период 1981–1982 гг. близкий дружок Агджи внес на свой банковский счет в Эссене тысячи марок. В одном интервью Еткин подтвердил, что он получил эти деньги в качестве аванса за одну «услугу», которую он должен был оказать в связи с покушением на папу римского — этому турку было велено «встретиться с Агджой в тюрьме в Асколи Пичено и убедить его обвинить Советы и болгар». К тому же, что совсем любопытно, Еткин хорошо известен связями с радиостанцией «Свободная Европа», участием в «группе спасения порабощенных турок в России», известен он, наконец, близким знакомством с сотрудником ЦРУ Рузи Назером, служащим американского посольства в Бонне и доверенным лицом бывшего резидента ЦРУ в Турции, автора книг и статей о похождениях Агджи, одного из создателей «болгарской версии» Пола Хенци.
24 июля 1985 г. прокурор
А. Марини допросил в Стамбуле Седата Сары Кадема (согласно показаниям Агджи, этот его бывший одноклассник был четвертым соучастником покушения на площади Св. Петра. И именно Кадема упомянул два дня спустя после стрельбы в папу молчаливый тогда «террорист-одиночка» Али Агджа). Кадем отрицал свою причастность к покушению и даже согласился поехать на суд в Италию, если ему оплатят дорожные расходы и гарантируют личную безопасность, т. е. не убьют и не арестуют. В результате 7 августа в Риме состоялась очная ставка между Агджой и свидетелем Кадемом, специально прибывшим из Турции, которая закончилась поражением Агджи. Ему не удалось подкрепить свои обвинения стройными версиями. Он часто выдумывал, реагируя быстро, но невпопад. В конце концов оказалось, что лжет он больше, чем обычно. Логика была на стороне Кадема. «Если он действительно получил полмиллиона западногерманских марок, чтобы участвовать в покушении на папу, то вероятно, сейчас он не продавал бы ковры в Стамбуле и не находился бы в зале суда в Риме, куда он прибыл по собственному желанию», — комментировала этот факт близкая к деловым кругам ежедневная газета «Стампа» (8.8.1985). «Видно, убийца не намеревается говорить правду о покушении на площади Святого Петра. Он продолжает, однако, раздувать вымышленными россказнями сценарий, вмешивать других лиц, вынуждая судей начать новые продолжительные расследования», — отмечала газета «Репубблика». Во время этой очной ставки более или менее прояснилось только одно — у Кадема нет твердого алиби, что он не покидал Турции, и он связан с турецкими секретными службами, которые, по всей вероятности, использовали его как агента провокатора в левой экстремистской организации «Девсол». Турецкая полиция, стремясь прикрыть эту связь, моментально предоставила
Марини фотографии Кадема пятилетней давности, на которых «он не похож на лицо, указанное на снимке Агджой». Положение Кадема усложнялось и тем фактом, что другой «серый волк», Ялчын Озбей, еще в 1984 г. подтвердил перед судебным следователем Иларио Мартеллой, что Кадем связан с «серыми волками» и что во время покушения на папу он
находися в Риме. 27 июля 1985 г. в беседе с корреспондентом турецкой газеты «Хюрриет» в Бонне Озбей подтвердил свои показания. Второй тур марафона по турецкому следу состоялся в голландском городе Маастрихте, где был допрошен Аслан Самет. Этого турецкого террориста арестовали 14 мая 1985 г. при попытке пересечь с фальшивым паспортом границу между ФРГ и Нидерландами. Как утверждают, при нем был обнаружен пистолет той же марки и серии, что и оружие, из которого Агджа стрелял в папу римского. В день ареста Самета Иоанн Павел II находился с визитом в Голландии, и не исключено, что террорист собирался совершить новое покушение на жизнь главы католической церкви. Озбей утверждал, что Самет также был знаком с Агджой и состоял в правой экстремистской организации «серые волки», которая «по религиозным причинам поставила себе цель убить папу».
Самой продолжительной, а по мнению прокурора
Марини, и, «самой плодотворной» была работа по третьему судебному требованию, которая проводилась 12–15 августа в западногерманском городе Бохуме составом римского суда из 19 человек во главе с председателем Северино Сантиапики и заместителем председателя Фернандо Атолико. Хотя допрос турецкого гражданина Ялчына Озбея, отбывавшего срок заключения в бохумской тюрьме, проходил при закрытых дверях и содержание допроса официально было объявлено тайной, многие западные агентства попытались вновь привлечь внимание к мифическому «болгарскому следу», отмечая, что Озбей-де подтвердил «некоторые показания Агджи против болгар».
