диплом. Даша говорила, что проблемы со здоровьем у Бориса Сергеевича связаны с тем, что он работает с труппами. Мертвая энергетика трупов накладывает свой отпечаток на окружающих. По этой причине нельзя этим делом заниматься молодым, особенно женщинам и особенно до рождения детей. Работа с труппами воздействует на репродуктивную систему человека. Борис Сергеевич страдал импотенцией и хронической инфекцией, которую никак не удавалось побороть традиционными способами. Время от времени Даша поднимала ему иммунитет. Даша говорила, что уже сталкивалась с анатомами, и у всех были примерно одни и те же проблемы. Борис Сергеевич был очень активным и любопытным человеком. Я тоже решил обеспечить себя зачетом по анатомии. В определенный момент я рассказал ему о своих занятиях цигуном, а также упомянул о гимнастике тайцзи-цюань. На какие только ухищрения не пойдет студент лишь бы не пролететь на экзаменах. Вообще о Борисе Сергеевиче можно сказать, что такой человек своего не упустит. Он умел каждого своего студента привлечь к решению своих личных проблем и как говорится «с дохлой овцы хоть шерсти клок». Даже если со студента нечего было взять, он все равно находил что-нибудь, что можно для себя урвать. К чести для Бориса Сергеевича можно сказать, что ни один из его студентов ни разу не завалил экзамен по анатомии, и зачеты всегда получали во время. Борис Сергеевич очень заинтересовался тайцзи-цюанем. Оказывается он даже записался в группу по его изучению, но у него катастрофически не хватало времени. Он решил, что я буду обучать его во время занятий по анатомии. На ближайшем занятии он бросил нашу группу, дав им задание, отвел меня в отдельное помещение, дал мне в руки атлас по анатомии, тоже назначил задание и скрылся в неизвестном направлении. Через час он прибежал, и мы стали разучивать первые движения. Но через несколько минут он снова убежал. В общем, обучение Бориса Сергеевича так и не состоялось, но ко мне он стал относиться с большим уважением. Несколько лет спустя Борис Сергеевич все же начал заниматься тайцзи-цюанем.
В то время в Москве появилось очень много религиозных сект и течений. Людей часто останавливали с различными вопросами. Чаще всего начиналось с вопроса: «Верите ли вы в Бога?» Дальше все это дело перетекало в приглашение посетить «наши собрания», на которых вы больше узнаете и прийти надо только к нам, потому что остальные учения ложны. В качестве доказательств приводились тексты из священных писаний. Чаще всего это были или христианские секты или кришнаиты. Из христианских чаще светились представители Белого Братства, адвентисты седьмого дня, баптисты и иеговисты. Были и некоторые экстремисты. Да, чуть позже появилось знаменитое Аум Синрике. В метро и на столбах размещалась многочисленная красочная реклама. Меня привлекла реклама кришнаитов — «Бхагавадгита как она есть». Иногда я видел кришнаитов на улице или в метро. Меня всегда поражал их странный вид. Прийти к ним на собрание я не хотел, но решил прочесть эту самую Бхагавадгиту. В одном из переходов метро я ее и купил. Книга оказалась очень интересной, но она также и «промыла» мне мозги. Мне повезло, что я не пошел к кришнаитам. Бхагавадгита помогла мне вернуть спокойствие духа, избавила от невроза, помогла изменить отношение к миру. Я стал более спокойным и терпимым к окружающим. Через какое-то время у меня наладились отношения с начальством на работе. До того я с ними очень сильно конфликтовал, наладились и отношения с домашними. Когда я ехал в институт или на работу, то читал про себя мантру — «Харе Рама, Харе Рама, Рама, Рама, Харе, Харе. Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна, Кришна, Харе, Харе. Мантра оказалась очень эффективной и даже помогала получить зачеты. Потом я стал добавлять еще одну мантру — «Ом, Тат, Сат». Но на этом я не остановился. Меня всегда привлекал образ Будды. Поэтому, когда я увидел в продаже книгу Дайсэцу Судзуки и Сэкида Кацуки «Дзэн-буддизм», то незамедлительно ее приобрел. Книга оказала на меня отрезвляющее действие, подобно ушату холодной воды на голову пьяного. Это удержало меня от серьезной ошибки — пойти к кришнаитам. Сама Бхагавадгита нужная книга и в ней можно найти много полезного, но это знание дано индусам и нет смысла культивировать это где-нибудь еще. Эзотерические источники говорят, что для каждого народа разрабатывалась своя собственная религиозная концепция, которая учитывала особенности народа, среди которого она распространялась. Точно также как христианство мало подходит для китайцев. Правда в Китае есть и христиане и мусульмане. Но после посещения мечети или церкви, китаец идет почтить память предков и этого у него никто не смог отнять.
