– Да, все произошло как в кино. – я с улыбкой посмотрела на Стива, затем опять обратилась к комиссару, – вы задержали артиста?
– Конечно, но как вы догадались? Я был очень удивлен, получив вашу записку с именем.
– Я сразу подумала о человеке, умеющем подражать чужим голосам, затем я вспомнила конкретного артиста, еще вспомнила, что его часто приглашают на частные вечеринки. Был он и в доме Грасса. Не верю в такие совпадения. Жаль, такой талантливый, сама с удовольствием ходила на его концерты...
– О пародисте и я думал, – усмехнулся Фирст, – но в это просто трудно было поверить, я ведь не журналист и не кинорежиссер.
Марта Стоун на этот раз выглядела шикарно. Для финального разговора она пригласила нас со Стивом и даже с малышкой Анной на небольшой семейный ужин. Присутствовал и Дик Стоун.
– Знаете, Джекки, а ведь я была уверена, что у вас ничего не получится, особенно, когда вы стали расспрашивать о Михаэле Таубе, – ее голос звучал почти игриво, и я, наконец, разглядела в ней женщину.
– Ну, о таком быстром развитии событий я тоже не думала, история выглядела столь нелепо...
– Нелепые и нереальные истории – это ведь твое хобби, – справедливо заметила Анна.
ВЕЧЕР У КАМИНА
История с ограблением банка «Форстоун» добавила популярности и мне и нашему журналу. Мы сделали великолепный репортаж с фотографиями, которыми поделился с нами комиссар, очень довольный таким финалом загадочной, на первый взгляд, истории. Я получила повышение и прибавку к жалованью Вот уж воистину правы те, кто утверждает, что удачи и напасти ходят стаями. Но мое прошлое, или неосознанное настоящее, не собиралось меня отпускать. Я словно жила какой-то двойной жизнью, и ничего не могла с этим поделать. Мне снился странный навязчивый сон, который всегда был предвестником необычных и, очень часто, весьма драматических событий.
ЗАМОК ОРВИК
В этот раз я оказалась в маленькой тесной комнате. Здесь была только узкая кровать, застеленная на удивление тонкотканой белой простынею и легким, но теплым одеялом, обшитым розовым атласом. Я стояла у маленького окошка, которое выходило во внутренний двор замка. Окошко было у самой земли. Поэтому сначала я увидела ноги, маленькие и изящные, не смотря на грубую и очень странную обувь, в которую они были обуты. Когда девушка отошла от окна, я смогла разглядеть всю ее хрупкую фигурку, облаченную в коричневое платье. Оно было ей великовато, но не настолько, чтобы предположить, что оно сшито для кого-то другого. Скорее можно было подумать, что девушка слегка похудела. Я успела увидеть, как она глянула в мою сторону, как испуганно попятилась в направлении ворот.
На этом мой сон прервался, меня разбудило настойчивое попискивание будильника.
После этого сна, я точно знала, что скоро произойдет что-то такое, что опять закрутит меня в очередной водоворот какого-нибудь очень странного происшествия. И событие не заставило себя ждать.
Через несколько дней вдруг объявилась подруга нашей мамы, женщина милая, но несколько не совпадающая со стилем и ритмом нашего времени. Лет двадцать она прожила за границей, путешествуя и собирая впечатления для мемуаров, которым собиралась посвятить последние годы жизни. Так она объяснила свое полное неведенье относительно судьбы своей школьной подруги и ее детей.
Я даже не представляла, в какую историю попаду, когда наша новая знакомая пригласила меня на небольшой романтический прием, который она решила устроить в последний день зимы. Собственно говоря, это был музыкальный вечер, на него был приглашен гитарист и исполнитель старинных романсов и баллад Антон Крамер.
О доме, где все произошло, стоит рассказать, поскольку он необычен. Юджиния Майер, так звали мамину подругу, – женщина вполне состоятельная, точнее, даже богатая. Дом достался ей в наследство от бабушки ее мужа, и был для нее своеобразной, достаточно дорогой, игрушкой. Представьте себе каменный особняк, в котором двести лет назад обитало богатое аристократическое семейство.
