ли это что-нибудь? Не знаю, но мне бы хотелось понять, насколько описанное Джессикой Карвер могло быть опасно для Крисса, да и для него ли? – Этот вопрос вырвался у меня сам по себе.
– Есть еще один вопрос, – напомнил Дэвид, – как Крисс мог узнать о фабуле романа и об этом эпизоде?
– Это как раз не вопрос, – заявил Эрик Катлер, – Джессика оказывается об этом эпизоде из своего будущего романа рассказывала в телевизионном интервью, представляете сколько народу ее слушало?
Поскольку от комиссара мы вышли достаточно поздно, а утром хотели выехать пораньше, я не стала отправлять Дэвида домой. Мы приехали ко мне и еще в машине решили, что не будем больше обсуждать сегодня это странное дело. Вот, завтра, когда, возможно, появится дополнительная информация…
Путешествие из Тотриджа в Стрендчфилд
Конечно, для того, чтобы повторить маршрут, которым ехала Эмма, нам нужно было сначала добраться до Тотриджа. Поэтому отправиться в путь пришлось довольно рано. Я порывалась заглянуть в компьютер, но Дэвид меня торопил, и я забыла о своем намерении..
В Тотридже мы сделали небольшую остановку, чтобы уточнить по карте маршрут. На самом деле, на этом пути было две автозаправки, но Эмму видели, как установило следствие лишь на одной из них, именно той, которая ближе к Гринверу Д и которую с этим городом соединяет почтовая тропинка.
Мы тоже остановились на этой автозаправке. Кроме собственно заправочной, здесь была небольшая мастерская, где можно было сделать мелкий ремонт, автоматическая мойка и кафе. В общем, это был вполне стандартный набор. В мастерской работали трое рабочих, двое на заправке и еще двое на мойке. Все они действительно были одинаково одеты, каждый был занят своим делом. Если бы здесь появился еще кто-нибудь в таком же комбинезоне, его могли и не заметить.
Вдруг я подумала о том, что постороннего, конечно, могли бы и не заметить, но уже в пределах этого рабочего пространства, а ведь сюда еще нужно было попасть, да отсюда нужно было вовремя удалиться. Так ли это было просто? Своими сомнениями я поделилась с Дэвидом.
– Я тоже об этом подумал, – согласился он с мной.
Среди рабочих, которые были там в тот момент, только один знал и помнил события трехлетней давности. Остальные устроились на работу позднее. Впрочем, ничего нового мы все равно не узнали. Все в один голос убеждали нас, что незаметно что-то сделать с машиной было бы совершенно невозможно. Кроме того, здесь в трех местах были установлены камеры слежения. Так что риск был очень велик.
Мы выехали на шоссе и поехали дальше в сторону Стренчфилда. У нас на карте было помечено то роковое место, где машина Эммы Крисс, не вписавшись в поворот, рухнула в пропасть. Остановиться там мы не могли, это было опасно, да и что бы это могло нам дать.
Но когда мы уже из Стренчфилда возвращались в Сент-Ривер, меня преследовала мысль о том, что мы что-то важное видели, но не смогли правильно оценить и понять.
Мне показалось, что у Дэвида было такое же чувство, но я не стала с ним это обсуждать.
Свою поездку мы расценивали, конечно, как неудачную.
Ну, действительно проездили почти целый день, а результат нулевой.
Когда мы уже ехали по улицам Сент-Ривера. Мне позвонила Джессика и сообщила, что нашла то самое письмо и может мне его привезти. Поэтому Дэвид высадил меня у моей конторы, а сам поехал в редакцию.
Пока я ждала Джессику, я все же включила компьютер, но посмотреть свою почту так и не успела.
– Вот, – Джессика сразу протянула мне конверт с довольно объемистым письмом, – даже не знаю, как оно сохранилось.
Я развернула письмо, которое было написано размашистым и не очень разборчивым почерком. Оно действительно было написано от руки, что меня несколько озадачило, поскольку я почему-то была уверена, что такое письмо должно быть напечатано на компьютере.
