Альвен. - Значит, чем раньше мы это сделаем, тем меньше противников будет ждать нас. Сегодня ночью все должно решиться.
- В таком случае, неплохо бы провести рекогносцировку, - предложил Дер Винклен, и заметив недоуменное выражение Ратхара, пояснил: - Походим вокруг дворца, поищем способны проникнуть туда, заодно приглядим пути отхода. Жаль только, что никто из нас ни разу не был в этом дворце, ну да ладно. Между прочим, то, что внутри его сейчас больше сотни рубак, сыграет нам на руку, ведь в толпе приметить нас труднее, а я не верю, что вожаки мятежников знают в лицо каждого своего воина.
- Я рад, что вы со мной, - слабо улыбнулся вдруг Альвен. - Возможно, вместе мы сможем сделать то, что не по силам одному. Ступайте, осмотритесь, а я за это время приду в норму. Быть может, этой ночью удача будет к нам благосклонна.
Бранк Дер Винклен не мог знать, что в эти же мгновении не он один решает принять участие в том, что творилось в Фальхейне. И не один только Ратхар, смешавшись с толпой, бродил по городу, всматриваясь и вслушиваясь во все, происходившее вокруг.
Маг Рупрехт и ставший неразлучным с ним Эвиар, все так же пребывая под личинами крестьян, явившихся в столицу, да так и застрявших там, тоже видели въезд в Фальхейн отряда Кайлуса. В прочем, их внимание приковали не овины и даже не лорд с принцем.
- Это она, - эльф одним взглядом указал на хрустальный венец, покоившийся на челе одного из спутников так внезапно воскресшего Эврина. - Линза Улиара?
- Да, она, - шепотом ответил чародей, буквально впившийся глазами в того, кто ныне владел древним артефактом. - И она в руках очень опасного противника. Этот колдун не особо умелый, но сейчас в его руках - источник силы колоссальной мощи, к тому же чего у недоучки в избытке - так это презренья к чужим жизням. Он способен на дела, воистину жуткие, а потому мы обязаны остановить его.
Эльф видел перед собой лишь обычного человека, такого, на которого он едва ли обратил бы внимание в толпе. Чародей же смотрел на нового владельца Линзы не обычным взглядом, и потому ему больше всего хотелось зажмуриться, ибо неестественно яркая аура слепила, сияя неистовым багровым пламенем.
Улиар, давно сгинувший эльфийский маг, сумел сотворить настоящий шедевр. И до него, и после разные чародея пытались сделать нетто подобное, но все их поделки могли лишь копить чужую силу, отдавая ее в нужный момент, а затем на время, подчас весьма долгое, превращаясь в обычные безделушки. Но эта вещь была совершенна. Она ничего не просила у владельца, ни толики его силы, и пользоваться Линзой мог почти любой, в ком была хотя бы капля магического Дара. Все просто, настолько просто, что в голове не укладывается. Просто и страшно.
- Говорят, чтобы создать Линзу, Улиар вложил в нее часть собственной жизненной силы, - задумчиво пробормотал Рупрехт, невольно отступая назад, чтобы его невозможно было различить за спинами зевак. - Вроде бы, именно поэтому была изготовлена только одна Линза. Ее творцу пришлось заплатить слишком дорогую цену, пожертвовав собственным бессмертием. Что ж, он был готов на все ради спасения И'Лиара, и Линза способствовала этому. Пусть ее не довелось пустить в ход вашим чародеям на поле сражения, маги моего народа, почувствовав близость этой вещицы, забыли о войне, с головой погрузившись в борьбу меж собой и оставив легионы без поддержки. Улиар, наверное, сам того не желая, смог внести раздор в стан врагов, заразив их алчностью и недоверием друг к другу, разобщить своих противников, и, вероятно, благодаря этому Дивный Народ уцелел, зализав нанесенные ему раны. Ну, и, конечно, благодаря отваге ваших воинов, - добавил чародей. - Ведь это должно быть страшно, идти в бой, по собственной воле расставаясь с бессмертием. А теперь этот венец магического мастерства в руках одержимого жаждой власти безумца, способного ввергнуть половину мира в хаос войны ради минутной прихоти.
- Стрела в спину оборвет любую жизнь, - мрачно произнес Эвиар. - Хотя это и не по мне, признаться. Но с магом опасно биться лицом к лицу. Он посягнул на собственность моего народа, и ради того, чтобы восстановить справедливость, я готов запятнать свою честь поступком, недостойным настоящего воина. - Эльф хищно ощерился, точно готовая броситься на жертву рысь: - Ну же, маг! Прямо сейчас! Один миг - и нам останется только снять Линзу с остывающего трупа!
