тебе мой запах не слишком заметен.
Я отпустил такси недалеко от Таниного дома и стал искать себе место для наблюдения. Особых проблем не возникло, так как частные дома шли только по одной стороне улицы. Я решил обосноваться в почтенном двухэтажном домике старой постройки почти напротив, вместе с каким-то пацаном зашёл в подъезд, презрев домофон, забрался на чердак и устроился у окна. Солнце палило вовсю, и под крышей я чувствовал себя, как уж на сковородке. Было душно, жарко и пыльно. Окно, у которого я приткнулся, задолго до меня было облюбовано голубями, оставившими здесь многочисленные следы своего пребывания. Двор особняка просматривался не очень хорошо, его частично заслоняли деревья, но крыльцо со стоящей рядом машиной были видны. Я настроился на длительное ожидание, пытаясь понять, почему машину оставляют во дворе, а не пользуются гаражом, ведь тогда кровососу не приходилось бы выходить на солнце. В голову навязчиво лезла глупая мысль позвонить Тане и спросить. Я постарался сосредоточиться на наблюдении и не думать о всякой ерунде, и вовремя. Двери распахнулись, и на крыльце появился высокий спортивный блондин в светлом костюме. Я сразу узнал эту подтянутую фигуру, да и причёску Андрюшка действительно показывал такую же. Блондин немного замешкался у дверей, в тени козырька, очевидно не испытывая особого желания выходить на солнце, затем решительно сбежал по ступенькам по направлению к машине. Мне казалось, что я даже различаю черты его лица, несмотря на расстояние. В тот момент, когда он распахнул дверцу, я нажал на кнопку, но блондин, оставив машину открытой, вдруг обогнул её, направился к клумбе и остановился на самом солнцепёке, ввергнув меня в шок. Теперь я почти не видел его за ветвями деревьев. Доберман, лежавший в тени куста у ограды лениво поднялся, потянулся и потрусил к нему. На крыльце тоже началось какое-то движение, у дверей появился хрупкий брюнет, и в этот момент рвануло. Машину с грохотом окутало облако чёрного дыма, и я вообще теперь не видел, что происходит во дворе. Но задерживаться на чердаке в любом случае не стоило. Я быстро сбежал по лестнице, вышел из дома и неторопливо прошёл дворами на параллельную улицу. Здесь уже было достаточно оживлённое движение транспорта. Сев в первый подошедший автобус, я проехал несколько остановок, вышел и вызвал такси. На сердце у меня было тяжело. Я уже понял, что в результате моего взрыва пострадал человек. Не мог вампир вот так просто выйти постоять на солнышке, да и собака к нему не стала бы подходить. До меня вдруг дошло, что и собака, скорее всего, погибла. Если Таня узнает, что я приложил руку к гибели её любимца, вряд ли она меня простит.
Таня позвонила, когда я уже отпустил такси и ждал автобус в деревеньку, где мы работали. Она сразу без всяких вступлений спросила:
- Скажи, Стас, ты имеешь отношение к взрыву?
- Таня, я не хотел, чтобы так получилось, - попытался оправдаться я, но даже сам почувствовал, насколько жалко это звучит. Пока я пытался придумать, как можно сформулировать вопрос о пострадавших и что можно ещё сказать, она холодно заметила:
- А я считала тебя человеком. Не смей мне больше звонить.
Связь прервалась.
Приехав в деревню, я нашёл Андрея, сжато доложил ему о происшедшем и сказал, что в связи с тем, что в результате моих действий погиб человек, я выхожу из группы. Андрюха долго мрачно смотрел на меня, а потом сказал:
- Ну и чёрт с тобой! На операции можешь не выходить, а здесь на стройке будь любезен отработать.
Я согласился.
Глава 15
Ник
- Не шевелись, - предупредил я, когда Лёша открыл глаза. Он посмотрел на меня, затем оглядел комнату, насколько это можно было сделать, не поворачивая головы, и спросил, что случилось.
