самый старший в группе, почти восемь лет.
— Почему ты так думал? — спрашиваю я.
— Ты его с нами никогда не использовал.
— И что? Всё когда-то бывает в первый раз. И не забывай, когда-нибудь это будет настоящий противник. И он будет использовать всё, что сможет.
— Мы так не договаривались! Если ты будешь использовать всё, что имеешь, мы никогда тебя не поймаем! — Возраст берет своё.
— Ты знаешь, кто будет твоим противником через два года?
— Нет.
— И я не знаю. Поэтому учимся охотиться на самого страшного зверя. А кто самый страшный зверь в лесу?
— Йети!!! — с радостными улыбками кричат все.
— И неправда! — заявляет Ладлиль. — Деда добрый! А самый страшный зверь в лесу — сотник Стякуж! Когда пива напьется!
— Ну что, — спрашиваю, — наигрались? Домой?
Они крутятся вокруг меня. Маленькие, почти голые. Одежду надо беречь, не так легко она достается, чтобы драть ее на играх, здесь вполне хватит набедренных повязок. Очень горды одержанной победой. Я далеко не каждый раз даю себя поймать. Хотя чаще даю. Ни к чему воспитывать комплекс неполноценности. Конечно, ловит меня каждый раз новый ребенок. Чтобы поймать меня вне очереди надо придумать что-нибудь необычное. Как сегодня Ладлиль придумала перекрыть отход по деревьям. Первоначально я не собирался там уходить. Но раз она догадалась…
Возможности, которые я использую в этих играх, тщательно соразмеряются с умениями и силами детей. Двигаюсь не быстрее их. Сканирую на расстояние не больше мили. Нет, сканирую по полной, но ауры охотников «замечаю» не дальше, чем за милю. Это предел сканирования Ладлиль, лучшего ментата этой группы. Сегодняшние прыжки по деревьям не дальше, чем у Стожара.
Когда-то так играл со мной мой отец. Чтобы я вырос настоящим йети. Теперь так играю я. В другом мире с детьми другой расы. Чтобы они росли настоящими людьми. Как-то же надо их учить всему на свете. Почему не так, как учили меня? Нас, взрослых, не так много. А детей… Детей больше ста. Каждый учит, чему умеет и как умеет. Вот я умею так, в игре. В любом мире дети любой расы любят играть…
Им и сейчас хочется еще поиграть. Но устали, сильно устали, а еще десяток миль добираться до поселка.
— Деда, а ты расскажешь сказку по дороге? Тем, кто поймал, положено сказку!
— Расскажу. Если ты будешь следить за лесом.
Пусть тренируется. Оказалось, что люди всё-таки имеют ментальные способности. Если их развивать, то всё совсем не так плохо. До нашей расы их не дотянуть, но… Хотя не факт. Ладлиль всего шесть лет. У нее глубина сканирования до мили, а дальность ментального зова — двадцать! Показатели в пределах нормы для йети этого возраста. Правда, по нижней грани, а здесь она лучшая, но всё равно… И главное, она не одна! Все наши дети в той или иной степени ментаты. И у взрослых немного получается…
— Буду! Рассказывай! Ну, рассказывай же.
— Жили были… — начинаю я…
Я рассказываю не сказку. Не совсем сказку. Я рассказываю их историю. Историю народа хортов. Узнав которую сам проникся уважением к этому народу. Нет, я и раньше не мог не уважать людей, отдававших свои жизни ради спасения детей. Но одно дело — отдельные люди, а другое — народ в целом… Я рассказываю им их прошлое…
Жили были хорты. Жили на границе Великих Северных Лесов и Бескрайней Степи. Охотились и пасли скот. Пахали и сеяли. Растили детей. Жили отдельными поселками, объединенными в роды и племена. Считали себя одним народом, и, когда приходил враг, встречали его дружно, всем миром. Но враги появлялись редко. Малочисленным охотникам-вейя нечего было делить с хортами. А беспокойным кочевникам — поларам в те годы доставало Бескрайней Степи. Случалось, конечно, что какой-нибудь юнец, возомнивший себя великим ханом и воином, поворачивал коней батыров своего кочевья в набег на север. Но были эти набеги не часты и малочисленны, хорты их отбивали без особых проблем… Так и жили, пока не пришла беда…
Беда пришла с юга. Не совсем бескрайней оказалась Бескрайняя Степь. Всего на полтысячи миль простиралась она на юг, а южнее ее располагалась Империя Сугриб. Сильная, богатая и, как следствие, агрессивная. Не только и не столько врожденная воинственность заставляла басилевсов Сугриба искать новые земли, сколько перенаселенность собственной страны. Ибо хоть и велика была территория Сугриба, подмявшего всех соседей, но слишком много пустынь и полупустынь входило в ее состав. Запад и Восток уже были покорены, с юга Сугриб упирался в море, и взгляды басилевсов неминуемо обратились на север. А вслед за взглядами двинулась армия. Сметая подворачивающиеся по пути редкие кочевья поларов непобедимые легионы Юга шли к землям хортов.
