брезентом. Судя по тому, что ее колеса полностью ушли в грязь, она была довольно тяжелой. Стражники пытались помочь лошадям вырвать повозку из топи. Грязные и злые, они тянули и толкали, дергали и пихали… Однако повозка не двигалась.
— А они не подстрелят того, кто показывает нам картинку? — спросила Леа, вспомнив неосторожного орла.
Тайлон угрюмо усмехнулся.
— Не думаю, что им это удастся. Они даже не подозревают, что сейчас за ними следят.
— А почему нет звука?
— Мой разведчик летит слишком высоко. У него очень зоркие глаза, но вот ушей, к великому сожалению, нет. Эй, постой-ка… Кажется, там затевается что-то интересное…
В луже рядом с копошащимися стражниками мелькнуло чье-то щупальце. Из грязной воды вырвалось колечко дыма, показалась на мгновение жуткая плоская физиономия с огромным ртом — Тайлон усмехнулся, узнав старого знакомого, — показалась и тут же пропала. Потом также мимолетно возникло сморщенное зеленое личико. Тоже помним… Из лужи поднялся столб темно-багрового пламени и развернулся в широкий веер. Стражники в ужасе шарахнулись в разные стороны. Некоторые проваливались в скрытые под слоем грязи ямы, уходя с головой в болотную тину; другие опрометью мчались назад, позабыв все на свете; третьи стояли в оцепенении, тупо глядя на подбирающийся к ним огонь. Мелькнула красная мантия, перекошенное лицо первого советника. Он что-то кричал стражникам, но те не слушали, разбегаясь. Тогда советник взмахнул рукой, и рядом с багровым пламенем полыхнула короткая пронзительно-желтая вспышка. Застывшие, словно статуи, стражники ожили, нелепо всплеснули руками и упали так, что Леа сразу поняла — больше они не встанут. Колдовское болотное пламя пропало, только слабый дымок курился над трясиной.
Однако старания советника были напрасны. Пока он воевал с болотом, пока собирал разбежавшихся стражников — таинственная повозка полностью ушла в грязь, виднелся только самый верх, да и он не задержался на поверхности. Вяло плеснула грязь, лопнули несколько больших пузырей — и все. Рассвирепевший советник избил стражников, подвернувшихся под руку, кое-как построил их в колонну, и они двинулись дальше.
Когда враги скрылись вдали, из топи выскочили две фигурки. «Вот они», — сквозь зубы процедил Тайлон. О чем говорили водяные — а кто же еще там мог быть?! — Леа не слышала. Было понятно лишь, что они отчаянно спорят. Большой что-то доказывал, а маленький не верил. Спорили долго, с криком и биением себя в грудь, маленький даже закашлялся. Наконец большой, потрясая кулаками, так топнул, что фонтан брызг поднялся выше его головы, обернулся крутящимся клубком и укатился следом за колонной. Маленький водяной сразу заулыбался, довольно погладил себя по животику и хитро подмигнул, как показалось Леа — ей.
— Вот уж не думал, что он поймает Молодого второй раз в ту же ловушку, — сказал Тайлон.
— Какого Молодого?
— Так, есть у меня на болоте один знакомый. Сама видела.
— Да-а, хорош.
— Жаль, что он не смог остановить советников. Или, может, неудачник не обманывал его сейчас? Может, Молодой сам решил помочь нам? — Тайлон задумался. — Это несколько неожиданно… Ты заметила, — обратился он к Леа, — как все охотно помогают нам? И как все мешают нашим противникам. Однако мне кажется, что своими силами Неправильному Миру на сей раз не справиться. Теперь им понадобится наша помощь.
— И ты сможешь?
— Я узнал кое-что об этой машине и кое-что умею. — Он стукнул кулаком по пульту. — Если бы вторжение началось хотя бы на месяц попозже! Тогда я уверенно обрушил бы на них всю мощь, скрытую в ракете, они у меня лишнего шага не сделали бы. — Тайлон замолчал, а потом тихо добавил: — Или не смог бы… — Он вскинул голову и пристально посмотрел на Леа. — Но в любом случае мне непонятно, зачем они тебя-то сюда привели. Я уважаю орла и всех остальных, но ведь ты совершенно бесполезна здесь.