Теперь к вопросу о восточном мышлении. У нас почему-то считают, что если человек родился на Востоке, то он думает по-восточному. Абсолютная ерунда. Я общался и с китайцами и с вьетнамцами и с корейцами. Некоторые из них дадут фору любому европейцу. Мало того, если верить Дайсэцу Судзуки и Сэкида Кацуки, то проблема правильного, восточного мышления стояла и раньше, даже в средние века. В дзэнский храм и приходили для того, чтобы научиться мыслить по-восточному. Логическое мышление присуще не только Западу. На самом деле, если убрать с китайца или японца его национальный налет, то его мышление ничем не отличается от нашего. И на Западе и на Востоке одни и те же проблемы. По этой причине очень глупо ехать куда-то, чтобы разрешить свои затруднения. Если ты знаешь в чем твоя проблема, то ее вполне можно разрешить там, где ты живешь.
Очень ценными в книге по дзэн-буддизму оказались методы, которые позволяют европейцу, научится думать по-восточному. Дайсэцу Судзуки и Сэкида Кацуки специально приехали в Англию. Их книга предназначена для европейцев, а общая цель сделать Восток более открытым для Запада, так сказать «навести мосты». Ибо сейчас в соответствии с эзотерическими текстами такое время, когда знания Востока и Запада перемешиваются, и рождается нечто новое — синтез того и другого.
Дайсэцу Судзуки описывает общую историю буддизма и дзэн-буддизма. Это описание весьма поучительно и наглядно показывает борьбу двух типов мышления. Первый тип — логический, второй, соответственно алогический или дзэнский. Даже дзэн не избежал этой борьбы. Логическое мышление ко всему подходило с точки зрения разделения на плюс и минус. Если есть право, то есть и лево. Железная логика суждений ничем не отличалась от логики схоластов западного средневековья. Все тоже цепляние к словам, те же выпады против конкретного человека, вместо доказательств попытка облить грязью оппонента, а если этого недостаточно, то доходило до обычной драки. Авторитетность суждений опиралась на классические тексты, например «алмазную сутру». Монахи читали друг другу длинные речи и сдабривали все это подходящими цитатами из священных текстов. Споры между ними были такими же, что и на Западе по типу: «Сколько ангелов уместится на игольном ушке?» или «Какой стороной следует разбивать яйцо — тупой или острой?», или «Что первично — курица или яйцо?». Пустые словопрения, пустое колебание воздуха. Дайсэцу Судзуки описывает, как появился алогичный дзэн, как исторические личности избавлялись от двойственности своего мышления и обретали целостность. Когда человек переставал разделять и начинал постигать мир в единстве, то все сразу становилось на свои места. Алогичный дзэн считал, что все вокруг пронизано единой природой или природой Будды. Когда мы разделяем эту природу на две части — право и лево, то мы отходим от природы и потому не понимаем сути происходящих явлений, и от этого страдаем. Когда мы перестаем «утверждать и отрицать», тогда нет разделения, все становится единым и тогда приходит понимание, ибо тогда мы объединяемся с природой Будды. Классический буддизм учил, что к просветлению ведет долгий путь. Надо изучать тексты и вникать в их смысл, надо читать мантры и медитировать. Так путем последовательного обучения все и постигается. Учитель, несущий слова священного писания подобен самому Будде. В алогичном дзэне было все по-другому. Дзэн учил, что есть много просветлений и каждый миг мы испытываем сатори — озарение. Когда мы это осознаем, тогда сразу достигнем сознания Будды. Дайсэцу Судзуки приводит наглядный пример, описывая как стал патриархом Хуэйнэн. Его предшественник для определения преемника организовал конкурс. Необходимо было на стене написать коан (по-японски мондо). Коан представлял собой специфическое стихотворение, в котором в сжатом виде описывалось глубинное понимание природы вещей. В дальнейшем практику коанов взяли на вооружение самураи. При выполнении обряда ритуального самоубийства, самурай должен был составить мондо, в котором отражалось его понимание жизни и должна быть отражена причина его ухода из этого мира.
Если объяснить споры между монахами более простым языком, то получится тот же спор, что был между Роджером Бэконом и последователями «Метафизики» Аристотеля. Последние свято верили в то, что написано, а Бэкон предпочитал проверять это на практике. Дзэнские монахи пошли еще дальше Бэкона — они исходили из здравого смысла и целесообразности того или иного утверждения и ничего не принимали на веру. Так один из дзэнских учителей комментирует слова Будды при его рождении: «Когда Будда родился, он сказал: — На небе и на земле нет никого выше меня! — монах продолжил — Если бы я присутствовал при этом, то я бы тут же убил Будду». Или как бы ответил дзэнский монах на вопрос о том, «Какой стороной надо разбить яйцо?» Он бы схватил это яйцо и разбил бы его о стену так, чтобы не было
