необходимы, чтобы помочь Диего. Может, видений и вообще не будет, но мы должны использовать все шансы.
Я вернулась с веточкой.
— Дурман ненавидит, когда его выкапывают металлическими предметами вроде лопаты. В присутствии металла он немедленно прячет всю свою силу.
Я безуспешно пыталась вытянуть растение из земли.
— Почему бы вам не помочь мне?
— Ты виновата в болезни Диего, теперь тебе надо его вылечить, иначе ты всегда будешь бояться навредить людям или самой себе. У тебя, может, тоже не получится, но шансов больше, чем у меня. Твоя вина заставляет тебя желать этого сильнее. Поверь мне, если б я знал, что вылечить его легче мне, я бы уже давно сделал, что надо. Этот мальчик мне как сын. Если бы здесь сейчас была Сонали, ты была бы уже мертва. Она убила бы тебя за то, что сделала ты, и использовала бы твою кровь, чтобы его вылечить.
У меня вырвался нервный смешок
— Думаешь, я шучу? Вовсе нет. Она любит этого мальчика больше, чем его собственная мать, а ты сама видела Лурдес.
Мы принесли растение домой в Касабланку, где Армандо отказался показать мне Диего.
— Если ты сильно расстроишься, то потеряешь силу. А чтобы удержать Datura inoxia, тебе нужна вся твоя сила.
Пестиком он растолок в ступке семена растения, пока не довел их до консистенции густого крема. Одновременно вскипятил корень, чтобы размягчить его. Когда корень был готов, он его тоже измельчил и добавил к смеси семян, пока все варево не превратилось в густую пасту. Затем засунул миску в сетку и повесил ее на потолочную балку.
— Чтоб разорвать связь зелья с землей и сделать его более активным.
Я наблюдала, как в воздухе туда-сюда раскачивается миска.
— Как долго она будет здесь висеть?
— Не волнуйся. Совсем скоро ты отключишься и побежишь. Или, вернее сказать, — отключишься и полетишь
Я услышала, как стонет Диего в соседней комнате, где Лурдес Пинто перекладывала его с кушетки на нормальную кровать. Каждый раз, когда раздавался стон, меня от сознания вины пригибало к земле.
— Выброси это из головы. Ты попусту тратишь энергию.
Весь дом пропах рвотой, болезнью, усиливая мое чувство вины и делая его непереносимым.
— Основные алкалоиды Datura — скополамин, гиосциамин и атропин. Это они рождают визуальные образы, которые будут иметь глубокое воздействие на твою психику многие годы, если не всю оставшуюся жизнь. Другими словами, будет ли эффект хорош или плох, он непременно останется надолго. Как твой друг, я чувствую необходимость сказать тебе, что большинство людей подготавливаются к испытанию Datura долгое время, в течение которого подвергаются сильным эмоциональным и физическим потрясениям и очистительным ритуалам. К несчастью, у тебя на это нет времени. Более того, твое эмоциональное и физическое состояние не оптимально, поэтому ты должна быть готова попасть в ад или еще того хуже. От этого путешествия ты можешь никогда не оправиться.
— Как это, не оптимально?
— Твое тело расслаблено, и ты сама не знаешь, что чувствуешь. Ты очень далека от того, чтобы быть в состоянии удерживать должный контроль над Datura, но у нас нет другого выбора, поэтому надо попробовать.
То, как он указал на мои недостатки, было настолько правильно и очевидно, что мне даже нечего было возразить. В его голосе не слышалось никаких эмоций.
— Вы сможете меня вытащить, если что-то пойдет не так?
— Нет. Я не смогу. Я бы не хотел тебя пугать, но моя работа — проинформировать тебя. По правде говоря, даже со всеми приготовлениями успех все-таки зависит от того, насколько искренна ты в своей миссии. И насколько понравишься дурману. Я бы сказал, что до сих пор ты ему очень нравилась. У тебя не было проблем с его поисками. И ты все еще можешь стоять.
Армандо снял раскачивающийся горшок с измельченной Datura с балки и поставил его на плиту. Вылил туда две чашки зеленой жидкости и поставил кипятить.
— Зеленая жидкость — это чай. Для вкуса.
Даже разбавленная чаем, смесь была горькой и острой.
— Плохой вкус делает мечты и сны еще более красивыми.
Он подвел меня к кушетке, где раньше лежал Диего. Она пахла болезнью.
— Громко произнеси, чего ты хочешь от дурмана. И скажи, как ты хочешь, чтобы тебе помогла Datura. Говори максимально конкретно. Не произноси ничего абстрактного и лишнего.
— А разве я говорю абстрактные вещи?
— Сосредоточься на том, что ты бы хотела получить от растения и как бы ты хотела, чтобы Datura помогла тебе, а потом громко произнеси это, — повторил он громко в расчете на кого-то или на что-то, чего я не могла видеть.
— Я хочу помочь Диего Пинто. Хочу, чтобы Datura помогла мне вылечить Диего.
— Нет! Ты должна говорить конкретней! И надо торопиться. Как только растение в тебя проникнет и начнет действовать, ты не сможешь произнести что-нибудь громко. Возможно, ты вообще будешь не в состоянии говорить. Торопись!
Я думала.
— Поторопись!
— Я хочу увидеть, где живет Дэвид Эксли.
— Хорошо. Продолжай.
— Я хочу увидеть, где живет Эксли, чтобы добыть противоядие, ландыш, и принести его Диего Пинто.
— Быстрее. Что должна Datura показать тебе?
— Я хочу, чтобы Datura показала мне дорогу к Эксли! — Я уже кричала.
Я почувствовала, что уплываю от Армандо, словно к нашим спинам приделаны крюки, которые кто- то растаскивает в противоположные стороны. Я попыталась протянуть к нему руку, но он отодвигался все быстрее.
— Я здесь, с тобой!
Я слышала, как он кричит, и знала, что он кричит изо всех сил, во все горло, но звук все равно уплывал и уплывал все дальше и дальше.
Я увидела невдалеке пантеру. Восхитительное создание с шелковистой сверкающей черной шкурой и изумрудно-зелеными глазами. Это было самое прекрасное живое существо, когда-либо виденное мною. Мне стало интересно, как можно все время жить с такой красотой, и еще меня потрясло, насколько сильно зверь похож на Диего.
— Ближе не подходи, — услышала я издалека голос Армандо. — Пантера слишком могущественная и сильная. Ты еще не готова к встрече с ней.
Должно быть, мы увидели ее одновременно, хотя уж не знаю как Армандо ведь не пил никакого чая Datura.
Я вспомнила, как Диего рассказывал мне о черной пантере, которая в лесу следила за мной. И знала, что готова к встрече, даже если Армандо так не считает.
В мозгу промелькнули все сведения о ней. Объем знаний, которыми я владела, удивил меня. Например, я знала, что она убивает жертву, прокусывая череп, чтобы сразу разрушить мозг. И знала, что она хоронит мертвое тело так, чтобы к тому времени, когда жертву обнаружат, быть вне досягаемости для тех, кто мог ее выследить, догнать и убить. Я точно знала, что она очень умная, потому что съедает мозг своей жертвы. И еще знала, что это ночной обитатель. Направляемая и ведомая луной одиночка, никому не доверяющая, скрытная и хитрая до предела.
Я на четвереньках поползла по дымящейся земле джунглей, пытаясь имитировать движения
