созывом этого пленума в зарубежной печати фигурировало сообщение о том, что около половины членов ЦК КПК не присутствовали на заседании, поскольку многие из них уже стали жертвами хунвэйбинов. Зато здесь присутствовали «революционные учащиеся» и военные, не входившие в состав ЦК КПК-
Во время работы пленума, 5 августа 1966 г., Мао Цзэдун опубликовал свою дацзыбао под названием «Огонь по штабу», в которой обвинял «некоторых руководящих товарищей в центре и на местах» в том, что они «осуществляли диктатуру буржуазии и пытались подавить бурное движение великой пролетарской культурной революции».
Эта дацзыбао, по Сути дела, призывала к разгрому центральных и местных партийных органов, объявленных буржуазными штабами. 8 августа пленум принял решение «О великой пролетарской культурной революции», в котором говорилось: «В настоящее время наша цель заключается в том, чтобы разгромить тех, кто находится у власти и идет по пути капитализма».
Пленум произвел важные изменения в составе руководства КПК. Из пяти заместителей председателя ЦК КПК (Лю Шаоци, Чжоу Эньлай, Чжу Дэ, Чэнь Юнь и Линь Бяо) на этом посту был оставлен один Линь Бяо. Изменился состав Политбюро и Секретариата ЦК; после пленума они вновь подверглись чистке, а Секретариат фактически перестал функционировать. Таким образом, хотя Мао Цзэдун не смог на пленуме полностью избавиться от оппозиции (впоследствии он говорил, что его поддержали лишь немногим более половины участников), именно против Лю Шаоци и его сторонников был направлен основной удар. Постепенно все яснее обнажался замысел Мао Цзэдуна и его группы: покончить со всякой оппозицией.
Решения 11-го пленума были прямой ревизией не только решений 10-го пленума ЦК КПК (сентябрь 1962 г.), но и решений VIII съезда КПК, причем как 1-й, так и 2-й его сессий.
В резолюции пленума содержалось беспрецедентное даже для нравов КПК положение, согласно которому «революционные учащиеся» освобождались от ответственности за все совершенные в «ходе движения преступления и правонарушения, кроме убийств, отравлений, поджогов, вредительства, хищения государственных тайн и контрреволюционных преступлений».
…18 августа 1966 г., выступая на митинге на одной из площадей Пекина, Мао Цзэдун официально перед сотнями тысяч молодых людей объявил о создании организации хунвэйбинов. Он сказал, что она имеет не только общенациональное, но и интернациональное значение.
Этот митинг был снят на пленку. Фильм, основанный на этом событии, показывали в Китае и за рубежом. Зарубежные зрители были потрясены фильмом. Его сравнивали с фашистским фильмом такого же накала — «Торжество воли» — о Гитлере в Нюрнберге.
Мао Цзэдун шел медленно, держась за руку десятилетней девочки; движения его казались скованными. Он вышел вперед и заговорил о создании нового союза людей — союза бессмертия мужчин, женщин и детей, вступающих в вечно революционный процесс.
Многие представители Запада присутствовали на последовавшей за этим демонстрации детей от 13 лет и старше. Дети были экзальтированы, наэлектризованы, возбуждены.
Западные обозреватели более или менее единодушно полагают, что организация хунвэйбинов была запланирована и вылеплена опытными скульпторами заблаговременно. Но для простых китайцев возникновение этой организации было преподнесено как результат революционного творчества масс.
Через каких-то несколько дней сотни тысяч юных участников организации буквально наводнили всю страну, объявив беспощадную войну «старому миру».
С 18 августа по 26 ноября 1966 г. в Пекине состоялось восемь массовых митингов хунвэйбинов с участием Мао Цзэдуна, на которых присутствовало около 11 млн. человек. На них выступали также Линь Бяо, Чжоу Эньлай, Цзян Цин.
Хунвэйбины писали в своем манифесте: «Мы — красные охранники Председателя Мао, мы заставляем страну корчиться в судорогах. Мы рвем и уничтожаем календари, драгоценные вазы, пластинки из США и Англии, амулеты, старинные рисунки и возвышаем над всем этим портрет Председателя Мао».
Кто непосредственно был инициатором этого движения хунвэйбинов? На этот счет нет никаких сомнений. Движение было инспирировано самим Мао Цзэдуном.
