незваным гостем в доме, который когда-то был их общим.
Ему не понадобилось увольнять Фрэнки. Через неделю после того случая она уволилась сама, сообщив, что ей предложили место редактора в женском журнале. Наверное, ее новый контракт не запрещал приносить с собой на работу животных.
Стюарт так и не узнал, как называется эта порода кровососов. Он не знал, откуда они появились, сколько их. Может, они обитали только в Айлинггоне? (Фрэнки жила возле Аппер-стрит.) Газеты не печатали статей об этих тварях, телеканалы не показывали их в новостях. Ни ученый мир, ни городские власти не делали никаких официальных заявлений об их существовании. И все же по косвенным, туманным фразам, сказанным совсем по другим поводам, Стюарт понимал люди знают о маленьких лысых вампирах. Но почему-то молчат.
В один из вечеров Стюарт возвращался домой и засмотрелся на женщину, сидевшую напротив. Возможно, его ровесницу. У женщины были золотистые волосы, зеленоватые глаза и почти прозрачная кожа. Одета она была броско: высокие сапоги из мягкой кожи, длинная шерстяная юбка и плащ-пончо клюквенного цвета. Плащ застегивался на шее. Чуть ниже застежки была прикреплена простая круглая золотая брошь, а от нее шла тоненькая золотая цепочка. Цепочка скрывалась внутри плаща.
Стюарт скользил глазами по женщине и думал, что где-то он уже видел такую цепочку. Поезд остановился на станции Арчуэй. Стюарт встал, чтобы выйти. Женщина тоже встала. Они оба покинули вагон и некоторое время шли почти рядом. Стюарт пытался придумать предлог, чтобы заговорить с ней. Он теперь был свободен, возможно, и у нее никого не было. За годы семейной жизни Стюарт успел забыть, как в громадном Лондоне знакомятся одинокие люди.
Он снова украдкой глянул на женщину, надеясь, что она повернет голову и посмотрит на него. Пальцы ее худощавой руки перебирали золотую цепочку. От ходьбы ее плащ распахнулся, и Стюарт успел заметить… лысого уродца. Женщина несла его под плащом, крепко прижимая к себе.
Стюарт остановился. Женщина прошла мимо. Стюарт стоял, не находя сил подняться по ступеням к выходу из метро. Через несколько минут силы вернулись, и он выбрался на улицу.
Может, ему показалось? Может, цепочка была обыкновенным украшением, а его воображение дорисовало остальное? Он знал, что у некоторых женщин есть привычка носить с собой котят или маленьких собачек. Рассуждения не помогали. Мгновенное видение (реальное или придуманное) настолько потрясло Стюарта, что он пошел не в том направлении. Только потом сообразил, что идет к своему бывшему дому. Но и это не заставило его повернуть назад. Стюарту вдруг захотелось пройти мимо окон Дженни.
В гостиной, за плотными шторами, горел свет. Стюарт вспомнил, что Дженни не любила зимние сумерки и всегда отгораживалась от них. Он замедлил шаги. Его страшно потянуло зайти внутрь, почувствовать свою принадлежность к этому месту. Может, Дженни обрадуется? А вдруг ей сейчас так же одиноко, как ему?
Подойдя ближе, он увидел лысого уродца, распластавшегося на оконном стекле. Паучьи лапки царапали стекло в безуспешной попытке выбраться наружу.
Мучения маленького уродца передались Стюарту, и он ощущал их, как свои собственные. Штора слегка отодвинулась, в проеме мелькнул знакомый силуэт. Потом рука Дженни оторвала существо от стекла и унесла в теплый, ярко освещенный мир гостиной. Через мгновение штора задернулась, отсекая Стюарта от этого мира.
Фредерик Коулс
Фредерик Итатиус Коулс (1900–1948) — британский писатель, член Королевского литературного общества и почетный член Литературно-художественного института Франции, наградившего его в 1936 году серебряной медалью.
