«Этой скорби меры нет!
Золотой горе подобно
Тело светлое его,
И, однако, чрез мгновенье
Рухнет царственный утес.
Силы смерти и рожденья
Были слабы краткий миг,
Но уходит Совершенный,
Где ж опору нам найти?
Мир во тьме глухой был долго,
За бродячим шел огнем,
Солнце мудрости возникло
И уходит,— где наш свет?
Зыбь неведенья вскипела,
Хлещут темные валы,
Мир всецело заливают,—
Где же мост и где паром?
Врачеватель возлюбивший,
Тот, чье снадобье есть мысль,
Исцелитель беспримерный,—
Почему уходит он?
Знамя мудрости высокой,
Знамя светлое любви,
С сердцем, вышитым алмазом,
Ненаглядным для очей,
Стяг небесный, знак прекрасный,—
Для чего ж склоняться ниц?
Для чего ж в одно мгновенье
Оборваться с высоты?»
Сильный нежною любовью,
Совершенный был пронзен,
И пошел, скрепивши сердце,
Как закаливают сталь.
Столько было в нем терпенья,
Было столько в нем любви,
Как в цветке, что наклонился,
Замышляя отцвести.
Так уходят от могилы,
Где любимый схоронен,
И последнее прощанье
Отражается в глазах.
25. ПРОЩАНИЕ
Он уходил, идя к своей Нирване,
А Ваисали было словно место,
Что брошено. Так облачною ночью
На Небесах нет звезд, и нет Луны.
Тот мирный край объят теперь был скорбью:
Так плачет дочь, когда отец отходит,
Изящество ее тогда тускнеет,
И слово замирает на устах.
Когда он жил, тот любящий и мудрый,
Она умом сияла, остротою,
Духовные теперь погасли силы,
И сердце — чуть взнесется — упадет.
Теперь так точно было с Ваисали,
Погас весь блеск, что раньше был наружу:
Так без воды трава, желтея, сохнет
И так дымит затоптанный огонь.
И говорил один из Львов, их главный:
«Отходит ныне Царь людей в Нирвану,
В великое безветренное место,—
А мы опоры нашей лишены.
Мы потеряли ныне твердость воли,
Мы как огонь, лишившийся топлива,
Как жаждущий, что влаги не находит,
Как зябнущий, лишившийся огня.
Лишился мир звезды руководящей,
Болезнь, и смерть, и старость вседовольны,
Они идут пожаром всеохватным,—
Каким дождем зальем мы тот огонь?
Возлюбим же единственную мудрость,
Воспомним, что во всем непостоянство:
Кто это помнит, он, хотя б в дремоте,
Один в ночи есть бодрствующий здесь».
Так эти Львы, лелея мудрость Будды,
Свои сердца к Высокому направя,
Вздыхали о рождении и смерти,
Грустя в сердцах о Человеке-Льве.
И ныне тот Всеведущий, Всемудрый,
Назад всем львиным телом обернулся,
И раз еще взглянул на Ваисали,
И вымолвил прощальный этот стих:
«В последний раз, в последний раз я ныне
Навеки ухожу от Ваисали,
Из края, где рождаются герои,
Теперь я ухожу, чтоб умереть».
С неспешностью идя от места к месту,
До Бхога-Нагары дошел в пути он,
И отдохнул он там в тенистой роще,
Где слово верным он своим сказал:
«Теперь, свершив свой путь, войду в Нирвану,
А вы Закон великий соблюдайте,
Он ваша высочайшая твердыня,
Когда вы в нем, вы им защищены.
Того держитесь, что вам говорил я,