9
См. напр., в «Рамаяне» великолепное описание периода дождей в рассказе царя Дасарата, заканчивающееся изложением плана его охоты (кн. II, песня 11, изд. Гольцмана, русск. пер. Роменского, стр. 103). Место не позволяет мне приводить здесь примеры, но всякий легко их найдет и в Калевале, и в Одиссее, в иранском эпосе, и т. д.
10
О «технической» сущности научных законов подробнее см. в сборнике «Очерки философии коллективизма,» — ст. А. Богданова «Философия соврем. естествоиспытателя», §§ 29–33.
11
Из психологии общества, изд. 2. стр. 137.
12
«Соврем. мир», 1909, сентябрь. Ст. «О религ. исканиях», стр. 188.
13
«Доистор. врем.,» Москва 1876, стр. 458–464 «Нач. цивил.», СПб. 1875, стр. 144–148.
14
«Доисторич. врем.», стр. 460.
15
Кроме богов-руководителей, существуют также часто злые боги-враги. Но они просто принадлежат к другой системе сотрудничества; руководят и управляют чуждыми, непризнанными силами, напр., другими, враждебными племенами, или разрушительными стихиями. Схема отношения норм и трудовой жизни остается та же.
16
Надо заметить, что и тогда, когда нормы устанавливаются авторитетами низшего порядка (напр., «законы» царями или правителями в деспотических монархиях), то все же их конечная санкция дается авторитетом верховным — божеством. Именно, этот верховный авторитет дает общую норму — повиноваться низшим авторитетам («несть власть аще не от Бога», говорит христианское учение), и таким образом заранее освящает и делает обязательными все нормы, исходящие от этих последних. Это придает системе норм, от самых общих до самых мелких, надлежащее единство и прочность.
17
Интересный образец полного и окончательного опустошения авторитарного фетиша представляет английское «Nobody» — «никто», всеобщий субъект всех запрещений в правилах приличия: «никто не делает так-то», «никто не поступает таким образом» и т. под. В английском буржуазном воспитании, полном лицемерия, условности и манерности, может быть, в большей степени, чем всякое иное, этот «Nobody» постоянно фигурирует в роли высшего авторитета, который безапелляционно решает, чего нельзя делать, и которому надо подчиняться без рассуждения, — таинственное существо с огромной властью, и в то же время — «никто!»
18
На первый взгляд может показаться, что существует еще случай, а именно прямо противоположенный:
19
Любопытный пример того, как невольно и автоматически совершается подобное дробление факта силой сложившейся схемы, представляет взгляд Ницше на человеческую волю. Ницше — мыслитель крайне сложный, и авторитарные элементы в его мировоззрении выражены не менее резко, чем индивидуалистические. Акт воли он считает состоящим из двух моментов — повеления и исполнения; т. е. самая «душа» человека для него распадается на господина и раба.
20
В книге Бытия у евреев — как и во многих других мифологиях —