При жизни автора были опубликованы два сборника его рассказов о сверхъестественном: «Ужас Эбботс Грейндж» (Лондон: Фредерик Маллер, 1936), куда вошел «Безголовый прокаженный» — первый опубликованный им рассказ, и «Вой ветра в ночи» (Лондон: Фредерик Маллер, 1938).
Произведения Коулса, несмотря на обилие восхищенных отзывов, принято считать подражанием другим представителям «страшного» жанра, в первую очередь М. Р. Джеймсу.
Столь же очевидно влияние на Коулса киноверсии стокеровского «Дракулы» (1931) — самый известный его рассказ «Вампир из Кальденштайна» воспроизводит знаменитую реплику, произнесенную в фильме Белой Лугоши: «Я не пью… вина».
Третий сборник рассказов писателя, «Страх шествует в ночи», не был опубликован при его жизни, однако стараниями издателя и исследователя литературы ужасов Хью Лама все же увидел свет в 1993 году. В этом же сборнике был впервые напечатан и помещенный ниже рассказ «Княгиня тьмы».
Княгиня тьмы (© Перевод С. Теремязевой.)
Весной 1938 года я отправился в Будапешт с одним деликатным поручением. Дело в том, что в последнее время дипломатические круги как минимум пяти европейских стран находились в полном замешательстве из-за некоей княгини Бешшеньи — эту даму после нескольких якобы случайных появлений в венгерской столице заподозрили в международном шпионаже. Впервые она привлекла к себе внимание в 1925 году, когда внезапно приехала в Будапешт и столь же внезапно покинула его через два месяца, бросив своих безутешных поклонников. Примерно через год ее вновь увидели в свете, после чего княгиня стала время от времени наезжать в столицу, проводя в ней от полутора до трех месяцев.
О княгине Бешшеньи поползли самые ужасные слухи. Говорили, что ее отъезды странным образом совпадали с таинственной смертью мужчин, которые, по слухам, были ее любовниками. Нашлись и такие, кто уверенно заявлял, что у печально известного коммунистического деятеля Белы Куна есть одна близкая знакомая, удивительно похожая на княгиню Бешшеньи, и она лично инспирирует кровавые вакханалии правящего режима. Впрочем, это заявление сочли пустой болтовней — кто поверит в историю о гордой аристократке, связавшейся с отъявленным негодяем, на время захватившим бразды правления венгерским правительством?
Никто не мог припомнить, чтобы хоть раз встречался с княгиней ранее 1925 года. О ней было известно только то, что принадлежит она к древнему венгерскому роду и, по-видимому, обладает несметным богатством. Ее притязания на поместье на границе с Трансильванией не вызвали никаких вопросов, поскольку на карте Венгрии всегда существовало и существует до сих пор место под названием Бешшеньи. История о шпионаже также не выдерживала критики, ибо, как выяснилось, Будапешт был единственным городом, куда приезжала таинственная княгиня. И все же в некоторых кругах информацию о шпионаже восприняли всерьез, в результате чего мне и пришлось отправиться в Венгрию. Моя задача была предельно проста: познакомиться с княгиней и по возможности выяснить ее прошлое.
В те годы — я имею в виду период между двумя мировыми войнами — Будапешт был популярным курортом и излюбленным местом для мошенников всех мастей. Чудный город любви и романтики; до сих пор я грустно вздыхаю, вспоминая мерцание огоньков по берегам Дуная, залитую огнями огромную статую святого Геллерта и вечную цыганскую музыку, звенящую в ночи.
Одним из наших агентов был Иштван Зичи, с которым я подружился во время своих неоднократных поездок в Венгрию. Этот приятный молодой человек имел титул графа и вращался в высшем свете. Радушно встретив меня на вокзале Нюгати, он весело болтал о разных пустяках, пока мы ехали до отеля «Дунапалота», где для меня был заказан номер. Когда мы вошли в номер, я рассказал Иштвану о цели своего приезда. Он, к моему удивлению, сразу стал серьезным и несколько встревожился.
