— Лидия Васильевна, не подойдете? — набрав номер завотделением этажом ниже, оказавшейся на месте, спросил он.
— Что у тебя?
— Двое— поступили сейчас, загрузились. Зрачки расширены, гипертонус, гипертермия.
— Ко мне вчера тоже такой поступал. Капельницу наладил?
— Да.
— Кто дежурит?
— Матвеев.
- Понятно. Вызывай на себя реанимацию. Иду.
Появилась Лидия Васильевна через несколько минут. Пенсионного возраста, но всегда с макияжем, яркой губной помадой и улыбкой. И сейчас, улыбнувшись, спросила:
— Что-то у тебя каждый день — то понос, то золотуха? Ладно, показывай!
Войдя в палату, сразу подошла к койке. Приоткрыла веко, кивнула. Вынула подушку из-под головы — голова так и осталась приподнятой, уже без подушки. Подняла руки — повисли, но не опустились.
— Температура?
— Тридцать девять и пять.
— Реанимацию вызвал?
— Да.
Просмотрев лист назначений, сказала:
— В общем, все правильно. Прозерин подключи. По схеме. У меня вчера на нем пошел.
— Тоже оттуда?
— Тоже. Реанимация увезла, так и не поняла — чего обожрался.
— А кровь взяли?
— Зачем? Помощь оказана, а с их проблемами пусть сами разбираются.
— Думаете?
— Поживешь с мое — еще не то подумаешь…
Тут второй из поступивших начал что-то кричать, пытаясь встать с койки. Подбежавшие больные помогли удержать, пока санитары наложили вязки. Но и привязанный к кровати, он продолжал дергаться. У первого голова уже упала на подушку, руки опустились.
— Ну, работай. А я пойду.
— Спасибо!
— Ладно, чего там.
Через полчаса подъехала реанимация. Двое ребят с засученными рукавами прошли в палату, привычно осмотрели пациентов. Один тут же начал вводить зонд, второй — набирать что-то в шприц Прижав трубку к плечу, он вызывал на себя еще одну бригаду. Посмотрев на Виктора Сергеевича, пояснил:
— Работы на всех хватит!
— Может, кофе попьете?
— Позже, когда закончим.
— Заберете?
— Свезем обратно, в госпиталь. Пусть там разбираются.
— И часто таких возите?
— Всяких возим, — помолчав и внимательно взглянув на него, ответил тот.
Кофе с конфетами и печеньем они пили основательно, не спеша. Поступивших в это время грузили в реанимобили, стоящие возле отделения.
— Спасибо, ребята. Выручили.
— Нет проблем. Вдруг и нас когда выручать придется?
— Вы, наверное, собственными силами обходитесь.
— Шутка. Спасибо за кофе, счастливо оставаться.
— Вам спасибо.
Все ушли. Было уже поздно, стемнело. Он постепенно стал приходить в себя. Прибрал на столе, заварил кофе, но выпить его так и не успел — раздался звонок в дверь. Персонал открывать не спешил, звонок упорно повторялся. Пришлось открывать самому.
Перед дверью стояла симпатичная девушка лет двадцати. Короткий сарафан выгодно облегал грудь и бедра. Пакет заметно оттягивал руку.
— Здравствуйте еще раз. Я невеста Дроздова. Звонила Вам. Приехала вот только сейчас. Можно его увидеть?
— Здесь — вряд ли. Его на реанимобиле отвезли в госпиталь.
— А что с ним случилось?
— Отравился чем-то.
— Но он же не пьет! И у нас скоро должна быть свадьба. Ой, что же теперь будет…
Тут она опустила пакет, прижалась к Виктору Сергеевичу и начала всхлипывать. Прижималась крепче, чем требовала ситуация. Он погладил ее по плечу:
— Успокойтесь. Главное, что он жив. Думаю, с ним все будет в порядке.
— А как же работа?
— Насчет этого не знаю. Проведут расследование, разберутся.
— Что же теперь делать? А там мне дадут увидеться с ним?
— Не знаю. У всех свои порядки. Вообще-то, поздно. Сейчас посещения в лечебных учреждениях уже закончены. Может, домой вернетесь? — пытаясь отодвинуться, сказал он.
— Вы не понимаете! Я ехала издалека, сюда добралась на такси. Здесь у меня никого нет. Он жил в общежитии, но меня без него туда не пустят! Как же я теперь… — все плотнее прижимаясь, продолжала всхлипывать она.
- Ладно, что-нибудь придумаем. Проходите, нечего стоять на пороге.
Она проскользнула, снова коснувшись его грудью. Дверь захлопнулась.
В ординаторской она села в кресло и улыбнулась.
— Как у вас здесь…
— Как? — оглядев ординаторскую, спросил он.
— Красиво. Все в дереве…
Стены ординаторской были инкрустированы рейками, предварительно обработанными паяльной лампой и покрытыми лаком. Пациенты постарались. Украшены стены были почетными грамотами, сертификатами, постерами PINK FLOYD.
— Со стороны виднее. Кофе будете?
— Да, с удовольствием. Вот, у меня тут тоже есть, — и она начала доставать из пакета бутылку коньяка, коробку конфет, апельсины, бананы.
— Это все жениху?
— Нет, конечно. Врачу, заведующему. Медсестрам…
— Оставьте на завтра. У меня этого добра хватает.
— Нет, неудобно. Вы ведь тоже его лечили. Это я оставлю здесь, — она отложила в сторону коньяк и конфеты.
— И вообще, доктор. Я Вам так благодарна! Я знаю, именно Вы его спасли, — сарафан как-то незаметно поднялся выше. Она не спешила его одернуть и бедра стали более доступны для обозрения.
— В этом городе только два человека, которым я могу доверять, — продолжила она. — Он, а теперь — Вы. Сейчас отдохну, потом поеду на какой-нибудь вокзал… Там переночую… Если только…
— Что?
— Ну… если не разрешите остаться здесь…
— Со мной? А жених?
— Но ведь он не узнает!
— Если только сами не расскажите.
— Зачем? Пусть это останется нашей маленькой тайной! — она подошла, обняв его за шею. Потом
