я сорвал голосовые связки. Будь другом, покричи за меня, а то молоко скиснет!
Еще две минуты назад Саша смутился бы от одной этой просьбы и ни за что б не согласился. А сейчас он, сам себе удивляясь, прислонился к молочной цистерне, набрал побольше воздуху в грудь и закричал звонким голосом:
– Какой талант пропадает! – уважительно прохрипел дяденька.-А кто стихи сочинил?
– Сами сочинились. О, смотрите!
Из парадных выскакивали жильцы с бидонами и здоровенными банками.
– Когда придете домой,- сказал Саша молочнику,- обязательно съешьте два сырых яйца. Будьте здоровы!
Саша двинулся дальше, в сторону речки. В голове радостно звенело. Он догадался: КУК усиливает смелость! Усиливает в десятки, а может, в сотни раз…
На берегу Нетихой сидели и бродили рыбаки.
– Ну, как рыбка ловится? – запросто спросил Саша самого мрачного.
Рыбак зыркнул глазом и промолчал, но Заец и не ждал ответа. Это была проверка. КУК работал отлично!
– Гоп-ля-ля!
Весело размахивая спортивной сумкой, Саша побежал домой. Неужели он совсем недавно боялся Элеоноры? Да ему теперь сам Лапоть нипочем!
Путь его лежал мимо кинотеатра 'Космос'. С большой афиши смотрел милиционер с мужественным лицом и пистолетом. У входа в кассу стоял за деревом дружок Лаптева Бородавкин и высматривал ребят послабее, идущих на утренний сеанс.
– Эй! – сказал Саша, подходя к нему сзади.-Ты чем это тут занимаешься?
Бородавкин вздрогнул, обернулся и… презрительно сплюнул. Потом вынул из карманов кулаки:
– Дай рупь!
– Эх, темнота беспросветная! Даже не знаешь, кто ты такой.
– Ну, кто я? – придвинул кулаки Бородавкин.
– Грабитель, вот ты кто. Забираешь деньги. Один рубль или сто – не имеет значения, понятно?
Бородавкин протер кулаками глаза: Заец перед ним или не Заец?
– Смотри, Бородавка, достукаешься. Твое счастье, что не знает милиция. Чтобы я тебя здесь больше не видел, понятно? А Лаптю передай: пусть вернет велосипед, иначе я покажу ему, где раки зимуют!
Бородавкин ущипнул себя за руку: если это Заец, то во сне он его видит или на самом деле? Руке стало больно – значит, не сон.
– Ну, Заец, погоди!!!
От этого дикого крика поежились кошки и собаки, а Саша спокойно шагал дальше, не обращая внимания. Догонять его Бородавка не решился – не привык иметь дело со смелыми людьми.
Он хотел снова стать за дерево, но чей-то взгляд обжег ему шею повыше воротника. 'Грабитель!' – кричал ему прищуренными глазами милиционер с афиши. Бородавкин попятился, пнул дерево ногой и пошел искать Лаптя, чтобы рассказать ему новости.
Мир тесен
– В квартире Заецов пахло жареными грибами: родители готовили обед в честь Соколюка. Элеонора накрывала на стол. Все ужасно суетились и не стали расспрашивать про секцию. Только папа воскликнул:
– Привет дзюдоистам! По лицу вижу, что все в порядке. Молодец!
– Предупреждаю всех! – железным голосом объявила Элеонора.-Я сказала Соколюку, что моя фамилия ЗаЕц. С ударением на 'Е'! Так благозвучнее.
– А по-моему, звучит по-дурацки,- заметил Саша.
– Что?! Не твоего ума дело! Попробуй только выдай!
– ЗаЕц так ЗаЕц,- примирительно сказала мама.-Сашуля, будь умницей, не нервируй Нору. Иди лучше в ванную умойся.
Саша не знал, любит ли КУК умываться, поэтому на всякий случай снял его с указательного пальца. Помыв руки, надел на средний. Кольцо снова запульсировало: горячо – холодно, горячо – холодно.
Смелость исчезла. Улетучилась. Но зато… Зато в его мускулы, которые сестра называла цыплячьими, вливалась из пальца сила! Да какая! Он бросился в кладовку, выхватил из груды хлама тяжеленную гирю и поднял ее, как перышко, над головой.
Ай да КУК! Саша взял стальную отвертку, согнул ее и завязал узелком. Потом, чтобы папа не ругался, развязал и выпрямил. Пощупал свои бицепсы: как ни странно, они совсем не изменились – оставались цыплячьими, жидкими, как кисель…
В прихожей раздался звонок. Зазвучал мужской голос, который Саша уже где-то слышал:
– Я без цветов. Хороших нигде нет, а что попало Соколюк не дарит!
– Проходи, Виктор. Мама, это мой Соколюк.
– Очень приятно. Я Людмила Петровна.
Саша снова надел кольцо на указательный палец. Сила вытекла, как вода из дырявой кастрюли, но возникла храбрость. Он вышел из кладовки и смело заглянул в комнату, где гость обменивался с папой рукопожатием.
– Хм… Да мы, кажется, знакомы,- растерянно говорил папа.
– Угу,- отвечал гость. Это был Адидас.
Наша взяла!
– Мир тесен! – произнес папа таким тоном, что Саша не понял, хорошо это или плохо.-Мир тесен, не так ли?
– Ага,- сказал Адидас.-Тесен. Жмет.
– Нора сообщила нам, что вы мастер спорта, но не упомянула про 'Геркулес'…
– А мне ни гу-гу, что вы марколог.
– Кому нужны эти скучные подробности? – перебила Элеонора.-Я и сама не знала, в каком клубе работает Виктор. Главное, что он настоящий мужчина. Сильный, боевой!
И она потрепала Соколюка-Адидаса по мощному загривку.
