Конечно, я расстроилась. Одно дело, знать, что Ник кормится на посетительницах в кафе, а увидеть это своими глазами - совсем другое. Тем более, что он так явно был недоволен нашим приходом. И вообще Ник меня неприятно удивил своим, мягко говоря, неадекватным поведением. Оно выглядело не столько неосторожным, сколько наглым. Если он всегда себя так держал, то остаётся только удивиться, что он прожил так долго. А эта его улыбочка, когда он рассказывал про взрыв машины, меня просто шокировала.
Когда я вернулась за столик, играла медленная музыка, Настя с кем-то танцевала, и я сделала пару звонков, чтобы узнать, что же там случилось с Лёшкой. Его телефон был отключен, а Наташа сказала, что он дома и спит, а она может всё объяснить, но не по телефону, естественно, надо подъехать к ней в больницу. Я немного успокоилась: раз Наташа оставила Лёшку одного и ушла на работу, значить и впрямь ничего страшного.
Официантка принесла вино, вернулась Настя, и я рассказала ей о взрыве машины и предложила съездить в больницу к Наташе за подробностями.
- Но ведь с Лёшкой всё в порядке? - удивилась Настя.
- А детали тебя не интересуют?
- Знаешь, нет, - категорически ответила она, - Связались вы с этими кровососами! Мне не то что смотреть на твоего Ника тошно, а даже слушать про вампиров не хочется, так что извини, но поезжай одна. Пойду я домой. За вино я тебе сколько должна?
Я непонимающе посмотрела на неё:
- Я думала, это ты заказала. Ладно, иди. Я разберусь здесь и поеду.
Мы простились. Я подождала официантку и узнала, что выпивка за счёт заведения. На мой вопросительный взгляд бармен прижал руку к сердцу и наклонил голову. Я подошла к стойке сбоку, где не толпился народ, и Боря, сияя фирменной клыкастой улыбкой, подскочил ко мне.
- Спасибо, - сказала я удивлённо, - Но с чего вдруг?
- У тебя был очень расстроенный вид, - пояснил он приветливо и серьёзно.
Вот только сочувствия вампира мне и не хватало! Я помолчала, потому что не знала, что ещё можно сказать, но и просто уйти было неудобно. Мне было неловко, возможно потому что я ощущала Борю человеком и знала, что это не так. Он был совсем не страшный. Забавный приятный парень, любящий подурачиться и посмеяться, совсем молоденький. Он выглядел лет на двадцать.
- Девятнадцать, - сказал Боря, отведя глаза в сторону, - Спасибо. И зря ты так думаешь про Ника. Мастер всегда был очень сдержан и осторожен. Он такой только с тобой. Ты заставляешь его испытывать эмоции, а он уже забыл, как с ними справляться.
Я со смущением подумала, что, похоже, Боря свободно читает мои мысли.
- Я стараюсь обычно не лезть без приглашения, - смущённо сказал он.
- Но Ник ведь меня не читает? - обеспокоенно спросила я, - он ничего такого не говорил.
- Взаимодействие с человеческой психикой у всех проявляется по-разному, - пояснил Боря, - зато у меня контроль совсем не идёт, и корректировать воспоминания я только-только научился.
- А это обязательно?
- Ну, кушать-то хочется, а самому стереть воспоминания - никак. Я до последнего времени только под присмотром мастера кормился, - смущённо объяснил он.
Меня это почему-то насмешило несказанно.
- Вот уж, действительно, у всех свои проблемы, - улыбнулась я, и задала вопрос, которым озадачилась с того момента, когда узнала, что Боря - вампир, но вечно забывала спросить у Ника, - А как получилось, что ты тут решил прилюдно клыками сверкать?
- А мне постоянно улыбаться по работе положено, да и характер такой, а всё время клыки втягивать дискомфортно. А тут, раз уж мы в тему попали, решил воспользоваться ситуацией. Мастеру понравилось, когда увидел, хотя он и пообещал, что лично голову оторвёт, если я себя выдам, - сияя, объяснил Боря.
И как может вампир быть таким лапочкой?
- А мы все такие! - ухмыльнулся он, совсем, как Ник.
- Дэн страшный, - возразила я.