- И пасть под мечами сотни тех, кто охраняет безумца? - усмехнулся волшебник. - Неужели ты веришь, что нам позволят уйти живыми из этого города, с этой улицы? Не спеши уйти в небытие, мой бессмертный друг. - Рупрехт вдруг впился глазами в чье-то лицо, смутно знакомое, мелькнувшее в толпе: - О, я вижу кое-кого из старых друзей!
Проследив за взглядом Рупрехта, Эвиар разглядел в толпе давешнюю троицу путников, в том числе воина, которого маг назвал скельдом, хранителем Линзы. Правда, сейчас этот человек не казался решительным и готовым к бою. На голове его белела повязка, уже начавшая пропитываться кровью. Видимо, минувшей ночью воин отнюдь не отсиживался в укромной норе.
- Он не спроста здесь, - помолвил Рупрехт. - Пожалуй, нам стоит повнимательнее присмотреться к этой компании. Если я все правильно понимаю, скельд явился в Фальхейн, чтобы забрать Линзу, то есть он может стать нашим союзником, хоть бы и невольным.
А кругом колыхалась, бурлила толпа, не пестрая и радостная, как вчера, но серая и унылая, опутанная страхом. Эвиар буквально кожей ощущал источаемую каждым из сотен людей боязнь неизвестности, неуверенность, робость. К счастью, никто из зевак, по въевшейся в кровь привычке собравшихся поглазеть на любое событие, не обратил внимания на двух обычных крестьян, пожалуй, казавшихся более сосредоточенными и невозмутимыми. Не заметили их и проезжавшие по лежащим в руинах улицам воины, чьи чувства составляли разительный контраст с чувствами толпы. Эти рубаки, не снимавшие рук с оружия, были вполне спокойны, источая злую решимость. Прикажи кто-нибудь, и всадники тотчас кинутся рубить встречавшую их мрачными взглядами толпу. Но те, в чьих руках сейчас была власть, все же не отдали такой приказ, и отряд, полная сотня опытных бойцов, скрылся за воротами дворца.
- Идем. - Рупрехт тронул эльф за рукав, указывая на исчезавших в каком-то грязном, кривом переулке людей, оказавшихся столь важными для мага. - Нельзя упускать их.
Эвиар, войдя человеческую столицу, и прежде, когда пробирался к своей цели, таясь, словно преследуемый всеми беглец, порой задумывался над тем, что станет делать, очутившись в Фальхейне. Воображение рисовало ему картины поединков и эпические полотна яростных сражений, но действительность оказалась несколько иной. И потому следующие два часа воин провел на крыше кривобокой хибары, в которой укрылись заинтересовавшие Рупрехта люди. Ловкий и легкий, он в одно мгновение взлетел наверх, распластавшись на кровле и обратившись в слух. Несмотря на то, что в И'Лиаре людей полагали не более, чем животными, знать языка своего врага там считалось не только желательным, но и необходимым. И Эвиар смог без особого труда узнать обо всех планах человека, названного скельдом, а также его товарищей. Признаться, их безумная идея проникнуть в укрепленный, полный вооруженных до зубов овинов дворец, где вдобавок ко всему был еще и сильный, беспощадный колдун, показалась эльфу верхом глупости. Но Рупрехт так не думал.
- Маг, завладевший Линзой, безумен, - задумчиво, с явным напряжением в голосе, произнес чародей, выслушав лаконичный отчет Эвиара. - Его необходимо остановить. Этот глупец разрушил едва не половину города, и он не остановится на этом. Да, ему не подвластны сложные заклятья, только самая примитивная магия, зато у этого колдуна избыток силы, и полное отсутствие жалости. Люди для него - грязь, ничто, а все прочие маги - лишь противники, которых необходимо сокрушить, уничтожить. С таким инструментом, как Линза, он обратит в прах все это королевство за несколько минут. Безумец просто сам не знает истинной силы творения Улиара, но это дело времени. И мы должны сделать все, чтобы времени у него не было.
- Значит, мы пойдем во дворец, как эти люди? - Эльф вопросительно взглянул на Рупрехта.
Эвиар даже не пытался подвергать сомнению право человека распоряжаться, указывая, что и как делать. Признаться, он был весьма рад, что есть кто-то, кто принимает решения, кто приказывает, не заставляя задумываться над смыслом приказов. Во всяком случае, пока Рупрехт делает одно с посланником И'Лиара дело, такой порядок можно было только приветствовать.
- О, разумеется, - кивнул человек. - Но мы не станем вламываться в ворота или разрушать стены. Уверен, должен быть иной путь. Знаешь, я прежде много странствовал, слышал немало занятных историй, в