- А что ты помнишь? - встревоженно поинтересовался я. Вот только амнезии нам и не хватало! Лёша не отвечал, и я уже решил было, что дело совсем плохо, когда он, наконец, начал говорить:
- Мы занимались, потом я собрался уезжать. Всё.
- Правильно, - сказал я с облегчением, - Ты спустился с крыльца, открыл дверцу машины и отошёл от дома к клумбе. А машина у тебя за спиной взорвалась.
- Когда это было? Наташе сообщили? - спросил он.
- Часа полтора назад. Сообщать ничего никому не стали. Зачем зря людей дёргать, - пожал я плечами.
- Она же меня ждёт! - возмутился этот деятель, и попытался встать. Я прижал его плечи к дивану, он застонал и выругался, а затем послушно обмяк и спросил:
- А что со мной?
- Вот с этого и надо было начинать, умник, - раздражённо сказал я, - У тебя были повреждения внутренних органов, парочка переломов, рваная рана плеча и обширные ожоги. Про такие мелочи, как ссадины и кровоподтёки и говорить не стоит. Как ты себя чувствуешь?
- Приемлемо, - сказал Лёша после долгой паузы, - Болит всё, будто ногами отпинали, но приемлемо. Что вы со мной сделали?
- Об этом мы поговорим после. Я не попугай, чтобы повторять, а Наташе тоже надо знать. Она звонила уже два раза. Я объяснил, что ты очень занят, но свяжешься с ней сразу, как освободишься, так что сейчас звони, пока она с ума не сошла от беспокойства, - сказал я, доставая телефон и нажимая вызов, - Наташа, это Ник. Извини, я не хотел беспокоить тебя, у Лёши травма, но уже ясно, что ничего серьёзного, до свадьбы заживёт. Да я помню, что осталось шесть дней, - я передал трубку Лёше и сказал, - Можешь пригласить её сюда, пока доберётся, тебя уже можно будет показывать. Пусть вызывает такси, я оплачу.
Пока Лёша успокаивал невесту и рассказывал, как добираться, я прошёлся по дому. Дэн стоял на втором этаже у разбитого окна и хмуро смотрел на суету в разорённом дворе. Когда я подошёл к нему, он ничего не сказал. И от этого я почувствовал себя ещё хуже.
- Я их найду, - пообещал я, - и они пожалеют, что на свет родились. Но пока мы ничего не знаем, тебе было бы лучше уехать.
- Не собираюсь! - злобно сказал он, - Это мой город, и бежать из него я не намерен.
Я посмотрел на милиционеров во дворе и спросил:
- Будет уголовное дело?
- Ну, вот ещё! Они сейчас уедут, - ухмыльнулся Дэн, - кроме моего дома, разрушений нет, пострадавших нет, и вообще машина взорвалась по неосторожности.
- А как можно взорвать машину по неосторожности? - удивился я.
- Например, выбросить не затушенную сигарету из окна в открытый бензобак, - предположил Дэн.
- Это и специально не попадёшь, - усомнился я.
- Специально не попадёшь. А случайно - сколько угодно, - благодушно объяснил Дэн, - Особенно достоверным это становится, если не хочется раскручивать дело.
- Ах, тогда конечно! - ухмыльнулся я.
К нам с решительным видом подошла Таня:
- У охотников был наш адрес и фото. Дэн там снят в полупрофиль в белом смокинге и с бокалом в руке. И ещё, там очень короткая стрижка, просто ёжик. Я не знаю, может ли это вам что-нибудь дать?
- Может, - кивнул Дэн и, шагнув к ней, с благодарностью погладил её по щеке кончиками пальцев, а потом обернулся ко мне, - Ник, пожалуй, я действительно съеду отсюда на некоторое время. Но уезжать не хочу. Можешь подыскать мне что-нибудь поблизости от города? И ещё. Таня попросила меня помочь собаке. Я не представляю, что получится из этого создания в случае смерти. Не мог бы ты провести эксперимент между делом чтобы, по крайней мере, мы представляли, что из этого может выйти, и какие меры