- А он начальство, ему положено, - согласился Боря.
Я улыбнулась ещё раз, и сказала:
- Ладно, я побежала, увидимся.
Было ещё не поздно, и часть пути до Наташиной больницы я прошла пешком, размышляя о нашем разговоре. Было странно получать ответы на невысказанные реплики. Вроде и удобно, но как-то неловко знать, что все твои мысли у собеседника, как на ладони. С другой стороны, Боря ни разу не сказал ничего, что поставило бы меня в неловкое положение, хотя, безусловно, мог. И ещё мне понравилось, что он сразу дал мне понять, какая у него эксклюзивная особенность, а не стал скрытничать. На редкость приятный мальчик. Понимать-то я понимала, что он старше меня, но чувства резко возражали. Я решила, что можно будет поговорить с Борей, чтобы узнать ответы на кое-какие вопросы, которые я не хотела задавать Нику. Не то чтобы срочно, но надо иметь этот вариант в виду.
В больницу я прошла через приёмный покой, не хотелось объясняться с охраной на входе для посетителей. Быстро просочилась по длинному коридору, прошмыгнула на отделение травматологии и уверенно пошла к ординаторской. Попала я как раз к чаю, такое уж моё счастье, что я почти всегда прихожу к столу. Иногда это бывает очень неудобно, но здесь, где я знала всех присутствующих, всё было нормально.
- Чехов. Три сестры, - съязвила я.
Врач, молодой ещё мужчина, действительно напоминающий мне Чехова и общей интеллигентностью и внешним видом (очки в металлической оправе, усы, бородка), мирно прихлёбывал свой чай в уголке, а три медсестры сгруппировались вокруг стола, на котором стоял торт, несколько великоватый для такой компании. Мне обрадовались, как родной, налили кофейку и отрезали громадный ломоть сладкого чуда. На мои слабые возражения Наташа авторитетно заявила, что мой долг подруги помочь им разделаться с этим кулинарным шедевром, поскольку они все нуждаются в численном подкреплении. Оказалось, что Наташа увольняется, чтобы нормально учиться, вот и проставляется, потому что последняя смена, а маленьких тортиков в магазине не было.
- А что же вы не помогаете, Алексей Михайлович, - удивилась я.
- Да я как-то не любитель, - развёл он руками.
Обычно я рада поболтать с этим врачом: на редкость приятный дядька. Повод, по которому я с ним познакомилась, был достаточно печальным. У бабушки были проблемы со здоровьем, а официальную медицину она не жалует, вот Наташа и познакомила меня с Алексеем Михайловичем, отрекомендовав его как знатока народных методов. Уж она его так нахваливала. Сказала даже, что у него частенько выживают явные кандидаты на тот свет, не врач, а прямо чародей. Чародей меня внимательно выслушал, задал парочку уточняющих вопросов, продиктовал мне несколько травяных рецептов - и ведь, действительно помогло. Бабушка прямо помолодела.
За столом мы говорили и о Наташиной свадьбе, на которую, как оказалось, приглашены все присутствующие, и о будущей учёбе. Наташа умолчала о своих спонсорах, сказала, что учёбу оплачивает жених.
- Жаль, что приходится увольняться, - сказала Наташка, - Где я потом такой замечательный коллектив найду?
- Да брось, куда ты денешься? Закончишь, и к нам же вернёшься, - сказала одна из медсестёр, - много ли у нас больниц? Только будешь уже супер спецом, вроде Алексея Михайловича.
- И в самом деле, - поддержал её хирург, - мир так тесен. Почему бы нам в будущем и не поработать вместе?
Наконец, я собралась уходить. Наташа пошла проводить меня, и в неуютном проходе приёмного покоя быстро рассказала, что произошло. Я не знала, куда глаза девать.
- Ты уж прости меня, Наташенька, я вас во всё это втравила.
- Брось, - жёстко сказала Наташа, - никуда ты нас не втравливала, мы полезли сами, причём с открытыми глазами и с осознанием перспектив. Ты прекрасно понимаешь, что Лёша мог и отказаться давать уроки, да и мне предложение было сделано в достаточно свободной форме. Но теперь я ни за что не
