самая реальная опасность, а не картины. Он не верит ни в какие чувства. Он уверен, что Рут располагает фактами, но по каким-то причинам, не предъявила эти факты полиции, он думает, что информацией она поделилась только со мной, считая нас просто подругами.
– Возможно, ты и права, видимо он просто собирается избавиться от двух назойливых девиц, возомнивших себя сыщиками. Но ведь с Рут все в порядке? -на всякий случай поинтересовалась я.
– Да, но она еще в больнице, – поняла по-своему мой вопрос Николь, – ее охраняют, о состоянии ее здоровья информируют далеко не каждого. Боюсь, что в отношении Рут у мистера Лорьена еще предусмотрены какие-то действия.
– Очень прошу тебя, Николь, будь внимательна, ты ведь толком не знаешь, что задумал этот Лорьен.
– Я буду очень внимательна, – успокоила меня моя подруга, – но кроме этого там будет полиция, американская полиция умеет работать, поверь мне и не беспокойся.
На этом наш разговор закончился, но волнения мои не улеглись до тех пор, пока Николь не позвонила мне и не рассказала финал этой истории, который печальным оказался, слава Богу, только для господина Мориса Лорьена.
Впрочем, мой рассказ на этом не закончится, во всяком случае, для тех, кому понравилась наша детективная игра, кто готов и дальше в ней принимать активное участие, используя свое воображение и получая удовольствие от разгадывания вместе с нами любопытных загадок, которые нам порой подбрасывает жизнь.
Но, давайте дадим слово Николь и узнаем, что же происходило в ресторане «Риголетто»
Глава 7. ТЕРАМИСУ
Когда я появилась в ресторане, Лорьен меня уже ждал. Жаль, что он оказался негодяем и психом. Без учета этих недостатков он был великолепен. Мы с удовольствием говорили о всяких интересных вещах, такого собеседника у меня не было давно, и, пока не наступил роковой момент, мы прекрасно проводили время. После этого вечера мне придется устроить себе пару разгрузочных дней, но все было так вкусно! Перед десертом, что было вполне естественно, я извинилась и вышла на несколько минут. Терамису только что принесли.
Я не могла отказать себе в удовольствии проследить за действиями Лорьена, спрятавшись за одной из колонн. Лорьен протянул руку, словно за бумажной салфеткой, но задержал ее над одной из тарелок. Потом он расставил тарелки так, как ему было нужно. Именно в этот момент к нему подошли полицейские. Изображать возмущение он не стал, правильно оценив ситуацию.
Когда его увели, я подсела к Николь Уолисс, и мы заказали терамису.
Понятно, что в злополучном десерте эксперты обнаружили не артерон. Как мы и предполагали. Использовать еще раз это лекарство было рискованно по двум причинам: во-первых, потому, что еще один гипертонический криз у человека, так или иначе связанного, если не с художником Ламбертом, то с его творчеством, пусть даже так опосредовано, как это было в моем случае, могло все же вызвать подозрение, в том числе, и у полиции. Во-вторых, действие артерона начиналось слишком быстро, у Лорьена не могло быть гарантии, что он успеет покинуть ресторан к этому моменту. Это, конечно, скорее психологическая причина, но для Лорьена это могло быть серьезным основанием, чтобы отказаться от повторения прошлых сценариев. Впрочем, это мое суждение абсолютно субъективно.
Отравить меня Морис Лорьен решил солидной порцией синтетического наркотика, действие которого замедляло небольшое количество алкоголя. Недомогание у меня могло случиться еще в ресторане, но роковая развязка наступила бы через несколько часов. Так утверждают врачи, и я очень рада, что не получила в этом смысле собственного опыта.
Однако тот факт, что подозреваемый был пойман с поличным, давал возможность полиции начать серьезное расследование.
Прежде всего, провести обыск на его квартире.
