— Поль, только не изображай романтичного юношу, — Джек сморщился, словно закусил лимоном, — не надо. Все эти красивые слюни про красивую мечту и рай на земле, хороши для баб, которых хочешь трахнуть в ближайшем мотеле. Я видел тебя в деле и знаю, чего ты стоишь.
— Да ну?! И какой же я?
— Ты несколько старомоден, это факт, но романтики в тебе, ни капли. Немного циничный, допустимо жестокий. Не солдафон. Умеешь думать. В общем, — то, что доктор прописал, для охраны экспедиций.
— Допустимо жестокий, это ты хорошо сказал. Мне определённо нравится! Ещё бы узнать этот предел, чтобы, так сказать, нечаянно не переступить этот самый «предел». Не хочется тебя расстраивать.
— Когда мы затевали этот проект, то не строили больших и радужных планов. Но я не думал, — Джек уже говорил сам с собой. Он сделал небольшую паузу и продолжил, — что этот мир так быстро опаскудится.
— А чего ты ждал? Рая на земле?
— Нет, рай здесь ни при чём. Мне трудно объяснить. Поль, давай отложим этот разговор? Когда- нибудь потом, позже. К дьяволу всё! Кстати, тебя Виктор спрашивал про меня, не правда ли?
— А ты как думаешь?
— Спрашивал, конечно, — Чамберс усмехнулся, — а как же иначе. Работа у него такая.
— Таких, как он, везде хватает. Как говорил один французский полковник: «на каждую пулю, выпущенную во время военных действий, приходится одна страница отчётов и донесений. И девяносто процентов, из этой писанины — доносы».
— Не обращай внимания. — отмахнулся он. — Что делать будем?
— Виктор сказал, что делать, — я пожал плечами, — отправляться к чёртовой матери.
— Ну раз сказал, значит так этому и быть, — Джек стукнул стаканом о стойку бара — не будем спорить. К чёртовой матери и поедем.
— Далеко? — покосился я.
— Нет, — он покачал головой, — на побережье. Если точнее — в форт Линкольн.
— Да, ты говорил, что тебя ждёт коллега.
— Старину Чамберса везде ждут.
— Когда отправляемся?
— Отправляемся? — переспросил Джек. — Завтра…
25
21 год по летоисчислению Нового мира
Гостиница «La Mancha», Сао-Бернабеу
Небольшая гостиница, расположенная неподалёку от центра Сао-Бернабеу, напоминала постоялый двор времён Сервантеса и Лопе де Вега: двухэтажное здание, с белыми оштукатуренными стенами, красной черепичной крышей и мощными балками перекрытий. Даже гаражная пристройка, где постояльцы оставляли свой транспорт, была похоже на классическую конюшню. Видимо для окончательного сходства, рядом с двустворчатыми дверьми лежало несколько тюков сена. Не были забыты и высокие (около трёх метров) арочные ворота. Пройдя через них, мы попадём в квадратный внутренний дворик, вымощенный каменными плитами. Посередине — круглая чаша небольшого фонтана, облицованного диким камнем; несколько апельсиновых деревьев и ухоженная клумба с цветами. В тени деревьев — шесть столиков, для постояльцев, желающих обедать на свежем воздухе и удобные плетёные кресла с мягкими подушками на сиденьях. На одном из них, — огромный пушистый кот. Этот рыжий увалень вальяжно растянулся во всю длину, и иногда, выпуская когти, урчит во сне, наслаждаясь послеобеденной дрёмой и тишиной.
Вдоль второго этажа шла галерея, на которую выходили двери и окна гостиничных номеров. Сразу за воротами, по правую руку, — тяжёлая деревянная дверь, с небольшим зарешечённым окошком. Два окна, на первом этаже, забранные мелкой сеткой, были настежь распахнуты — оттуда доносился звон посуды и аппетитные запахи испанской кухни. Вот, по дворику, неторопливо прошёл один из поваров, неся знаменитый «jamon serrano»[31] и оплетённый соломой кувшин.
Хозяин этого заведения был не глуп — внешний вид гостиницы действовал на семьи путешественников неотразимо. Даже название подобрано довольно точно: «La Mancha».[32] В нём прекрасно сочетался дух дальних странствий с домашним уютом и лёгким налётом провинциального покоя. Улица, на которой она была расположена, находилась в стороне от торговой части города и по сравнению с центром была тихой и, можно сказать, — скучной. Аккуратные домики, несколько магазинчиков, бар и одна оружейная лавка, рассчитанная скорее на местных жителей, чем на проезжающих поселенцев.
— И как тебе это нравится, Медведь? — Карим стоял у окна и аккуратно раздвинув жалюзи наблюдал за внутренним двориком.
Они сняли четырёхместный номер и полдня отсыпались после дороги. Из-за поломок злосчастных грузовиков и неожиданно начавшейся песчаной бури, конвой останавливался ещё два раза и в Сао- Бернабеу они прибыли с опозданием, почти на семь часов.
— Что там? — лениво отозвался Поль.
— Мальчики, которых нам посадили на хвост. Эти паршивцы наглы не по возрасту.
— Сколько их?
— Уже двое. Сначала ошивались в соседнем баре, а теперь вышли во двор. Я их срисовал, когда ходил за сигаретами. Район здесь тихий, на местных жителей они не похожи, так что заметить не трудно. Старательно изображают отдыхающих и пьют какую-то дрянь. Поодаль трётся ещё один, но насчёт него не уверен — уж слишком натурально бездельничает.
— Двое, это не двадцать, — пожал плечами Нардин. Он устроился за массивным круглым столом, стоящим посередине комнаты и, подстелив гостиничное полотенце, чистил пистолет. — Такой хвост отрубить не сложно. Кусками.
— Кусками, — задумчиво повторил Карим и огладил бороду, — можно и кусками. Хотя, если они из Службы Внутренней Безопасности, то может собраться и сорок.
— И что из этого? — Поль наконец закончил чистить оружие и удивлённо посмотрел на своего друга. — Если Орден интересует, куда едут их бывшие сотрудники, то я не против. Могут нас проводить до самого Рио-де-Жанейро. В компании, знаешь, как-то веселее, да и безопаснее. Или я не прав?
— А потом?
— А потом, следить за нами будет затруднительно, — тихо щелкнул вставленный магазин и пистолет отправился в набедренную кобуру. Нардин откинулся на спинку стула и закинул руки за голову. Он немного помолчал, потом зло прищурился и продолжил, — даже для Службы Безопасности.
— Ты что, — Шайя покосился на своего друга, — думаешь, что в горах никто не работает на Орден?
— Работают конечно. Ничего нового, — шпион на шпионе.
— Восток, в этом отношении, никогда не изменится.
— Согласен, — кивнул Поль, — никогда не знаешь, кто на твоём пути окажется стукачом — древний старик или молодая женщина.
— Лучше бы, вместо этих дилетантов, прислали женщин, — пробурчал Шайя, — как ни крути, но когда за тобой следит дама, это несколько меняет дело.
— Меняет? — удивился Нардин. — Как именно?
— Сам факт слежки не столь противен. Есть в этом, — его друг щелкнул пальцами, — нечто пикантное. Заранее согласен, что они будут напичканы подслушивающей техникой.
— В самых неожиданных местах…
— Пусть бы и так, — отмахнулся Карим, продолжая смотреть во двор. — Ну и наглецы…
Поль поднялся и подошёл к серванту, где стоял поднос, несколько запылённых бутылок и четыре бокала. Долго рассматривал одну из них, потом хмыкнул и налил себе красного вина. Отхлебнул,
