время командир роты. Его отец занимал выгодную должность по сбору государственных доходов в Азии, и жители тех провинций, которые были ему подведомственны, воздвигли статую в память его мягкого управления. После того он занимался в широких размерах ремеслом менялы, как это делали всадники. Его мать была дочь военного трибуна и сестра сенатора. Если в иных случаях он, подобно многим старикам, заходил в своей бережливости слишком далеко, то он делал это всегда с какой-нибудь благородной целью. Он копил деньги не для себя, а для республики. Ни один император не восстановил в такое короткое время и так успешно слабевшие силы государства, ни один не украсил его более великолепными общественными сооружениями и ни один не награждал достоинства с более великодушной щедростью. Тильемон в своей - Hist, des Emp.M, ч. 2, стр. 25-27, говорит, что в тех случаях, когда государственные нужды заставляли Веспасиана быть до крайности бережливым, его скупость хотя и была менее достойна строгого порицания, но тем не менее была неизвинительна. - Венк)
49) (Этот тиран нашел себе более надежных покровителей в своих солдатах. Воспоминания о Тите могли только сделать его еще более ненавистным, так как существовало подозрение, что он был отчасти виновником смерти Тита. - Венк)
50) Дион, кн. 68, стр. 1121. Плиний, in Panegyric.
51) Fellclor Augusto, meilor Trajano. Еатроп., VIII, 5.
52) Дион (кн. 60» стр. 1249)» утверждая, что асе это не верно, ссылается на авторитет своего отца, который был наместником той проеин-ФМ» где умер Траян, и потому имел возможность знать, как было дело. Однако Додеелль (Paelect. Camden., 17) утверждал, что еще при жизни Траяна Адриану была дана некоторая надежда, что он будет императором.
53) Дион, кн. 70, стр. 1174. Аврелий Виктор.
54) Обоготворение Антиноя, его медали, статуи, храмы, город, оракулы и созвездие всем хорошо известны и до сих пор пятнают память Адриана. Впрочем, следует заметить, что из первых пятнадцати императоров только один Клавдий не нарушал в любовных делах законов природы. Касательно почестей, которые были оказаны Антиною, см. Шпангвйм;Соттета1ге* aur lea Caesare de Julien, стр. 80.
55) Ист. эпохи Цезарей, стр. 13. Аврелий Виктор, In Epitom.
56) Без помощи медалей и надписей мы не знали бы этого факта, делающего большую честь Антонину Благочестивому (Антонин Благочестивый не совершал того великодушного поступка, который приписывает ему Гиббон, или по меньшей мере не находился в таком положении, чтобр иметь случай совершить такой поступок. Он был усыновлен с непременным условием, что он должен усыновить М.Аврелия и Л.Вера; к тому же оба его сына умерли в детстве; один из них, по имени Галерий, не долго пережил восшествие своего отца на престол. Поэтому Гиббон ошибается, когда говорит, что существование этих двух мальчиков оставалось бы неизвестным для нас "без помощи медалей и надписей". Капитолин говорил (гл.1): Fill! mares duo, duae feminae. Медали познакомили нас только с их именами. Pagl Critic. Baron, ad A.C., 161, ч. 1, стр. 33. Изд. Парижское. -Венк). (Вероятно, из того же источника Капитолин почерпнул знакомство с этим фактом, потому что он писал лишь по истечении почти 130 лет. - Издат.)
57) В течение двадцатитрехлетнего царствования Антонина Благочестивого Марк только две ночи не ночевал до дворце, и то в разное время. История эпохи Цезарей, стр. 25.
58) (Такое определение истории не может быть принято за руководство для какого бы то ни было исторического сочинения. Оно может годиться для какого-нибудь мрачного исторического периода или быть выражением мрачных взглядов на прошлое, возникших в более светлые времена. Благодаря своей мудрости и своему могуществу Антонин действительно стоял выше всякого соблазна или выше всякой необходимости предпринимать большие войны, которые доставляют столь значительную долю исторического материала. Но потомство много потеряло оттого, что не имеет более подробных сведений о всех действиях этого превосходного госудвря, с которым не может равняться ни один из римских императоров ни по правдивости, ни по чистоте нравов. Неполнота наших сведений о нем происходит от утраты многих ценных исторических произведений и оттого, что мы вынуждены черпать эти сведения лишь из жидких отрывков сочинений Юлиана Капитолина, Евтролия, Виктора и им подобных. Лучший сборник извлечений из этих писателей сделан Гантен де Сибером в его "Vies des Empereurs Tite Antonin et Marc Aurele". 12- mo, Париж, 1769. Касательно Т.Антонина см. стр. 1-118. Но ему недостает дарований критика и более близкого знакомства с медалями и надписями. - Венк)
59) Он очень любил театр и не был равнодушен к прелестям женского пола. Марк Антонин, кн. 16. Истор. эпохи Цезарей, стр. 20-21. Юлиан, in Caesar.
