грозить опасность.
Бранк Дер Винклен с сожалением глянул в кружку, в очередной раз показавшую дно. Когда начался дождь, рыцарь, направлявшийся в Фальхейн, был как раз в пути, и, увидев у дороги трактир, он искренне обрадовался. Заведение, правда, оказалось не очень приличным, было весьма грязно и темно, но зато сухо, а натопленный камин прогрел воздух, так, что путика даже разморило.
- Господин путешествует в одиночестве, - зачем-то поинтересовался плутоватого вида трактирщик, стоило только рыцарю появиться в его заведении. - Или вы ожидаете здесь своих спутников?
Пожалуй, можно было и послать любопытного хозяина постоялого двора по матушке, но все же Бранк относился к подобной публике с некоторым уважением. Прежде рыцарю довелось немало странствовать по Дьорвику, и благодаря таким вот трактирщикам, пусть лица их не всегда внушали доверие, в подобные моменты воин был избавлен от необходимости ночевать под открытым небом, питаясь тем, что удастся поймать в погруженном в зимнюю спячку лесу.
- Я странствую один, и не хочу, чтобы кто-нибудь нарушил мое одиночество, - сквозь зубы процедил Дер Винклен, смерив трактирщика тяжелым взглядом.
Вместе с тучами с севера принесло и холодный ветер, от которого не спасал даже кожаный дорожный камзол. Рыцарь продрог, промок, и настроение его, и так весьма мрачное с самого утра, только больше ухудшилось. В прочем, сытный, пусть и не особенно изысканный, обед вернул доброе расположение духа, так, что задумавшись, даже отыскал в этом затянувшемся путешествии и кое-что положительное.
- Эй, красавица, - увидев проплывавшую мимо девицу, здешнюю служанку, Бранк окликнул ее, вспомнив о пиве. - Подойди, будь любезна.
- Чего изволит милорд? - девица, невысокая, рыжеволосая и немного полноватая, но в целом очень даже симпатичная, если не больше, приблизилась к столу, потупив взор. Изображать из себя скромницу у нее получалось не очень убедительно.
- Принеси-ка еще пива, - потребовал Дер Винклен. Похоже, дождь зарядил надолго, а сидеть несколько часов за пустым столом не хотелось.
Первым делом рыцарь, ступив на постоялый двор, утолил голод, вдоволь наевшись жареного с чесноком мяса, а теперь развлекался холодным пенистым напитком. Пиво, конечно, было, не ахти, но Бранку, откровенно говоря, приходилось пробовать и хуже, особенно, когда он служил в королевской армии, по несколько месяцев проводя в приграничном гарнизоне. Во всяком случае, здешний хозяин не слишком сильно разбавлял горьковатое пойло водой, по крайней мере, не настолько, чтобы сразу захотелось набить ему морду. Или впустить кишки, на что, если подумать, рыцарь имел полное право, причем не стоило опасаться наказания.
- Сию минуту, милорд, - девка поклонилась, как и подобало простолюдинке, до разговора с которой снизошел благородный господин, и намного быстрее, чем прежде, метнулась к стойке.
Пока служанка наполняла пузатый кувшин из стоявшего на стойке бочонка, Бранк Дер Винклен вернулся мыслями на несколько дней назад, в тот вечер, когда он и его слуги познакомились с местными разбойниками. Путешествие, что и говорить, с самого начала пошло не так, как хотелось.
Слишком много крови, много смертей осталось позади. Порой рыцарь с горечью думал о том, что блажь, однажды заставившая его сорваться с места, пустившись в странствия, в тот миг не имевшие цели, а не копья и стрелы разбойников стали причиной гибели верных товарищей, преданных слуг. И эта мысль не давала ему покоя.
Дер Винклен помнил их всех, сурового Ференца, заботившегося о своем господине, словно наседка, помнил Ларса и Гебхарта, юнцов, впервые выбравшихся за пределы доставшейся самому Бранку от отца усадьбы, и с восторгом смотревших на оказавшийся таким большим и необычным мир. Они не могли выбирать, вынужденные следовать за своим господином, и именно своим слугам рыцарь теперь был обязан жизнью. А ведь он даже не смог похоронить их, валяясь в беспамятстве в тот миг, когда обобранные до нитки тела спутников люди рыцаря Морлуса предали земле, без затей бросив в общую могилу. Эти люди защищали рыцаря отчаянно, не думая о бегстве, и сложили головы, дав своему хозяину еще один шанс. Наверно так распорядился сам Судия, по воле которого он, Бранк Дер Винклен, мог продолжить свои странствия чтобы, возможно, что-то изменить, совершить нечто важное не только для самого себя. И только эта мысль примиряла рыцаря с жертвой его слуг, которых он к своему стыду все равно прежде не считал полноценными людьми, привыкнув к тому, что они существуют лишь для исполнения его прихотей.