Глава 8. ИЗОБРЕТЕНИЕ ЛОРЬЕНА
В ходе этого обыска было обнаружено гениальное изобретение Мориса Лорьена – устройство, при помощи которого, пользуясь специальной компьютерной программой, можно написать картину за любого художника. Если бы не досадная ошибка в этой программе, установить подделку было бы невозможно, когда речь шла о современном художнике. В ходе следствия выяснилось, что Лорьен был очень талантливым, возможно, даже гениальным программистом. Еще несколько лет назад он предложил своей фирме программу, при помощи которой можно было имитировать стиль и профессиональный почерк великих архитекторов. Но его идею, хоть и оценили как достижение, использовать все же не стали. Его партнеры сочли это не совсем этичным. Видимо тогда Лорьен и решил попробовать с живописью. Что было для него важнее – заработать деньги на своем изобретении или доказать миру свою гениальность? Думаю, что скорее второе. Ради выполнения задуманного он с легкостью приговорил к смерти трех людей, но мог бы при необходимости этим не ограничиться, я уверена.
В ходе следствия выяснилось, что Морис Лорьен действительно страдал болезнью сердца и принимал артерон. Как и предполагал Генри, он уговорил своего лечащего врача дать ему на руки это лекарство. Через пару месяцев он пришел к доктору и сказал, что нечаянно разбил пузырек, и даже показал осколки. Таким образом, он получил дополнительное количество артерона. Адрес Рут он узнал у знакомого художника, который изредка общался с Ламбертом и знал о его дружбе с девушкой. Телефон Николь нетрудно было найти по ее имени в телефонной книге, фамилия распространенная, но не в сочетании с именем Николь. Хотя он мог еще воспользоваться и тем, что я неосторожно в нашем первом разговоре упомянула и название школы, в которой мы с Николь Уоллис учились.
Ошибся Генри лишь в одном: вернуть деньги, потраченные на картины, он не смог. Но ни он, ни Патрик особо по этому поводу не переживают, полагая, что все еще впереди. А пока «Ожидание» очень даже неплохо смотрится над нашим компьютером.
Суд направил Мориса Лорьена на экспертизу к психоаналитику. Заключение, естественно не зачитывалось публично, но приговор в результате оказался более мягким, чем ожидалось.
Мы еще не раз в своих разговорах по телефону возвращались к этому странному делу. Оно было интересным не своей запутанностью и сложностью, а, скорее, тем, что для его решения понадобилось умение посмотреть на вещи взглядом не столько сыщика, сколько человека с воображением. Мы не раз возвращались к мысли о том, что развитие именно воображения необходимо не только писателю, но и детективу. Не любая загадка может быть решена чисто аналитически.
Однажды мы заговорили о том, что неплохо бы хоть один раз попробовать создать для себя воображаемое пространство, в котором можно было бы проверить этот тезис. Тогда мне и пришла идея пригласить Николь в гости. Что я тут же и осуществила. Мы договорились, что она приедет ко мне в ближайшее Рождество.
Рождество в Тотридже
Я не причисляю себя к атеистам, но и никогда не была религиозным человеком. Однако, некоторые праздники, имеющие именно религиозные корни, очень люблю. Например, Рождество. Особенно мне нравится Рождество по-американски. Очень добрый семейный праздник, поднимающий в душе все самое светлое и прекрасное.
В нем столько романтики и столько надежды.
Ну, и еще мне нравится, что даже вечно озабоченные своими проектами мои друзья и коллеги Генри Тамон и Николь в Рождество обязательно устраивают себе небольшой отпуск.
На это Рождество я пригласила Николь отдохнуть вместе со мной в Тотридже. Мы договорились, что собственно рождественский вечер мы будем праздновать в дружеской компании, пригласив ее адвоката и Дэвида, но вот вечер накануне проведем вдвоем. Никаких специальных заранее продуманных планов у нас не было. Однако, я задолго до этих дней через фирму «Эдем» сняла в Тотридже симпатичный маленький домик в очень живописном месте. Мое главное условие состояло в том, чтобы в этом домике был камин, и чтобы возле этого камина стояли два больших удобных кресла. Все и было именно так, как я хотела.
В назначенный день у меня появилось великолепное чувство предвкушения редкого удовольствия дружеского, по-настоящему дружеского общения. Я приехала с самого утра, на такси, Дэвида беспокоить не стала, мы договорились, что он появится на следующий день.
