обычно, провести у таинственной рощи. Тогда и Азаил не заподозрит его, и день будет прожит не зря, ведь юноша уже не мог себе представить дня без своих таких притягательных подглядываний, без видений нового, совершенно неизвестного ему и такого притягательного мира…
Однако от приятных мыслей его вдруг отвлекло нечто. Собаки, доселе радостно лаявшие, как всегда, когда нападали на след оленя, вдруг встали как вкопанные и утробно зарычали. Шерсть у них на спинах встала дыбом, глаза налились кровью, белоснежные зубы оскалились…
Юноша торопливо подъехал к собакам и сразу же понял в чем дело. Они стояли возле огромных – в пол человеческого роста – следов и запах от них приводил собак в бешенство. 'Да уж, – подумал про себя Люк, – только этого не хватало! Эти снеги мне тут всех оленей окончательно распугают – охотиться не на кого будет…'. А тем более ему стало досадно, когда очень скоро стало ясно, что следы снега и оленя идут параллельно…
Юноша прибавил ходу – не хватало ещё, чтобы его оленя сожрал этот наглый конкурент – попробуй- ка найди другого в это время! А если и найдешь, времени на чудесную рощу совсем не останется, а уж этого юноша перенести ну просто не мог! Он уже не мог себе представить дня без неё…
А очень скоро звуки где-то неподалеку подтвердили его догадку… Испуганное мычание оленя и рыкающий рев снега… Люк прекратил играть в охотника и быстро произнес заклинание левитации и… в тот же момент, прямо на лыжах, взлетел в воздух и полетел со скоростью полярной совы, оставив далеко позади помчавшихся ему вслед верных собак. В милях двух посреди абсолютно плоской белой пустыни был виден большой нанос снега, у самого берега вечно ледовитого Моря. Как он образовался посреди абсолютно плоской пустыни, было до конца непонятно, но, возможно, это были куски льда, во время летнего ледохода выдавленные другими льдинами на берег и ставшие на дыбы, а потом занесенные снегом… Так это было или не так, но горка была приличной, человеческих ростов в 15… На неё-то и нацелился Люк – она была идеальным пунктом для наблюдения.
Полет до снежной горки был недолгим – Люк летел на максимально скорости, но как быстро бы он ни летел, похоже, что он опоздал. Мычание оленя становилось все более отчаянным, а рев снега – все более торжествующим и вот-вот юноша готовился услышать предсмертный крик несчастной жертвы, пока не видимой им из-за горки.
Но в тот момент, когда он готовился услышать предсмертный крик животного, вместо него вдруг раздался… пронзительный женский крик, выкрикивающий какие-то заклинания. Люк увидел какие-то вспышки, гром, взрывы, рев… И был просто вне себя от нетерпения, но прибавить скорость полета не мог – экономил силы для боя…
…Когда, наконец, он приземлился на вершину снежного холма и взглянул вниз, то чуть не вспотел от увиденного зрелища…
Внизу, недалеко от подножия холма, у самого берега покрытого коркой льда Моря, лежал раненый олень с кровоточащим боком и сломанной ногой. Он истерически мычал, вытаращив свои испуганные, в красных прожилках глаза. Он порывался встать, но не мог, а вокруг него – довольно большая воронка растаявшего от горячей крови снега…
Но не это поразило привыкшего к оленьей крови Люка. А то, что рядом с оленем стояла… та самая 'розовая' девушка – в одной розовой рубашке до колен с ремешком на талии и легком плаще до пояса! А рядом – здоровенный снега!