Хунвэйбины росли в условиях невиданного прославления Мао Цзэдуна, фанатичного преклонения перед ним. С самого раннего возраста этих юношей и девушек воспитывали в духе воинствующего национализма, пренебрежительного отношения к культуре, традициям и опыту других народов. Они идейно формировались в обстановке непрекращающейся антисоветской кампании и имели извращенные представления о социалистическом строительстве в других странах, о самих идеалах социализма. Их можно было легко обмануть и увлечь демагогическими лозунгами.
Хунвэйбины разгромили многие книжные магазины в Пекине, Шанхае и других городах; отныне они могли торговать исключительно произведениями Мао Цзэдуна. На улицах многих китайских городов запылали костры, в которые были брошены книги, «не соответствующие идеям Мао Цзэдуна». Памятники А. С. Пушкину в Шанхае и Сунь Ятсену в Нанкине были разрушены.
Хунвэйбины установили обязательную повинность, согласно которой все жилые здания и общественные помещения должны были быть украшены портретами и плакатами с изречениями Мао Цзэдуна. Они останавливали автобусы, трамваи и троллейбусы, если на них не было подобных украшений.
Подвергая разгрому семьи и дома противников «идей Мао Цзэдуна», хунвэйбины помечали дома «преступников» специальными знаками, совсем как во время печально знаменитой Варфоломеевской ночи.
Вскоре фразы о «социалистическом воспитании трудящихся», о «новой пролетарской культуре» были отброшены в сторону. С предельной откровенностью заявлялось, что «великая пролетарская культурная революция вступила в этап борьбы за всесторонний захват власти».
Были разогнаны партийные комитеты, руководящие органы комсомола, Всекитайская федерация профсоюзов. Затем маоисты стали захватывать руководство в центральных и местных органах печати, в провинциальных органах власти. Наконец, дело дошло до ЦК КПК; 2/3 его состава, избранного VIII съездом в 1956 году, были ошельмованы и отстранены от практической деятельности. Одиннадцать из пятнадцати членов и кандидатов в члены Секретариата ЦК КПК, в том числе генеральный секретарь Дэн Сяопин, были объявлены «черными бандитами», а более половины членов и кандидатов в члены Политбюро также объявлены «врагами идей Председателя Мао» и подверглись травле. В опале оказались и восемь из девяти китайских маршалов.
Только трое из семнадцати членов Политбюро избежали критики и преследований — это, разумеется, сам Мао Цзэдун, затем Линь Бяо и Чжоу Эньлай. Командовала хунвэйбинами «группа по делам культурной революции», которую возглавили Чэнь Бода, Кан Шэн, прозванный в свое время «палачом партии», и супруга Мао Цзян Цин, работавшая до этого в министерстве культуры. Неожиданно она была назначена секретарем Постоянного комитета Политбюро ЦК, хотя до этого не входила даже в состав ЦК КПК. Она особо специализировалась на преследованиях деятелей культуры и «чистке» репертуара театров, кино, учебных программ в университетах.
Хунвэйбины устроили публичное судилище над Пэн Чжэнем, Лу Дини — кандидатом в члены Политбюро и секретарем ЦК КПК, Ло Жуйцином — заместителем премьера и начальником генерального штаба НОА и многими другими крупными руководителями. Сохранилась фотография, как хунвэйбины схватили Ло Жуйцина, ноги которого после попытки покончить самоубийством были в гипсовом лубке, его притащили на хунвэйбиновское судилище; он стоит перед яростной толпой с заломленными назад руками и искаженным от боли лицом.
Более хитрая тактика была применена к председателю КНР Лю Шаоци и генеральному секретарю ЦК КПК Дэн Сяопину. До осени 1968 года их имена не назывались открыто в печати. Лю Шаоци именовался «самым крупным лицом в партии, идущим по капиталистическому пути», хотя все уже знали, о ком идет речь. Но «массам» (так назывались судилища) их так и не «показывали».
После соответствующей подготовки и организации специального «подготовительного комитета» началось «наступление на Лю Шаоци». Ежедневно несколько тысяч человек в течение недели наводняли улицы Пекина и провинциальных центров, пугая жителей выкриками, лозунгами, песнями и барабанным боем, неся плакаты с карикатурами, направленными против Лю. Толпа требовала его казни. Вначале его