Кто такой Ялчын Озбей? Родился он 4 августа 1955 г. в Малатии. Вместе с Агджой участвовал в убийстве турецкого журналиста Ипекчи, после чего бежал в Западную Германию. В Бохуме Озбей открыл игорный дом под названием «Общество турецко-немецкой дружбы», который впоследствии продал. 16 ноября 1983 г. бохумская полиция блокировала здание на улице Дорстенер, 78 и арестовала пытавшегося удрать через окно Ялчына Озбея. Обвинение главного прокурора города Хирша включает 12 пунктов, наиболее важные из которых — хранение фальшивых паспортов, подделка виз и студенческих билетов, кража печати из турецкого консульства в Штутгарте и контрабанда наркотиков. Подробности об этом новом таинственном свидетеле опубликовала турецкая газета «Хюрриет» 29 июля 1985 г. В интервью западногерманскому корреспонденту газеты Озбей заявил, что если он расскажет все, что знает, то непременно будет начато третье дело о покушении на папу. Но добавил, что в знак протеста против немецких властей ничего не скажет итальянцам. Озбей, подписавший 74 страницы показаний Мартелле, заявил, что на 24 из них — сплошная ложь. На вопрос, почему бы ему не отправиться в Рим и не рассказать все, что он знает, почему бы не помочь правосудию, Озбей ответил: «А зачем мне ему помогать? После этого кто защитит меня? Кто гарантирует мне жизнь? Разве может суд дать мне паспорт человека без отечества? А если я расскажу все американскому телевидению, они мне дадут 100 000 долларов. Я себе обеспечу будущее. Мне хотелось бы встретиться с Агджой с глазу на глаз. Я им восхищаюсь. Он приплел всех, но сам остался чистым. Бережет свою шкуру. Дает показания, которые не могут мне навредить. Что же касается Орала Челика, живым его не взять. Он будет сопротивляться с оружием».
В тюрьме г. Бохума в показаниях перед представителями римского суда Озбей воспринял «вариант Агджи», отказавшись от части своих прежних заявлений и изменив другие, в том числе и решение «ни в коем случае не участвовать в процессе в Риме». Он согласился присутствовать на осенних заседаниях процесса после того, как получил «твердые гарантии», что его не арестуют в Италии.
В конце сентября 1985 г. в зале «Форо Италико» на процессе по делу о покушении на папу была открыта новая страница. Абдула Чатлы на очной ставке с Ялчыном Озбеем и Али Агджой сообщил судьям о деталях, прямо противоположных россказням убийцы с площади Св. Петра, нагромождающего обвинения против болгар. Озбей часто приходил в замешательство, отказывался отвечать на вопросы. Было видно, что он боится. Чатлы же, наоборот, проявил решительность, поведав о сложных закулисных махинациях — «операциях», проведенных спецслужбами Западной Германии, к которым, очевидно, обращались за поддержкой аналогичные органы других «заинтересованных стран», чтобы придать «болгарской версии» большую достоверность. «Западногерманские секретные службы предложили 200 тыс. долларов, чтобы мы с Оралом Челиком подтвердили заявление Агджи», — сказал Чатлы. Агджа, в присутствии которого прозвучали эти слова, напуган. Прерываемый злобными репликами Агджи, А. Чатлы рассказывает суду, как в его присутствии Озбей позвонил Оралу Челику и сообщил ему о предложении, сделанном неким Штайнером, высокопоставленным сотрудником западногерманской уголовной полиции. «Ты сказал, что немецкие спецслужбы хотят установить с нами контакт, — обращается Чатлы к побледневшему Озбею, — и добавил, что этот полицейский угрожал снова посадить тебя за решетку. Не бойся, расскажи все, как было: как нам предлагали двести и даже пятьсот тысяч долларов. Ты говорил, что нам не советуют оставаться во Франции, потому что если нас там арестуют, то расследование покушения на папу пойдет не по тому направлению, по которому они (т. е. секретные службы ФРГ. — Ред.) хотели бы его направить. Этот полицейский обещал аннулировать ордер на арест Орала Челика, обещал нам покровительство секретных служб, если мы подтвердим показания Агджи». После того как Чатлы раскрыл все детали, Озбей вынужден был подтвердить: «Да, все это правда». Когда судья требует у него подробностей, Озбей вновь требует подтвердить, что его показания не повлияют на его дальнейшую судьбу. В конце концов он признает: «От нас хотели подтверждения ложных заявлений Агджи, но мы отказались». (Заметим от себя, что, вероятнее всего, «серые волки» просто набивали цену).
Судья Сантиапики обращается за разъяснением к Агдже. Тот, явно растерянный, цедит сквозь зубы»: «То, что сказал Чатлы про спецслужбы ФРГ, — правда. Ответственность лежит на всех — на немцах, на французах, на американцах. То, что я говорил раньше, — это только часть правды».
Вы читаете Покушение