Хорты врага не боялись. Они, вообще, никого и ничего не боялись, эти высокие светловолосые люди, привыкшие всё делать своими руками. Когда гонцы кочевников принесли весть о несметной армии захватчиков, трусов не оказалось. Ополчение хортов, включавшее всё мужское население края, вышла к берегам граничной реки Седавы и, ничтоже сумнящеся, переправилась на степной берег, отрезая себе пути к возможному отступлению.
Тут и состоялась первая в истории хортов великая битва. Битва при Седаве. Хорты сражались яростно и храбро. Можно было бы сказать: «как звери», но звери не умеют так сражаться. Так сражаться может только человек, когда он бьется за свою землю, за свободу своих детей, за свою Родину. Но захватчиков было больше, они были лучше вооружены, за ними стояли столетия завоевательных войн. Сугрибские легионы медленно, с большими потерями, но неумолимо теснили хортов к реке, и уже казалось, что всё решено, тем более, что хорты заранее отрезали себе пути отступления.
Но непредсказуема воинская удача. Именно опрометчивая переправа и принесла хортам победу. Точнее то, что реки не было за спиной врага. Восемь поларских ханов, чьи кочевья пострадали от армии южан, объединили свои силы и ударили в тыл сугрибцам именно в тот момент, когда Тирон, последний оставшийся в живых вождь хортов поднял земляков в отчаянную и безнадежную атаку. Непобедимые легионы впервые в своей истории были разбиты. Их остаткам предстоял тяжелый путь домой через разоренную степь под злыми стрелами кочевников.
Хорты сделали выводы из этой истории. И уже через год вместо расплывчатого союза племен на их землях раскинулось королевство Хортейм, с каждым днем набиравшее силу. Первый король Хортейма, Тирон Первый Бесстрашный, тот самый вождь, выживший в битве при Седаве, оказался талантливым правителем. Новое государство росло и крепло на глазах. Часть кочевников стала верными союзниками страны, остальные боялись ее силы. Не хуже были и наследники короля. И когда, через столетие, сугрибцы предприняли новый поход…
Армия Сугриба была многочисленна и сильна. Ее вооружение считалось лучшим в мире. Чего стоил только «сугрибский огонь», жидкость, вспыхивающая на открытом воздухе неугасимым огнем. Одетая в латы конница. Панцирная пехота. Дальнобойные луки. Боевые машины. Эта армия была создана для побед…
Но ее встретило не ополчение землепашцев и не боевые дружины охотников. Ее встретила профессиональная армия Хортейма, хорошо обученная и вооруженная, готовая дать отпор любому противнику. Это была тяжелая война. Страшная война. Самая кровопролитная за всю историю не только хортов, но и Сугриба. Объективно Сугриб казался сильнее. Хортов было меньше, им не хватало опыта, а подчас и знаний, им приходилось учиться на ходу. Но через пять лет над развалинами дворца басилевса гордо взвились красные хортские флаги, а к остаткам ворот южной столицы золотыми гвоздями был прибит тяжелый боевой щит Тирона Четвертого Вещего.
Сугриб был уничтожен.
В радостные дни победы, среди всеобщего ликования, никто не заметил появления нового врага. Тем более, что он был необычен.
