Покушение

сообщала 18 сентября 1985 г. итальянская пресса, все защитники по делу о покушении на папу, за исключением адвокатов Агджи, внесли жалобу против представителя обвинения Антонио

Марини. Документ был

вручен одновременно

римской главной прокуратуре и председателю данного состава уголовного суда Северино Сантиапики. В жалобе указывалось на юридическую аномалию: «Прокурор

Марини взял на себя две несовместимые функции, он является представителем обвинения по этому делу и одновременно проводит следствие, так называемое третье следствие в связи с покушением на площади Св. Петра. Он объезжает зарубежные страны, выискивая каких-то «сверхсвидетелей», которые поддержали бы клевету террориста Мехмеда Али Агджи. Адвокаты заявляют, что такое поведение прокурора

Марини является постоянным нарушением прав защиты и следственной тайны. Он снабжается сведениями и документами, которые остаются неизвестными для защитников и могут быть использованы при надобности в односторонних интересах обвинения. Адвокаты настаивают, чтобы компетентные судебные власти осудили такое поведение Марини и создали нормальную обстановку при ведении процесса».

Выступая в зале «Форо Италико», адвокат Тито Малья отметил, что эти действия прокурора ведут к какому-то параллельному процессу со стороны служб прокуратуры, которые остаются вне судебного надзора и вне защиты. Он сказал, что самым свежим примером является допрос турецкого неофашиста Чатлы в парижской тюрьме «Санте», который начался беседой наедине с прокурором

Марини. Прокурор, подчеркнул адвокат, действует по своему выбору и так, как ему заблагорассудится. Создается неприемлемая ситуация, которая ставит в неравноправное положение обвиняемого и защиту. Этой двойной роли прокурора надо положить конец, ибо она является нарушением процедуры.

Защитник болгар Айвазова и Василева Манфредо Росси также остро протестовал против действий прокурора, которые ущемляют гарантированные обвиняемым конституцией права на защиту, и выразил возмущение его поступками. Свидетелей надо допрашивать только на открытых судебных заседаниях. Защитник возразил против ведения параллельного следствия, в ходе которого свидетелей допрашивают так, чтобы они знали, что должны сказать.

Тогда же 14 самых известных болгарских ученых-юристов опубликовали в печати Болгарии и за границей заявление от октября 1985 г. в поддержку протеста римских адвокатов. В заявлении, в частности, говорилось: «Во время суда прокурор Антонио

Марини совершил недопустимые с точки зрения итальянского законодательства процессуальные нарушения, чтобы «оживить» кем-то запрограммированный «болгарский след». Будучи обвинителем на суде, он взял на себя задачи, которые не входят в предоставляемые ему законом функции, а являются прерогативой судебных властей. Д-р Антонио

Марини провел самостоятельное расследование и фактически превратился в следственного судью, допросив ряд представителей турецкого преступного мира в Турции, ФРГ, Голландии, Австрии и Франции. Эти несвойственные для прокурора и неконтролировавшиеся процессуальные действия несовместимы с его официальным статусом. Очевидно, они преследуют цель найти или подготовить лиц, согласных в счет обещанных им поблажек подтвердить существование так называемого «болгарского следа».

Прокурор проявляет поразительное упорство в сборе свидетельских показаний об участии болгар в покушении и во время допросов ориентирует свидетелей на подтверждение «болгарского следа», чтобы спасти несостоятельное обвинение. Вместе с тем он не проявляет никакого усердия или молчит, когда свидетели опровергают эту вымышленную версию. Таким образом

Марини проявляет явное пристрастие.

Но все эти усилия не дали результатов. Седат Сары Кадем, вызванный в качестве свидетеля в Рим, отрекся от всех показаний,

на которые надеялся прокурор, а Ялчын Озбей, на которого он возлагал большие надежды, дал путаные, противоречивые показания, основное место в которых занимал пересказ слухов о предполагаемом участии болгар. Свидетель Абдула Чатлы, которого

Марини разыскал во Франции и на которого он тоже возлагал большие надежды, категорически опроверг клеветнические измышления Агджи в адрес Болгарии.

