произошло. Вальдауэру не терпелось узнать, в чем дело. С каким удовольствием побежал бы он туда! Но приказ есть приказ. Вдруг из деревни донесся глухой взрыв. Вальдауэр повернулся и увидел зарево. Схватился за автомат и вскочил. Где–то совсем рядом раздался крик: «Пожар! Сюда! Восольский поджег…»
Что могло случиться? Судя по направлению, горела школа. Что означал этот крик? Восольский? Вальдауэр услышал топот ног по переулку, затем раздался выстрел. Кто–то упал — и снова крик: «Сюда!»
— Вперед! — приказал Вальдауэр Гресе и первым побежал на зов. «Сюда!» — услышал он снова.
Через несколько шагов он увидел катающихся по земле людей. Вальдауэр бросился к ним. На бегу включил фонарь. Он сразу узнал обоих. Рядом с борющимися валялся пистолет. Юрген крикнул:
— Он поджег школу!
Вальдауэр схватил Восольского за воротник и с силой рванул его. В то же мгновение учитель вцепился ему в горло. Вальдауэр отбросил в сторону автомат и правой рукой, словно молотом, ударил Восольского в лицо. Учитель упал на землю.
— Вот тебе, гад! За горло хватать вздумал! — прохрипел Вальдауэр.
Тем временем в Хеллау завыла сирена. Со стороны границы снова загремели выстрелы.
Восольского обыскали. Вальдауэр похвалил Юргена:
— Молодец, ловко ты его! Теперь беги к школе! — Повернувшись к Восольскому, язвительно бросил: — Вставайте, господин учитель! Урок немецкого языка начинается! Руки вверх и марш вперед! Попытаетесь бежать, буду стрелять!
* * *
Пламя вырывалось уже из двух окон, когда Юрген подбежал к школе. Вокруг было светло: зажгли уличное освещение. Юрген одним махом взбежал наверх, схватил огнетушитель и бросился к двери. Она еще не горела, но сквозь щели пробивался дым. Юрген резко рванул ее на себя, привел в действие огнетушитель и направил струю пены на пламя, метнувшееся ему в лицо. Выждал, пока огнетушитель не сработал до конца. Огонь стал отступать, но дышать было нечем. Только не сдаваться! Юрген распахнул окно в вестибюле и высунулся наружу. Глубоко вдохнул несколько раз ночной воздух и побежал в другой конец коридора. Там висел еще один огнетушитель. Когда пустил в ход и этот, огонь погас. Только в одном углу еще продолжали тлеть доски. Обессиленный, Юрген выпустил из рук огнетушитель и упал около двери. Здесь и нашли его пожарники несколько секунд спустя. Юргена тут же вынесли на улицу. Кто–то стал делать ему искусственное дыхание. Прошло несколько минут. Юрген открыл глаза и застонал. Его начало рвать. Эрмиш наклонился над ним и приподнял его голову.
— Потушили? — тихо спросил Юрген.
— Лежи, Юрген, лежи. Ты молодец. Все в порядке!
— Хорошо. — Юрген опустил голову. Только сейчас он почувствовал, как горят у него от ожогов руки и лицо.
С наступлением утра возбужденная толпа жителей Хеллау растаяла. Ратуша походила на муравейник. Рабочий кабинет Фридриха превратился в командный пункт. В соседней комнате работали товарищи из министерства государственной безопасности. Они вели первые допросы. За рабочим столом бургомистра сидел Рихнер, напротив него — Берген. За последний час начальнику заставы многое стало ясным. Восольский… Ведь ему была предоставлена полная свобода действий. Он пользовался доверием пограничников, жителей и, видимо, пастора. Только теперь Берген начал кое–что понимать. Горькое открытие!..
Мужчину, который хотел скрыться вместе с Барбарой Френцель, Берген разглядел лишь во время допроса. На его правом виске красовался багровый шрам, а лицо было искажено страхом. Незнакомца только что допросили. Час спустя после ареста Восольского в Росберге поймали Отто Зимера. В последний момент он чуть было не ускользнул от правосудия. Зимер, как выяснилось, тоже входил в шпионскую группу.
Рихнер поднял голову.
— Товарищ младший лейтенант, теперь давайте подведем итоги. Наше предположение, что здесь, в Хеллау, действует группа агентов врага, подтвердилось. Возглавлял группу, по всей вероятности, Восольский. Он пойман и арестован. Его соучастница Барбара Френцель убита! Третий соучастник, видимо, связник. Он прорвался через оцепление и скрылся в Хеллау. Все ли пойманы? Это пока не установлено. В Росберге арестован Отто Зимер. При обыске у него была обнаружена крупная сумма наших денег и иностранная валюта. Ранен ефрейтор Кан. Его отправили в госпиталь?
— Так точно, товарищ майор!
— Хорошо. К счастью, его рана не опасна. Наши дальнейшие действия будут зависеть от результатов допросов, а пока приказываю: на участке Росберг — часовня оставить три поста, пограничникам занять башню «Б» и подступы к данному району, часть людей, находящихся в боевой готовности, иметь в резерве. Ясно?
— Есть, товарищ майор!
Рихнер склонился над столом. Его трубка задымила снова.
— Товарищ Берген, чутье подсказывает мне, что мы должны еще раз расследовать внезапное бегство Берты Мюнх и дело Болау. Мюнх поддерживала связь с Зимером.
Берген в знак согласия кивнул.
— Да. Теперь все выглядит иначе.
В комнату вошел капитан Штейн.
— Имеются первые результаты: связник дал показания. Восольский пока молчит, но долго он не продержится.
Капитан сел и закурил.
— Восольский настойчиво утверждает, что ключ, который нашли у него при обыске, — от его квартиры. При обыске комнаты Восольского ничего интересного не нашли. Вы, товарищ младший лейтенант, уверены, что у Восольского есть еще и ключ от часовни?
— Совершенно уверен, товарищ капитан.
— Как вы считаете, пастор замешан в этом деле? Может быть, и его следует допросить?
— Нет, в этом я не уверен. Правда, нам известно, что Восольский общался с пастором, но…
— Что?
— Восольский завел знакомство с Хинцманом, чтобы заполучить ключ. Это должно выясниться при обыске часовни. Не так давно я говорил с Хинцманом, и он рассказал мне о каких–то следах в часовне…
— Хорошо, — прервал Бергена Штейн, — попросите сюда пастора или лучше пойдите к нему и приведите к часовне. Я иду туда!
— Арестовать?
— Нет, не нужно. Попросите его пойти вместе с вами.
* * *
Хинцман пил чай, когда раздался звонок. С постели он встал еще тогда, когда послышались первые выстрелы. Пастор открыл дверь и увидел Бергена.
— Доброе утро, господин пастор. Я попрошу вас пойти со мной. Это необходимо.
— Теперь? Так рано? О боже, я слышал выстрелы. Что случилось? — Голос пастора дрожал от волнения.
— Очень сожалею, господин пастор, но я ничего не могу вам сказать. Вы все узнаете в свое время. Пожалуйста, успокойтесь. Сейчас требуются только ваши показания.
Хинцман перекрестился:
— Если это нужно, пожалуйста…
Когда Берген и пастор подошли к часовне, капитан Штейн уже ждал их.
— Извините, господин Хинцман, за беспокойство, но ваше присутствие необходимо. Вам знаком этот ключ?
Хинцман взял ключ и с удивлением стал рассматривать его.
— Это ключ от моей часовни! Где вы его взяли?
