Аэлита. Новая волна: Фантастические повести и рассказы

менее оплачиваемое, но более безопасное.

В то же время он зарегистрировался как боец в каком-то виртуальном турнире и даже сумел успешно пройти квалификацию.

Виртуальным гладиаторам также платили неплохо; в зависимости от зрелищности поединка и, естественно, от того, кто победитель, а кто проигравший.

На виртуальных турнирах делали деньги. Не деньги, а именно деньги. В первую очередь из-за зрелищности — впервые со времен гладиаторов бои велись насмерть. Для зрителя неважно, виртуальная смерть или реальная, настоящей кровью захлебывается боец или это только образ, передаваемый мнемоюстами.

Впрочем… благодаря тем же мнемоюстам, боль, испытываемая в Сети, ничем не отличалась от боли реальной. То есть если в Сети человеку ломали руку, то в реальности рука оставалась целой и невредимой, зато острота ощущения была полностью адекватна боли реальной, и если не выйти и не перезагрузиться, то мнемоюсты так и будут транслировать абсолютно всю гамму ощущений. Если же кого-то убивали в Сети, то его элементарно выкидывало в реальный мир.

Прилепив мнемоюсты к вискам, Олег влез в Сеть, чтобы превратиться в Нейро.

Зайдя в зал, где проходили соревнования, он был отправлен в ложе для других бойцов. По регламенту их было шестнадцать — восемь сеянных игроков и столько же прошедших квалификацию. Соперников определял жребий.

Олег, тренировавшийся с двенадцати лет и уже давно мечтавший поучаствовать в подобной авантюре, сиял, как медный таз. Он, конечно же, был уверен, что турнир ему не выиграть, однако азарт брал свое.

Его бой открывал 1/8 финала. Рев толпы просто оглушал. Противником Нейро был парень по имени Пепел — альбинос с абсолютно седой головой, коренастый и спокойный, как десять тысяч мамонтов.

— Хадзимэ! — крикнул рефери, мгновенно испаряясь.

Оба бойца выдали головокружительный каскад приемов. Это был танец. Устрашающе прекрасный, как сама смерть. Олег наступал, а Пепел действовал на контратаках, выжидая ошибку противника. Комбинации Нейро вытекали одна из другой, а седой альбинос уклонялся от ударов, с нечеловеческой точностью отбивая выпады Олега. Однажды, когда Олег наносил очередной удар, Пепел схватил его за лодыжку и свалил с ног; толпа взревела, однако альбинос отошел от поверженного противника, всем своим видом демонстрируя превосходство.

Внезапно, уже после того, как Нейро поднялся, Пепел резко выбросил вперед правую руку, с кончиков которой сорвались языки пламени, — банальщина в виртуальной-то реальности, но Олег этого никак не ожидал (он считал, что пригодятся лишь быстрота реакции, ловкость, сила и тому подобное), а потому не успел отпрыгнуть достаточно быстро, и огонь смог дотянуться до левого предплечья.

Пытаясь не обращать внимания на боль, Нейро размахнулся в хлыстообразном выпаде, именуемом «фури учи» и оттолкнул своего противника. Снова огненные нити, но на сей раз Дегтярев уклонился и нанес круговой удар в солнечное сплетение. А затем вложил всю свою силу в кулак, сломавший оппоненту нос.

Пепел отшатнулся, застонав и забрызгивая виртуальной кровью виртуальные тела, паркет и одежду.

Нейро, закрепляя успех, нанес хук слева, с удовлетворением увидев, как Пепел на несколько секунд потерял ориентацию в пространстве. Проведя еще один удар в лицо, Олег с разворота обрушил боковой удар на колено противника.

Дегтярев прыгнул на корчащегося на паркете альбиноса для того, чтобы размозжить ему голову, но тот откатился, одним точно выверенным движением оказался на ногах и буквально разорвал левую почку Олега. Дегтярев рухнул и попытался отползти от противника в надежде потянуть время, для того чтобы боль немного улеглась, однако у Пепла были совсем другие планы относительно Нейро — он обрушил молотоподобный удар на другую почку Олега. Еще пару секунд спустя Дегтярев уже сидел в одной из комнат подводной ячейки Рыжести — виртуальному телу элементарно свернули шею.

Дегтярев проверил свой счет, с радостным удивлением обнаружив там действительно неплохую сумму — чуть больше половины того, что он вообще должен. И это только за один проигранный бой! Может, ну ее к такой-то матери, эту работу исследователем? Хотя опять бегать с документацией и с пеной у рта? Нет, лучше уж месяц отработать, получить деньги и спокойно уйти.

Глядя на цифры на своем счету, Олег вдруг подумал, сколько «дури» можно набрать на эти деньги.

«Нет! — пытаясь отогнать стучащие участившимся пульсом идеи, сказал Дегтярев сам себе. — Даже думать не смей о том, где можно достать, чек“!»

Однако сознание тут же участливо выдало ему, словно выводя на дисплей, где доза стоит сравнительно недорого.

Одолеваемый этими навязчиво копошащимися в мозгу мыслями, Олег зарыдал. Сквозь пелену отчаяния просочилось осознание того, что эта пытка далеко не последняя, что это расплата за блаженство, которое он получал, что над каждой более-менее значительной суммой он будет вот так рыдать, измеряя все в «чеках».

В мозгу что-то заворочалось, и Олег, подбежав к терминалу, зашуршал клавиатурой:

Меня несет сквозь мышцы по венам
В хитросплетенье твоего подсознанья,
До самых звезд, до корней мирозданья,
Твой мозг опутав паутиной и тленом.

По алым снам, по улыбкам кирпичным
Ступаю я, твое тело съедая.
Ты погибаешь, и это логично,
Я хохочу, в тебе прорастая.

По корке слез, по граням кристальным,
По негативам твоей памяти желтой,
Я иллюзорным узором кинжальным
Пену морскую вдыхаю иголкой.

Ты так доволен участью рабской,
А подо мной хрустят стекла мечтаний.
В твоей сетчатке мешаю я краски,
А ты — лишь раб моих мерзких желаний.

Я, обглодав твой нерв оголенный,
К твоим страданьям остаюсь безучастным.
Рухнувший в зев моей пасти бездонной,
Ты умер в муках, и это прекрасно…

После того как Дегтярев оторвался от клавиатуры и прочитал то, что было написано на мониторе, ему почему-то стало еще хуже — уж больно концовка стиха звучала неутешительно. Нет, умирать, тем более в муках, он, конечно же, не собирался — наоборот, после того, как Леся вытащила его, хотелось дышать