Легендарное чудовище северных пустошей, снега, давно истребленный в населенных частях Целестии, доживал свой век в белом безмолвии обоих полюсов, оставленных феями в покое, поскольку людей здесь не жило, а соваться в ледяные пустыни им попросту не хотелось… Это была огромная гора, раз в пять больше самого большого слона, покрытая снежно-белой шерстью (за что и получил он свое название), с гигантской пастью с тремя рядами желтых острых как бритва зубов, маленькими как у медведя ушами, белоснежно-белыми глазами без зрачков и радужной оболочки, и мощнейшими лапами с когтями длинной в два человеческих локтя. Один такой удар мог раскроить череп киту, если бы он хоть раз попался снеге. Но снега был не просто животным, а довольно умным существом. Он мог для добычи пищи пользоваться камнями, льдинами, кидать огромные массы снега, а также рыть глубокие пещеры в снегу и жить там. Снеги кочевали по всем полярным пустошам, а вот теперь одного из них занесла нелегкая сюда…
Снега явно был недоволен тем, что ему кто-то помешал добить вожделенную добычу, а потому ревел на всю округу. Это было тем плохо, что если здесь есть в округе ещё снеги, они могут придти на его зов…
Он наносил мощнейшие удары по 'розовой', спрятавшейся, видимо, под магическим щитом – выглядевшим со стороны как бледно-розовая мерцающая окружность вокруг крылатой девушки и раненого оленя. Снега бил как раз по поверхности этой окружности, совершенно не давая крылатой девушке опомниться. Снега был ранен. На его боку была прожжена шерсть, такая же рана была на левой лапе. Видимо, крылатая девушка не успела нанести настоящего удара по спешке, стремясь во что бы то ни стало прикрыть оленя. Но прикрыв оленя щитом, она сама стала заложницей ситуации – разъяренный снега, не переставая, бил и бил по щиту, так что все силы 'розовой' уходили на то, чтобы держать его – ведь удары- то были не шуточные!!! –, что и мешало ей перейти в атаку. Мало того, силы самой девушки явно были на исходе – из её ушей и носа струйками лилась кровь, а на лбу были видны капельки пота…
'Вот неразумная! – подумал Люк – из-за оленя жертвовать собой! Невероятно!'. Но в глубине души он был счастлив – у него наконец-то представлялся уникальный случай спасти девушке жизнь и познакомится с нею – о чем он так долго мечтал долгими зимними ночами у себя на печке, даже не подозревая, что все это станет реальностью…
А потому, не теряя больше ни мгновения, Люк достал из колчана стрелу с зеленым оперением. Таких стрел у него было всего три. От обычных они отличались только тем, что у них наконечник был не просто из остро заточенной кости или камня, а из кости, пропитанной ядовитой слюной Азаила, любезно предоставленной ему её хозяином. Ему не хотелось раньше времени обнаруживать свои магические способности перед крылатой девушкой… Наверное, он просто хотел показаться перед нею прежде всего как настоящий мужчина – воин и охотник –, победить опасного снегу при помощи обычного оружия ведь гораздо труднее, чем при помощи магии, а потому и гораздо почетнее…
Звонко натянута тетива, сделанная из оленьей жилы, взят прицел и… вот уже стрела с зеленым опереньем, пронзительно свистя, вонзилась прямо в лапу страшного зверя… Люк целился, конечно же, в глаз, но в последний момент эта тварь дернула головой, и это её спасло – так бы смерть была мгновенной – яд сразу бы поразил мозг …
Тварь дико взвыла и тут же повернула свою морду в сторону Люка и бросилась прямо к нему…
Распространенная ошибка думать, что снеги – неповоротливы. Как и медведи, при кажущейся неповоротливости, они на самом деле очень и очень проворны и быстры, когда им это нужно. Их длинные плоские лапы легко скользят как лыжи даже по глубокому снегу и льду, что позволяет им развивать невиданную скорость. А потому тварь кинулась к новому врагу и приближалась с ужасающей быстротой. Но Люк не дрогнул, достав вторую ядовитую стрелу – для такой огромной и живучей твари как снега, при отсутствии прямого попадания, одной стрелы было явно недостаточно – пока яд доберется до мозга…
Вот вынута вторая стрела с зеленым опереньем и, тетива, звонко пропев, отправила её прицельно прямо в правый глаз твари, но в этот раз тварь была начеку и сбила стрелу прямо на лету правой лапой – поразительная реакция! Зато она сама выломала своей ручищей кусок льдины у берега Моря и швырнула её прямо в Люка – Люку удалось в последний момент увернуться (что на лыжах было довольно неудобно) – здоровущая льдина размером с пол-человека сорвала с него ушастую шапку и оторвала меховой капюшон, а сам юноша, не удержавшись на краю снежного холма… покатился вниз с него прямо на встречу косматому чудовищу…
А твари, видимо, того и надо было – она бросилась навстречу к летящему на лыжах Люку …
Две когтистые лапы ударили в снег всего в двух шагах сзади от Люка, стремительно проехавшего на лыжах прямо между ног твари, пригнув тело и голову так, чтобы не задеть низ живота снеги и, таким образом, он оказался сзади чудовища, а к нему уже летела, громко жужжа, 'розовая' девушка, успевшая, пока снега занимался Люком, остановить кровь и накачать болеутоляющими заклинаниями оленя. Тот уже блаженно спал на чистом снегу и довольно похрапывал во сне…
– Уйди за спину, я тебя прикрою! – крикнула 'розовая' – а ну, быстро, тебе говорят!
