На самом деле решение информировать вооруженные силы Пятидесяти Солнц о существовании подобных агентств было принято посредством плебисцита среди гиброидов. Пришли к мнению, что Молтби лучше сообщить командованию о своей связи с соплеменниками, чтобы не вызывать подозрений.
Также считали, что только в случае чрезвычайной ситуации Пятьдесят Солнц энергично попытаются нарушить деятельность пунктов связи гиброидов. Тогда план казался безупречным. Но вот чрезвычайное положение, и все пошло прахом…
— Откровенно говоря, — сказал министр, — мы убеждены в том, что гиброиды сочтут нынешнее положение благоприятным для себя, укрепляющим их позиции для всякого рода торгов.
Он имел в виду политический шантаж, но прямо не сказал об этом, отметил про себя Молтби.
— Я уполномочен, — продолжал министр, — предложить гиброидам ограниченные права гражданства, доступ на некоторые планеты, в будущем — проживание в городах. Весь комплекс вопросов юридических и политических прав будет пересматриваться раз в десять лет и, в зависимости от поведения гиброидов в десятилетний период, круг привилегий будет расширяться.
Он замолчал, и Молтби увидел, что все напряженно смотрят на него. Не выдержав тишины, один из политических деятелей, деллианин, спросил:
— Что вы об этом думаете?
Молтби вздохнул и стал говорить. До появления корабля, отметил он, такое предложение было бы замечательным. Но в данный момент это классический пример уступки, сделанной под давлением обстоятельств в тот момент, когда те, кто ее сделал, потеряли контроль над ситуацией. В его голосе не было агрессивности, но чувствовалась прямота и продуманность его слов и мыслей. Даже выступая сейчас, он постоянно взвешивал условия соглашения, они представлялись ему разумными и честными. Зная же амбиции некоторых групп гиброидов, он ясно представлял, что дальнейшие уступки были бы опасны и для них самих, и для их миролюбивых соседей. С учетом прошлого ограничения и испытательный период были просто неизбежны. Он готов был поддержать эти предложения, хотя сознавал, что осуществить их будет крайне трудно.
Говорил он спокойно и закончил словами: “Нужно просто запастись терпением”.
Воцарилось молчание.
Наконец какой-то неделлианин грубо и резко заметил:
— А по-моему, мы теряем время в этой трусливой игре! Хотя Пятьдесят Солнц долго жили в мире, у нас по-прежнему в строю более сотни боевых кораблей, не считая множества других небольших судов. А где-то далеко в космосе один боевой корабль землян. Я предлагаю уничтожить его! Таким образом мы уничтожим тех, кто обнаружил нас и знает теперь о нашем существовании. Пройдут, возможно, тысячелетия, пока они снова случайно наткнутся на нас.
— Этот вариант нами обсуждался, — вступил в разговор вице-адмирал Дриан. — Это неразумно по очень простой причине: земляне могут иметь новое оружие, с помощью которого они победят нас. Рисковать нельзя.
— Мне наплевать, какое оружие имеет один корабль, — решительно заявил тот же неделлианин. — Если флот выполнит свой долг, мы вмиг разделаемся со всеми нашими проблемами.
— Это крайнее средство, — терпеливо объяснил Крейг и обратился к Молтби: — Можете сказать гиброидам следующее: если они не примут нашего предложения, у нас есть могучее средство для борьбы с нарушителями космического пространства. Иными словами, если они встанут на путь предательства, то не обязательно выиграют… Можете идти, капитан.
Первый капитан, Достопочтенная Глория Сессилия, леди Лорр из Благородного рода Лорров находилась на командирском мостике за пультом управления военного корабля Земли. Через многоплановый иллюминатор-телескоп она вглядывалась в открывавшееся перед ней космическое пространство и обдумывала положение, в котором она оказалась.
За иллюминатором, настроенным на полную мощность, царила темнота, в которой тут и там сверкали звезды. При нулевом увеличении их виднелось немного; редкие, как бы размытые пятна света указывали направления звездных скоплений. Самое большое грязноватое облако было слева от нее: это главная Галактика, в которой Земля была одной из систем, песчинкой в космической пустыне.
Женщина почти не замечала этого. Меняющиеся картины этого фантастического зрелища уже многие годы были частью ее жизни. Сейчас она видела и не видела их.
Удовлетворенная принятым решением, она улыбнулась и нажала кнопку.
На экране появилось лицо мужчины. Она сразу заговорила о деле:
— До меня дошли слухи, капитан, что наше решение остаться в Большом Магеллановом Облаке для поиска цивилизации Пятидесяти Солнц вызывает недовольство.
Капитан смутился, затем ответил, тщательно продумывая каждое слово:
— Ваше Превосходительство, я могу подтвердить вам, что ваша решимость начать эти поиски не получила должной поддержки всего экипажа.
От нее не ускользнуло: ее формулировка “наше решение” была заменена на “ваша решимость”.
— Разумеется, я не могу говорить за всех членов команды, ведь нас тридцать тысяч, — продолжал он.
— Разумеется, — сказала леди Лорр. В ее голосе прозвучала ирония, но офицер, казалось, не заметил ее.
— Мне представляется, ваше Превосходительство, что по этому вопросу, возможно, следовало бы провести общее голосование.
— Нонсенс! Разумеется, вы проголосуете за возвращение домой! Десять лет, проведенных в космосе, превратили их в медуз. Короткий ум, и никаких целей. Капитан, — голос ее был мягок, но глаза сверкали. — В вашем поведении я ощущаю некую эмоциональную солидарность с этими… этим стадным чувством, которое было бы простительно детям.
Помолчав, она продолжала:
— Не забывайте, что старейший закон космических полетов гласит: кто-то должен до конца сохранять волю, чтобы идти вперед. Потому так тщательно подбирают офицеров для космических полетов, что они не должны поддаваться слепому желанию членов команды, их минутной слабости. Вам ведь хорошо известно: вернувшись домой, куда они стремятся как одержимые, они очень скоро вновь захотят попасть сюда, в космос, в долгосрочную космическую экспедицию. Мы очень далеки от нашей Галактики, поэтому не можем позволить себе роскошь расслабиться, потерять дисциплину.
— Мне понятен этот довод, — спокойно ответил офицер.
— Приятно слышать, — язвительно отозвалась леди Лорр и решительно прервала связь между ними.
Затем она вызвала отдел астронавигации. Ответил молодой офицер.
— Мне требуется ряд траекторий, по которым мы могли бы пройти через Магелланово Облако за возможно более короткое время.
Услышав приказ, юноша побледнел:
— Ваше Превосходительство, — с трудом выдавил он, — это самый удивительный приказ, который мы когда-либо получали. Это Облако имеет в диаметре шесть тысяч световых лет. Какую скорость вы имели в виду, учитывая, что нам ничего не известно о штормовой обстановке этого региона?
Несмотря на решимость леди Лорр, реакция юноши смутила ее. На какое-то время сомнения взяли верх. Действительно, ее представление о размерах и состоянии космического пространства, которое они намеревались пройти, было весьма смутным.
Но сомнения были подавлены, и вновь зазвучал ее твердый голос:
— Полагаю, плотность штормов в этой системе ограничит наши возможности примерно одним световым годом на каждые тридцать минут полета. Передайте, пожалуйста, вашему командиру, чтобы он доложил мне о выполнении задания, — закончила она.