Когда я переступила порог старого дома Майеров, там ничего не напоминало о двадцать первом веке. Не было даже электричества. Горели свечи, я не представляла, что с их помощью можно создать такой уют. Нас пригласили в каминный зал. Такого огромного камина я еще никогда не видела, впрочем, много ли каминов я видела на своем веку?
По просьбе хозяйки, дамы были одеты в длинные вечерние платья, а мужчины – во фраки. Мы сидели в больших обитых атласом креслах, расставленных полукругом так, что каждый мог смотреть на пламя, с какой-то удивительной ритмичностью дрожащее за причудливым узором каминной решетки. Вместе с Юджинией нас было двенадцать человек, включая Антона Крамера, который сидел чуть в стороне и настраивал свой инструмент. Говорили мало и вполголоса, собственно, главным компонентом этой игры была атмосфера, и все интуитивно стремились ее поддерживать. Вполне ожидаемым и гармоничным было появление экипированного в духе и стиле позапрошлого века лакея, везущего перед собой несколько громоздкий деревянный лакированный столик на колесиках. На нем были бокалы с десертным вином и небольшие фарфоровые тарелочки с пирожными и кусочками фруктов. Все взяли по бокалу, и в это время зазвучала гитара, а затем и голос Антона. Баллада была грустной и мелодичной, слова, звучавшие в гармонии со звуками под аккомпанемент аккордов гитары и потрескивание охваченных пламенем поленьев, не отличались оригинальностью, но завораживали, возможно, именно своей незатейливостью. Рядом со мной сидела немолодая, но очень ухоженная и стройная женщина в черном бархатном платье, довольно строгом, но элегантном. Строгость фасона смягчало великолепное жемчужное ожерелье. Я не случайно так подробно пишу об этой даме. Если говорить честно, я больше никого не запомнила, разумеется, кроме хозяйки и гитариста. Пожалуй, я бы не заметила и свою соседку, так уж был задуман и проведен этот странный вечер, или концерт, но она сама привлекла мое внимание.
– Вы пробовали это пирожное, милочка? – обратилась она ко мне.
– Нет, – ответила я, поскольку действительно к этому моменту всего лишь пригубила вино.
– Никогда не ела ничего вкуснее, обязательно попробуйте. Говорят, что для своих вечеров Юджиния всегда печет собственноручно. Если это правда, хотелось бы попросить у нее рецепт, но я не так близко ее знаю, к сожалению.
– Если хотите, я спрошу ее, она подруга моей мамы.
– Я была бы вам так признательна. Меня зовут Анна Грей, а вас Джекки, я верно запомнила?
– Да, верно. Пирожное сейчас попробую, а с рецептом нет проблем. Я завтра же у нее спрошу.
Этим и закончился наш разговор, если не считать обмена телефонами и обещаниями позвонить.
Вечер был любопытный, но если бы не моя любовь к музыке, мне, пожалуй, было бы скучно. Несомненно, меня впечатлило придуманное и созданное нашей новой знакомой удивительное пространство вне времени, но ему не хватало событий, которые оказались бы под стать этим декорациям.
А на следующий день эта наивная игра в прошлое превратилась бы в незначительное воспоминание, если бы не случилось трагическое и таинственное событие, заставившее меня опять заняться расследованием.
Анна Грей позвонила утром, что меня несколько удивило, неужели этот рецепт так для нее важен? Но дело было вовсе не в пирожных.
– Извините меня, Джекки, если я позвонила слишком рано, но у меня очень важное и очень необычное к вам дело. Вы ведь детектив? Я правильно поняла? – скороговоркой проговорила госпожа Грей
– Нет, по крайней мере, официальная моя должность – репортер «Старссинема», – не скрывая своего удивления, ответила я.
– Но газеты писали о ваших способностях, даже таланте…
– Газеты любят сенсации, а я всего лишь стараюсь помогать своему журналу держаться на плаву в наше трудное для издательского бизнеса время.
– Значит, вы не хотите мне помочь?
– Если смогу, то помогу, конечно – пообещала я, не подумав. Но слово было сказано, и его уже было не вернуть.
– Вы не могли бы приехать сейчас ко мне? Я пришлю за вами машину, – торопливо предложила Анна,
