Собрание сочинений в десяти томах. Том пятый. Драмы в стихах. Эпические поэмы

«Что ж, отправляйтесь, — ответил король, — ни о чем не тревожьтесь».
Так и отправился Рейнеке, больше всех прочих обласкан.
Многие в этой породе таким обладают искусством.
Если их бороды будут не рыжими, — крашены, значит.
Рейнеке с целою свитой сородичей (сорок их было)
С гордостью двор покидал. Их всех провожали с почетом.
Лис впереди выступал, как владетельный князь, остальные
Вслед ему двигались. Весь он от счастья сиял и свой пышный
Хвост распушил небывало: он в милости был королевской!
Снова попал он в совет, что, конечно, использовать надо!
«Тех, кто мне мил, кто мне друг, — заботами я не оставлю,—
Думал он самодовольно. — Да, мудрость дороже сокровищ!»

Так он отправился в путь — в Малепартус, фамильный свой замок,
Так удалялся он, сопровождаемый всеми друзьями.
Всем, кто к нему расположен был, всем, кто в тяжелое время
Был на его стороне, изъявил он свою благодарность
И предложил им услуги свои. Горячо распростившись,
Все разошлись кто куда, а он — в родовое поместье.
Дома жену он здоровой застал, был восторженно встречен,
И на расспросы о том, как он вновь уцелеть исхитрился,—
Он рассмеялся: «А вот удалось же! Представь себе только:
Милости вновь я достиг высочайшей! Я в тайном совете
Вновь состоять приглашен, что и нашему роду послужит
К чести и к пользе. Я канцлером даже назначен имперским
Во всеуслышанье! Мне вручена и печать государя!
Он заявил: «Все, что Рейнеке иль совершит, иль предпишет,
То будет правильным и нерушимым. Пусть каждый запомнит!»
С волком я тоже разделался быстро и очень удачно.
Все его ябеды кончены: он ослеплен, искалечен.
Весь его род опозорен. Клейма моего он не смоет!
Проку от жизни ему уж не будет. Мы бились друг с другом,—
Я победил его. Думаю, он не оправится больше.
Впрочем, какая мне разница? Так иль иначе — отныне
Всей его кликой горластой буду ведь я верховодить».

Очень довольной осталась лисица, и духом воспряли
Оба его сорванца: их папенька важная личность!
Между собой говорили они: «Золотые денечки
Нам предстоят: мы в чести заживем и в довольстве и замок
Исподволь так укрепим, чтоб не знать ни заботы, ни страха».

Так вот возвысился Рейнеке! Да поспешит обратиться
К мудрости каждый, и зла избегает, и чтит добродетель!
Вот вся мораль этой песни, в которой смешал стихотворец
Вымысел с истиной, чтобы вы зло от добра отличали,
Чтобы ценили вы мудрость, чтоб мог покупатель сей книги
Мира исконный порядок по ней изучать ежедневно.
Ибо уж так повелось и, видимо, так и пребудет.
Тем и закончить приходится повесть о Рейнеке-лисе,
О многохлопотной жизни его и деяниях мудрых.
Нам же, господь, ниспошли благодать свою вечную! Amen!

ГЕРМАН И ДОРОТЕЯ

КАЛЛИОПА СУДЬБА И УЧАСТИЕ

«Я не видал, чтобы рынок и улицы были так пусты.
Будто метлою прошлись по городу нашему, будто
Вымер он… Жителей в нем и полсотни, кажись, не осталось:
Что любопытство творит! Полетели вперед, как шальные.
Чтобы хоть глазом взглянуть на обозы беженцев бедных.
Добрый час до пути, где печальные тянутся фуры,
Но устремилась толпа, задыхаясь от зноя и пыли.
Я же с места не сдвинусь, чтоб видеть злосчастную долю
Честных людей, принужденных тащиться с добром уцелевшим.
Бросив родные места за Рейном, к нам перебраться,
В мирные наши углы, и по этой цветущей долине
Путь совершать, повинуясь изгибам ее прихотливым.
Ты поступила похвально, жена, что по добросердечью
С сыном послала одежду, а с ней кое-что из съестного
Людям, попавшим в беду. Пособлять — добродетель имущих.
Ишь, как малец покатил, как славно правит конями!
Знаешь, неплох шарабан! Новехонек, прочен, удобен.
Четверо в нем поместятся да спереди кучер на козлах.
Нынче один он поехал и тут же свернул в переулок»,—
Так, опустясь на скамью у дома, насупротив рынка,
Молвил супруге довольный хозяин «Льва золотого».

И отвечала хозяйка разумно и простосердечно:
«Я расстаюсь, муженек, неохотно с тряпицею каждой.
Мало ль что может случиться — ее и за деньги не сыщешь,
Ежели надобность будет. Сегодня ж с открытой душою
Много я собрала рубашек и старого платья.