В ходе самого процесса, задавая Агдже недопустимые с точки зрения закона наводящие вопросы и зачитывая ему целые абзацы его показаний из протокола следствия, Марини пытался напомнить ему его прежние ответы и заставить повторить свои «обвинения». Прокурор явно отдает себе отчет в том, что показания Агджи были ему подсказаны и что сам он не мог бы воспроизвести их, не допустив противоречий.

На суде выявился новый след (наряду со следом «серых волков», итальянских спецслужб и ЦРУ) — след западногерманских секретных служб. Показания свидетеля Абдулы Чатлы, подтвержденные Ялчыном Озбеем, требуют, чтобы римский суд внимательно изучил этот след, которым пренебрег следственный судья Иларио Мартелла».

Как уже говорилось, заместитель главного прокурора республики Антонио

Марини, являющийся представителем обвинения во втором процессе по делу покушении на папу римского, побывал во многих зарубежных странах, в том числе и в Турции, чтобы допросить некоторых лиц, указанных Мехмедом Али Агджой в качестве его соучастников в покушении на Иоанна Павла II. Тогда же, в июле 1985 г., в итальянскую прессу просочились кое-какие интересные сведения. Газета «Репубблика» писала, что

Марини получил многочисленные доказательства относительно деятельности «серых волков», к которым принадлежит и Агджа, как хорошо подготовленной организации, занимающейся контрабандой героина в Западную Европу. Важный для расследования элемент касался процессуального положения названных Агджой «серых волков» Орала Челика, Абдулы Чатлы и Мехмеда Шенера. Стало известно, что перед покушением в Риме все трое проживали вместе с Агджой в одной квартире в Вене. Тем временем французская полиция арестовала Чатлы за хранение большого количества героина, а швейцарские власти по той же причине задержали Шенера. Теперь римский уголовный суд потребовал временной экстрадиции Чатлы и Шенера в итальянскую столицу, чтобы допросить их в качестве свидетелей.

В то же время в отношении Орала Челика, считающегося основной фигурой среди «серых волков», утверждалось, что напоследок его видели в Англии, Франции, Швейцарии и ФРГ. Стало известно благодаря сообщению американских таможенных служб, что Челик отправился из ФРГ в Нью-Йорк вместе с известным итальянским неофашистом Стефано делле Кьяйе. Это тот самый Кьяйе, что организовал торговлю кокаином, поступающим из Боливии. Впоследствии он согласился сотрудничать с американскими службами по борьбе с наркотиками. По мнению газеты «Репубблика», и сам Орал Челик пособничал этим американским службам и благодаря его показаниям в Западной Европе был произведен ряд арестов. Так был арестован Омер Ай, названный Агджой в числе соучастников покушения на папу.

Об Омере Ай известно, что он был членом правой экстремистской организации и отбывает 24-летний срок заключения. Его осудили за соучастие в убийстве турецкого левого политического деятеля. Террористу удалось бежать, имея фальшивый паспорт, но в 1982 г. он был арестован западногерманской полицией и экстрадирован в Турцию. Анатолийское агентство сообщало, что Марини в течение трех часов допрашивал в тюрьме «Элязиг», неподалеку от иранской границы, Омера Аи. После этого прокурор заявил, что «в ходе допроса выплыли наружу новые сведения и имена». Однако же Ай категорически отверг обвинения Агджи в причастности его к покушению и заявил, что не знает никакого Седата Сары Кадема. В то же время он сообщил имена ряда лиц, связанных с неофашистской группой Агджи. В связи с этим газета «Мессаджеро» отмечала, что хотя Марини и остался довольным помощью, оказанной турецкими властями, вряд ли ему будет так просто добиться экстрадиции некоторых свидетелей. «Турки озлоблены, — писала «Мессаджеро», — давно. В Турции проявляют явное раздражение, когда речь заходит об Агдже и покушении на папу римского. Этого убийцу считают национальным позором и неудобным лицом».

Газета «Репубблика» сообщила, что в досье, которое турецкая полиция вручила

Марини, фигурирует новое имя. Это Сулейман Еткин из Езильтепе (Малатия), т. е. из того же квартала, в котором родился и вырос Агджа. По данным западногерманской полиции, в