– Как вы разбирались с этими каракулями? – спросила я, – мне вообще кажется, что сейчас мало кто пишет письма таким образом, у всех есть возможность напечатать…
– Да, и как раз поэтому я это письмо выделила из других, прочитала и сохранила! – Госпожа Карвер, наконец, похоже, прониклась моей идеей.
– Человек, писавший это письмо, явно хотел добиться вашего внимания. Но разве он мог предположить, что вы воспользуетесь присланной им информацией для своего романа? – усомнилась я.
– Возможно, именно такой цели он и не преследовал, но он понимал, что каким-то образом эта информация всплывет, он хотел, по какой-то причине, чтобы о ней вспомнили, – высказала свое предположение Джессика.
– Но почему? И почему именно тогда?
Я рассмотрела почтовый штамп на конверте и увидела, что письмо было отправлено не год назад, как говорила Джессика, а гораздо раньше. Фактически в тот момент с трагических событий на горной дороге прошло всего несколько месяцев. Я обратила ее внимание на этот факт.
– Да, но, видимо я так подумала, потому, что воспользовалась этими сведениями не сразу, вы ведь понимаете, это все же творческий процесс. Восприятие времени у меня иногда не соответствует его истинному течению. Я живу от романа к роману, а не от года к году…
Возможно, в ее заявлении и присутствовал излишний пафос, но что-то в этом было.
– А как эта информация могла бы привлечь к себе внимание, если бы вы, скажем, не стали бы ее использовать творчески? – поинтересовалась я.
– Я очень часто даю различные интервью, выступаю на всяких писательских посиделках, в женских программах на телевидении, невозможно везде говорить одно и то же. Вот тут и выручают интересные письма моих читателей. А вы посмотрите это письмо там очень много такого, о чем я с удовольствием говорила, вот и эпизод, вошедший в роман…
– Пожалуй, вы подали мне еще одну идею! – не дала я договорить своей клиентке.
Доктор Карен Пирс
Позвонить еще раз Розалии Эксман меня заставила мысль, которая возникла тогда, когда я рассматривала письмо от читателя Джессики Карвер. Этот таинственный читатель явно подписался вымышленным именем, что, кстати, тоже говорило о некоторой нестандартности этого эпистолярного хода. Я подумала, что почерк очень похож на докторский. Ну, сразу представила, например, недавно опубликованные письма Артура Конан Дойла. Может, моя мысль и была притянута за уши, но она заставила меня взглянуть на ситуацию еще с одной стороны.
Дозвониться до Розалии мне удалось не сразу. Она выходила в магазин, а свой мобильный телефон не взяла. Поэтому оба ее телефоны не отвечали какое-то время. Но вот, наконец, она взяла трубку.
– Здравствуйте, Розалия, извините, что опять вас беспокою…-начала я, – это Мэриэл Адамс, я недавно говорила с вами…
– Да, я вас прекрасно помню, мне было приятно с вами познакомиться, вы хотите еще что-нибудь спросить?
– Вы не знаете, где можно найти того парня, врача, с которым встречалась ваша дочь до своего замужества?
– Карена? Разумеется, у меня есть его телефон. Хотите с ним поговорить?
– Да, у меня появилось несколько вопросов.
– Запишите номер, можете сослаться на меня.
Я интуитивно понимала, что по телефону разговор с этим Кареном, как его назвала Розалия, не получится. И тут же без всякой причины подумала, что у него было экзотическое, но довольно звучное сочетание имени и фамилии Карен Пирс. Мысль моя заскользила дальше, но я ее остановила, решив, что для столь невероятных версий у меня маловато фактов. Сначала решила узнать, насколько свободен сегодня Дэвид. У меня было предчувствие, что для дальнейших действий мне очень нужна будет его помощь.
Он не сразу услышал сигнал своего телефона, из чего можно было сделать вывод, что он сейчас в