60) Враги Марка обвиняли его в лицемерии и в недостатке той простоты, которой отличался Антонин Благочестивый и даже Вер (Ист. эп.Цезарей, YI, 34). Это неосновательное обвинение может служить доказательством того, что люди придают более цены личным качествам, нежели общественным добродетелям. Даже Марка Антонина иные называли лицемером, но даже самый нелепый скептик не мог бы утверждать, что Цезарь был трус или что Цицерон был глупец. Это потому, что ум и храбрость проявляются в более несомненном виде, чем человеколюбие или любовь к справедливости.
61) Тацит охарактеризовал в немногих словах принципы Зенона: Doc ores sapientiae secutus est, qui sola bona quae honesta mala tantum quae turpla; potentlam, nobilltatem; caetera que extra animum, neque bonis neque mails adnumerant (Тацит, Истор., 1У, 5).
62) Перед тем, как предпринять второй поход против германцев, он в течение трех дней читал римскому народу лекции о философии. Он делал то же самое в греческих и азиатских городах. (Истор. эпохи цезарей, in Cassio, гл. 3).
63) (Авидий Кассий был умерщвлен своими собственными приверженцами (Vulcat. Gallic., in Cassio, гл. 7; Дион, стр. 1192). - Венк)
64) Дион, кн. 71, стр. 1190, Истор. эпохи цезарей, in Avid. Cassio.
65) Истор. эпохи Цезарей, In Marc. Antonin, гл. 18.
66) (Это, может быть, и верно по отношению к дурным императорам, но не верно по отношению к хорошим. И Людовик XI и Христиан П не более как ничтожные тираны (если только они достойны этого названия) в сравнении с Тиберием, Нероном и Домицианом. Христианству мы обязаны общим улучшением нравов, и оно было главной причиной происшедшей перемены. В средние века влияние религиозных орденов и духовенства сдерживало порочные наклонности монархов, а в более близкие к нам времена эти наклонности сдерживались союзами государств, соперничеством государей и даже личной враждой, всегда готовой воспользоваться ошибками противника. Но римский император стоял одиноким на вершине могущества, и кругом его были лишь рабы. С другой стороны, те же самые обстоятельства, которые сдерживали дурные наклонности новейших правителей, были не менее благоприятны для развития их добродетелей. Я не понимаю, почему такие государи, как Генрих 1У, Елизавета и Густав Адольф, не могли бы служить примером того высшего совершенства, которое Гиббон приписывает Августу, Траяну и Адриану. Характеры этих последних представляли смешение очень разнообразных свойств. Сам Гиббон несколько раз замечал это, когда говорил об Августе и Адриане. Траян неумеренно предавался пьянству, а его честолюбие не раз вовлекало империю в войны, которые вовсе не были необходимы. М.Аврелий был педант и, вследствие неуместной снисходительности, позволял проконсулам грабить управляемые ими провинции. Также следует заметить, что величие и могущество Римской империи придавало добродетелям ее правителей особый блеск, который мы должны откладывать в сторону, когда хотим изучать их настоящий характер. О лучших из них мы имеем лишь краткие и поверхностные рассказы, тогда как мелкие подробности касательно всякого шага новейших монархов дают нам возможность близко знакомиться с их личностью. Люди точно так же, как и большие картины, много выигрывают, когда на них смотрят издали. Не следует забывать и того, что ни один из пяти примерных императоров - Нервы и его преемников - не родился и не воспитывался в императорской мантии. Эти люди созревали в освежающей тени частной жизни и достигли престола благодаря своим личным достоинствам. - Венк) Венк неправильно истолковал мысль Гиббона, который вовсе не ставит римских императоров выше новейших монархов. Он замечает вполне основательно, что римские императоры проявляли в своих действиях такие противоположные крайности, такие чрезмерные пороки и добродетели, какие мы стали бы тщетно искать в позднейшие времена. Венк также упустил из виду значение того факта, что постоянно возраставшие в течение последних двухсот лет влияние и умственное развитие народа контролировали тех, кто им управлял. Было бы также желательно, чтобы бесспорное господство религии над человеческими страстями было объяснено
