предоставить возможность израильским коммандос принять участие в операции по освобождению заложников. В случае согласия «Сайрет Маткаль»[10] был готов спустя шесть часов прибыть в Мюнхен. В начале восьмого утра с террористами попытались вступить в переговоры появившиеся у Олимпийской деревни известные общественные деятели ФРГ, представители международных организаций и члены западногерманского правительства.
Первым требованием террористов было немедленное освобождение 234 палестинских террористов, находящихся в израильских тюрьмах, 16 террористов, отбывающих длительные сроки в тюрьмах Западной Европы, а также основателей и лидеров западногерманской террористической организации РАФ, известной также как «Банда Баадер — Майнхоф», Андреаса Баадера и Ульрики Майнхоф. Для того чтобы ни у кого не возникло сомнений относительно серьезности их намерений, террористы выбросили из окна второго этажа изуродованное мертвое тело одного из израильских спортсменов. Баварская полиция и на этот раз не стала предпринимать никаких активных действий, чтобы попытаться освободить заложников.
Уже в первые часы после того, как пришло известие о захвате израильтян, по распоряжению премьер-министра Израиля Голды Меир в Мюнхен немедленно вылетел тогдашний глава «Моссада» Цви Замир. Он должен был лично возглавить операцию по освобождению спортсменов. Прибыв в Мюнхен, Цви Замир связался с министром внутренних дел ФРГ доктором Гансом-Дитрихом Геншером, в чьем ведомстве находилась полиция и жандармерия, и потребовал от западногерманских властей предоставить израильтянам возможность принять участие в спасении заложников. К сожалению, все израильские предложения были вежливо отклонены. Глава «Моссада» был вынужден наблюдать со стороны за бездарными действиями местных правоохранительных органов.
Со стороны западногерманского правительства переговоры с террористами вел министр внутренних дел Ганс-Дитрих Геншер. К 20.00 террористы согласились принять еду для заложников, и германские власти, несмотря на протест израильской стороны, пришли к промежуточному соглашению с террористами. В соответствии с договоренностью, боевикам «Черного сентября» должен быть предоставлен транспорт для доставки на военный аэродром Фюрстенфенбрук и самолет для последующего вылета вместе с заложниками в Ливию или другую арабскую страну. На протяжении всего дня Саламе почти каждый час по телефону информировал Арафата о развитии событий. Все это доказывало причастность Ясира Арафата к деятельности «Черного сентября». Требование террористов предусматривало их разделение вместе с заложниками на группы. Это оберегало их от неожиданного нападения западногерманских десантников.
В 21.50 к дому подъехал автобус с зашторенными окнами. Выбежавший из здания террорист убедился, что в автобусе кроме водителя никого нет. Затем стали попарно выводить заложников. Террористов оказалось восемь, а не пятеро, как предполагалось ранее. В 22.00 автобус, сопровождаемый немецкими десантниками, вооруженными полицейскими, каретами «скорой помощи» и несколькими пожарными машинами, остановился на поляне Олимпийской деревни возле трех вертолетов с включенными двигателями. В первый вертолет сели двое террористов и четверо израильских заложников, во второй — еще шестеро террористов и пятеро израильтян, в третий — западногерманские участники переговоров, включая доктора Геншера и его помощника, подполковника Ульриха Вегенера. Спустя час полета вертолеты в 23.08 приземлились на военном аэродроме в 150 метрах от ожидавшего их «Боинга-707».
Террористы еще некоторое время находились в вертолетах, не решаясь выйти. Они опасались ловушки. Такая ловушка действительно была подготовлена. Ульрих Вегенер и доктор Геншер поднялись в диспетчерскую башню аэродрома и взяли на себя руководство операцией. План состоял в том, чтобы одним залпом снайперов убить сразу всех террористов. Однако заранее занявшие позиции снайперы располагали лишь предварительными данными о своих целях. Точное число их (не пять, а восемь) стало известно лишь час назад. Не были внесены коррективы в первоначальный план или изменены позиции стрелков. Очевидно, что одновременно поразить восемь человек было трудновыполнимой и крайне рискованной задачей. Каждая из снайперских групп должна была действовать автономно, не зная общей задачи и картины происходящего, а бойцы группы, засевшей в самолете, вовсе посчитали, что задача невыполнима, и оказались не готовы к ее выполнению.
