя от него, есть государство (выделено мной. — К.П.)» (Ф. Энгельс. Происхождение семьи, частной собственности и государства. В кн.: Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения. В 3-х т. Т. 3 — М.: Политиздат, 1986; http://malchish. org). После падения коммунизма в России норманнская вакханалия развернулась с новой силой, но об этом мы поговорим позже.
Прав ли Ф. Энгельс в своих утверждениях? Дело в том, что в 20-е годы XX века мы были свидетелями изменения государственного устройства и это изменение происходило под влиянием Запада. Мы получили всенародно избираемого на четыре года президента вместо избираемого Политбюро ЦК КПСС генерального секретаря и т. д. и т. п. Отрицать западное влияние и прямое западное вмешательство не будет никто. Нельзя также отрицать, что сам Советский Союз, равно как до этого и Российская империя в пору своего существования, так же вмешивался в чужие дела и влиял на политические процессы во многих странах, включая и такие могущественные, как Китай. Были ли у власти в СССР скандинавы? Да упаси Господь. Грузины были, но скандинавов не было.
Процесс изменения государственного устройства по всему земному шару так или иначе идет. Современный откат к корпоратизации государств есть явление временное и скоропреходящее. Все народы интересуются жизнью своих соседей, и если видят у них что — то хорошее, то без особых проблем используют чужой наработанный опыт. Учиться не стыдно, стыдно не учиться. Если в IX веке на Руси стало формироваться новое общественное управление, то это не значит, что до этой поры славянские племена представляли из себя совершенно неуправляемые атомизированные множества.
Другое дело, что, навязывая обществу россказни о скандинавах, норманнисты совершенно запутывают и абсурдизируют картину исторического развития России.
Государство невозможно без идеалов, невозможно без абстрагирования от примитивных желаний хапать, безобразничать и пребывать в тупой и скотской бездеятельности. Для успешного функционирования сосударственного организма требуются подчас весьма конкретные представления об общественной пользе.
Когда русские корпоратисты торговали и разбойничали, то не думали ни о чем, кроме своих выгод и своей шкуры. Да, они несомненно являлись храбрыми людьми и за весомый куш могли рисковать жизнью. Однако государственное устройство не требует от государственного человека умения рисковать жизнью за вкусную еду, золотые украшения и интересных женщин. Государственное устройство предлагает человеку рисковать своей жизнью за стариков, детей и вообще — за народ. Читатель может сказать, что и во времена господства родоплеменных отношений люди также сражались за детей, стариков, за родные жилища и за все то, что называется Родина.
Да! Вот в том — то и все дело. Эти чувства, эти идеалы своей семьи, рода и всего того, что называется нацией, не могли прийти от корпорационеров, т. е. людей выгоды, людей эффективности и целесообразности. Эти чувства пришли, путем незначительной трансформации, из самых глубин родового общества. Они изменились, но в основе своей это все те же родовые чувства, только перенесенные на более широкую общность. Они же составляют стержень любого национального управления.
Мы можем получить от иностранцев какие-то практические советы, скопировать опыт, перенять некоторые идеи, но чувства принадлежности к нации нам никакой скандинав не даст, а без такого чувства