— Бесполезна?! — вспыхнула Леа.
— Конечно. И твоя скандальная рысь тоже не нужна.
— Если так, — Леа поднялась, — то мы уйдем.
Тайлон тоже вскочил.
— Нет, постой… Ты меня неправильно поняла.
— Я поняла тебя совершенно правильно. Прощай. Надеюсь, ты откроешь мне двери своей ракеты.
Тайлон растерянно заморгал.
Решила все это Леа быстро, но и пожалела о своем решении так же быстро. Стремительно темнело. Вокруг шуршали и потрескивали невидимые звери, наверняка опасные… Конечно, возвращаться на посмешище этому противному мальчишке она не собиралась. Никогда! Но где устроиться на ночь? Идти одной страшно. Верный паж-рысенок куда-то запропастился. Леа видела, как прутья орешника крепко хлестали его по бокам, хотя вежливо пропустили ее. Рысенок обиделся и убежал…
На всякий случай Леа вернулась к Умному Камню, но как она ни кричала, как ни стучала по нему, он не отзывался, лежал холодный и неподвижный. Леа в сердцах назвала его ленивцем, но Камень не отреагировал и на оскорбление.
Ей показалось, что в вечернем небе кружит черная точка. Она замахала руками, но и орел не спешил на помощь. А может, там и не орел вовсе летал. Оставалось только забраться в кусты и заплакать, что Леа и сделала. Но потом вспомнила о невидимом помощнике Тайлона, показывающем ему все, что творится вокруг, и перестала плакать. Очень надо срамиться перед лесовиком. В заботах и тревогах она незаметно уснула.
Разбудил ее странный грохот, подобный раскатам грома. Леа села, протерла глаза, потянулась и подумала, что если сейчас начнется гроза, то она промокнет до нитки. Нужно поскорее найти какое-нибудь укрытие. И только после этого начала удивляться. Почему она вместо постели спала в ореховом кусте? Почему на небе ни облачка в такую жуткую грозу? Почему так щиплет нос и глаза? Почему…
Ответить на великое множество внезапно возникших вопросов она не успела, пришлось поплотнее прижаться к земле и замереть, как мышка. Мимо ее ненадежного убежища, грохоча сапогами и бренча доспехами, пробежали двое стражников. Легкий порыв ветра с силой подбросил вверх пелену кисло пахнущего бело-коричневого дыма, который Леа сначала приняла за утренний туман, и перед ней предстала картина, заставившая сердце юркнуть в пятки. Еще вечером здесь не было ни души. Утром она оказалась прямо посреди вражеского лагеря. Интересное приключение… Как это стражники со своими тяжелыми повозками сумели за день пройти так много, да вдобавок разбить лагерь, не разбудив ее?
Она пригляделась повнимательней. Переход дался стражникам не так легко, как ей подумалась вначале. Вид у них был совсем не бравый — одежда измята и перепачкана болотной тиной, лица сделались бледными, и работали осунувшиеся стражники как-то нехотя, без воодушевления. Если бы не крутившийся тут же второй советник, подгонявший их затрещинами и виртуозно ругавшийся при этом, стражники, скорее всего, просто попадали бы наземь — отдыхать. Или удрали бы. Во всяком случае, многие из них жадно поглядывали на кусты, вынуждая Леа приникать к земле.
Здесь же оказались и две те самые повозки. Теперь на них не было брезента, и Леа увидела длинные стальные трубы, выкрашенные мутной зеленой краской. С одной стороны на трубу были навешаны многочисленные сверкающие полированным металлом странные детали, причудливо изогнутые рычаги, стеклянные трубочки. Возле них замерли стражники, не носившие шлемов и кольчуг. Леа почему-то подумала, что эти вещи пришли из Старого Мира, настолько они не подходили к обычному снаряжению стражников. Или тоже колдовство? Нет, вот уж чем господа советники станут заниматься в последнюю очередь — так это колдовством.
— Продолжать? — спросил у советника капитан, если судить по золотым нашивкам на куртке.
— Да.
— Но зачем? Обстрел совершенно безрезультатен. В кого мы стреляем? Пляшущие огни и эти мерзкие птицы давно скрылись. Не лучше ли поберечь боеприпасы? Это война без противника, господин советник, хотя мы и потеряли уже половину отряда.