Пятеро террористов по одному, осматриваясь по сторонам, осторожно спустились из вертолетов. В этот момент снайперы открыли огонь. После первого залпа неожиданно погас свет. Когда прожектора вновь вспыхнули, оказалось, что погибли только двое террористов. Вновь погас свет. Началась беспорядочная стрельба. Плохо обученные западногерманские стрелки, заняв неудачную позицию, попали на линию обстрела друг друга. Как выяснилось позже, у снайперов не было приборов ночного видения, оружие не было пристреляно. Это определило результат: трое террористов уцелели после первого залпа.[11] Они-то и открыли беспорядочный огонь. Один длинной очередью расстрелял четырех заложников, скованных друг с другом наручниками. Другой метнул гранату в вертолет, где находились остальные заложники. Вертолет вспыхнул и за несколько минут полностью сгорел — баки вертолетов до отказа были заполнены горючим.
Итоги бездарно спланированной и проведенной операции оказались таковы: погибли одиннадцать израильских спортсменов (двое — при захвате здания, девять — при неудачной попытке освобождения) и двое граждан ФРГ — полицейский и пилот одного из вертолетов. Несколько снайперов получили ранения. Были убиты пятеро террористов, трое взяты в плен.
На мюнхенскую трагедию последовала незамедлительная реакция руководства Израиля — при кабинете главы правительства была введена новая должность: пост советника премьер-министра по борьбе с терроризмом. Первым этот пост занял бывший начальник военной разведки «Аман» генерал-майор Арон Ярив. Премьер-министр Голда Меир лично пригласила Арона Ярива, в 1972 году находившегося на пенсии, вернуться на службу в свой аппарат. «Мы обязаны отомстить за пролитую кровь наших спортсменов, заставить главарей и исполнителей террористических актов опасаться за свою собственную судьбу. Они должны жить в постоянном страхе, бесконечно менять свои дома и тратить все силы на собственную безопасность. Так у них не останется времени на планирование террористических актов против государства Израиль», — утверждал Арон Ярив. Именно такой подход лег в основу дальнейшей антитеррористической доктрины Израиля.
Тогда же был образован сверхсекретный «Комитет-Х»[12] созданный специально для уничтожения виновников мюнхенской трагедии. Операция получила кодовое название «Вешние воды». Во главе этого органа, действовавшего по типу военно-полевого трибунала, встал Арон Ярив. Первоначально о его существовании знали только члены «Митбахона»[13] — узкого круга правительства, выполнявших функций Совета Национальной безопасности. «Комитет-Х» находился в прямом подчинении премьер-министру. Основной состав «Комитета-Х» состоял из оперативников израильской внешней разведки «Моссад», военной разведки «Аман», а также службы безопасности Израиля ШАБАК. По распоряжению «Митбахона» «Комитет-Х» составил «черный список» смертников, который первоначально включал в себя от 11 до 16 террористов — так называемую программу-минимум. Первым в списке приговоренных к смерти стояло имя племянника Арафата Али Хасана Саламе. Программа максимум заключалась в полном уничтожении членов «черного сентября» и организации в целом. Этим «Комитет-Х» вносил существенное изменение в антитеррористическую доктрину Израиля. Если ранее Израиль наносил удары по арабским режимам, поддерживающим палестинский терроризм, то сейчас было принято решение добраться до самих террористов, начав с непосредственных виновников мюнхенской бойни.
Объявление войны «Черному сентябрю» быстро принесло результаты: в течение года был уничтожен ряд видных функционеров, организация разгромлена. Однако все попытки выйти на ее руководителя Саламе неизменно терпели неудачу. Первая попытка его уничтожения закончилась провалом и стала одним из самых крупных скандалов, связанных с нелегальной деятельностью «Моссада».
В июле 1973 годав «Моссад» поступила информация, что в маленьком Норвежском городе Лиллехаммер, в 180 километрах от столицы Норвегии, якобы обнаружен след Саламе. Израильтяне выслали в Лиллехаммер специальную группу, которая подтвердила находящемуся в Париже руководителю операции Майку Харари, что личность обнаруженного человека и руководителя палестинской террористической организации «Черный сентябрь» совпадают. Данные базировались на внешнем сходстве, более исчерпывающих сведений собрано не было.
Майк Харари сам решил возглавить ликвидацию Али Хасана Саламе. В середине июля он в составе