- Извольте, сударь, - возле стола, за которым обосновался предавшийся воспоминаниям рыцарь, возникла служанка, принесшая пузатый кувшин. - Ваше пиво, милорд.
Бранк Дер Винклен пользовался успехами у дам, а потому сразу заметил заинтересованные взгляды, что эта девица, не особо скрываясь, бросала на него с того мига, как путник ступил на порог трактира. Но только сейчас он заметил, что девица была весьма привлекательная. Правда, рыцарю нравились стройные женщины, а эта служанка оказалась довольно пухленькой, но смазливое личико и крутые бедра с лихвой покрывали этот сомнительный недостаток.
- Благодарствую, красавица, - ухмыльнулся Бранк, бросив девке золотой. Разумеется, пиво того не стоило, но это был некий аванс. Лишь сейчас рыцарь понял, как же он истосковался по женской ласке. И потому идея провести ближайший вечер в обществе этой рыженькой служаночки, показалась весьма заманчивой.
- Милорд, - девица, мгновенно спрятав монету в складках передника, отвесила глубокий поклон, продемонстрировав свои прелести, почти не скрываемые глубоким вырезом платья. - Я всегда к вашим услугам. Просите все, чего изволите, - многозначительно добавила она.
Виляя бедрами, служанка неторопливо двинулась к стойке, сопровождаемая весьма плотоядным взглядом рыцаря. Предпочитая благородных девиц, падких до мужественных воинов, рассказами о своих подвигах и лишениях способных вызвать благосклонность даже у камня, Бранк Дер Винклен не брезговал и простолюдинками. Если вдуматься, на ложе между ними не было особой разницы, и оставалось только надеяться, что эта девка столь приветлива не к каждому путнику, а то было бы скверно подхватить дурную болезнь, и, явившись в Фальхейн, первым делом бежать к придворному лекарю.
Сделав несколько глотков пива, на этот раз совсем не разбавленного, и оттого показавшегося особенно крепким, Бранк решил посмотреть, как там его конь, а то со здешней публики станется положить гнилой соломы. К тому же все равно стоило бы... проветриться.
Поднявшись из-за стола и с недовольством отметив, что пол под ногами ощутимо покачивается, рыцарь двинулся на выход, не обратив внимания на рысью кинувшегося вслед за ним долговязого парня, что-то незаметно сунувшего под полу засаленного и ветхого кожуха. Не видел он и то, как поспешно вскочил недавно заявившийся в трактир парень, как-то странно касавшийся висевшего на поясе короткого клинка в потертых ножнах, точно проверявшего, на месте ли его оружие.
Слегка покачиваясь, рыцарь покинул полумрак трактира, хозяин которого явно экономил на свечах и масле для ламп, полной грудью вдыхая напоенный влагой воздух, и даже не обращая внимания на ядреный запах навоза, доносившийся с конюшни. Последняя располагалась на заднем дворе трактира, и Дер Винклен, повернув за угол, двинулся к приземистому строению, в которое шустрый парнишка увел давеча его скакуна. Рыцарь не видел, как слуга, вышедший вслед за ним, вытащил из-под кафтана фальчион с широким, чуть изогнутым клинком, опасное оружие, способное сокрушить даже рыцарские латы. Быстро сокращая расстояние, отделявшее его от рыцаря, слуга замахнулся своим жутким мечом, намереваясь раскроить незадачливому путнику затылок. Но и сам он неосмотрительно оставил свою спину незащищенной, не заметив шедшего следом второго постояльца.
- Господин, берегись! - Ратхар, увидев, что слуга обнажил оружие, не колебался ни мгновения. - Осторожнее! Сзади!
Понимая, что может произойти непоправимое, юноша схватился за шершавый черен подаренного Олмером меча, не желая оставаться в стороне. Ему не было дела до этого надменного типа, с таким презрением смотревшего по сторонам, но Ратхар твердо знал, что убивать его было не за что.
Они обернулись одновременно, Фрам, сын трактирщика Рамуса, и дьорвикский рыцарь Бранк Дер Винклен, услышав громкий крик. Сам Ратхар мгновенно выхватил из ножен клинок, бросившись к замершему в нерешительности сыну трактирщика. Рыцарь тоже потянулся к мечу, но в этот миг,
