следят. А один раз дочу так избили, что она заикаться стала и голову клонит. Я ее еще в Италию на реабилитацию возила…
– В Италию? – настороженно выпучился на нее Марк. – Когда? Куда?
– А вот в прошлом году.
– Уже после всех эпизодов?
– Ну да. Там две недели в монастыре жила. Монахини дочу откачивали.
Марк быстро включил микрофон:
– Беженка говорит, что была в 2000 году в Италии. Вопрос: почему не попросили в Италии политубежища?
– Да не знаю уж… Как-то не захотелось… – поджала губы Савченко-мать. – Противные они, эти итальянцы, все под юбку смотрят…
«Немудрено при такой длине», – подумал я, а Марк зловеще кивнул:
– Понимаю. В Италии не захотелось, а тут вот захотелось. Как на рынке: это купим? – нет, лучше вот это, дешевле стоит. Хорошо, это все мы обязательно занесем в протокол, – Марк торжествующе посмотрел на меня. – Обязательно занесем. В Италии!.. Вот и идите в свою Италию, где уже были, тоже европейская страна, мы-то тут при чем?..
Тут открылась дверь и под дристанье кофеварки появился Савчук-папа с зеленым кульком в руке. Он передал его жене и тут же скрылся за дверью, сказав:
– Мамко, я внизу.
Савченко-мама полосатыми от снятых колец пальцами начала раскладывать по столу документы:
– Вот. Метрики детей. Свидетельство о браке. Моя метрика. Права мужа, военный билет, билет рыбака, – а я просматривал их, коротко переводил Марку, он говорил «о’кей!» и откладывал в сторону. – Вот даже билеты на поезд до Вены есть… – вытащила она какие-то синие бумажки.
– О! Давайте их сюда! – всполошился Марк и долго рассматривал их, а потом, вложив в дело, пробормотал: – А почему, собственно, вы не остались в Австрии?.. Что, тоже не понравилось?.. Или как?..
Савченко-мама простодушно захлопала чернильными ресницами:
– Да не знаю уж… Сюда уж решили ехать, юрист сказал: «Езжай в Неметчину, там всех принимают и социалку хорошую дают…»
– Вот-вот, всех принимаем и деньги на ветер бросаем. – Марк злобно переложил на столе папки и ручки. – Мы самые глупые, как всегда. Значит, после Италии вы спокойно вернулись домой?
– Вернулись. Но жизни уже не было. После дочи они добрались до моего отца, избили его, вот справка… – она поправила шиньон двумя руками, вздохнула, с хрустом потерла под столом ногу о ногу. – Как папу избили, так я кафе за бесценок продала и к юристу поехала в Киев. Он мне говорит: «Беги, Людка, пока время есть. Пес Кучма тебя в покое не оставит. Он еще долго сидеть будет и еще сильнее людей жрать, собачий сын! Беги в Неметчину, там помогут! Ты за правое дело пострадала. Обязательно помогут». Я визы взяла – и сюда.
– Как ехали?
– На автобусе.
– Какой марки, фирмы?.. Большой, маленький?.. Какого цвета?
Савченко-мама завздыхала:
– Да не упомнить… Синий был, кажись… Не очень большой… В Венгрии через границу не пустили, что-то не так было…
– У кого: у вас?
– Нет, у водителя. У нас все в порядке было. Паспорта, визы.
– А какие визы у вас были, если не секрет?
– Зеленые, что ли. Я уж не знаю точно. За деньги сделали в Киеве.
– За сколько?
– Пятьсот долларов за три визы. На поезде до Вены доехали. На вокзале три дня сидели, пока с какой-то женщиной не познакомились.
– Как звали?
– Ириана, что ли. Или Ариадна. Светлая такая, немка или австрийка. У ней и жили в доме.
– Какой был дом?
– Двухэтажный. В лесу стоял.
– Что рядом было?
– Ничего. Город.
– И реки не было?
– Нет, не было.
Марк усмехнулся и заметил в мою сторону:
– Даже такие элементарные детали не могут обговорить. Муж говорит – река была, она – не было. Дальше!
– Потом эта бесовка все у нас украла – билеты, мол, куплю – и пропала. Сын заболел, муж в город ходил, лекарство покупал… Муж нашел одного типа, русского, он за часы и деньги и перебросил нас в Германию.
– Сколько заплатили?
– Не знаю, муж расплачивался.
– Он говорит по-другому, – поморщился Марк. – Какая машина была? На чем ехали?
– Маленькая, еле чемоданы влезли.
Марк протер очки бархоткой.
– Послушайте, дорогая, почему вы морочите нам голову? Ваш муж говорит – приехали на грузовике, вы говорите – на маленькой машине…
– Ну да, маленький грузовик…
– Так, хватит. Полное несовпадение фактов. Мне картина в основном ясна. – И он значительно посмотрел на меня. – Теперь последний вопрос беженке: сформулируйте вашу просьбу о предоставлении вам политического убежища. Иначе – почему вы просите нас об этом?
Савченко-мама, сидевшая до этого мешком, приподнялась и произнесла с запинками:
– Прошу спасти меня и мою семью от верной гибели в лапах собаки Кучмы и его бандитов! Нет жизни там никому! Насилуют и убивают! Убивают и насилуют! Помогите, защитите!
(А до меня вдруг дошло, почему она явилась в мини-юбке – чтобы столько раз быть «зверски» изнасилованной, надо, чтобы объект насилия выглядел бы более-менее привлекательно, насильники тоже люди… а юбка сейчас тут – как бы косвенное доказательство).
– Других причин нет?.. Отлично, так и запишем. Подождите в приемной, пока перепечатают протоколы.
Она шумно начала прощаться, вылезать из-за стола, задела ножку, стол дернулся, с него чуть не слетела вазочка с дешевыми конфетками, которые все время мозолили мне глаза: кому нужны тут эти конфеты, которые не могут подсластить горькие пилюли, выдаваемые Марком?
Когда она вышла, Марк начал собирать бумаги, перематывать пленку.
– Дело ясное. Я думаю, этих людей мафия потеснила, доходное место отняла, вот они и будоражатся. Это надо же… Да если она кулаком даст – от насильника мокрое место останется… Да еще в «фиате»… Я вспомнил: этот «фиат» как-то по телевизору в хронике про ГДР видел, туда сесть невозможно, не то что такую здоровую бабищу изнасиловать… Да, долго сегодня работали, для вас был удачный денек.
– Дай бог здоровья собаке Кучме! Это он меня работой кормит! – засмеялся я, на что Марк тоже кисло улыбнулся:
– Да-да. И Кучма, и этот, как его, Лукушко… нет, Лукушенко, ну, белорусский президент, что на ходячее дерево похож, такой же дуб. От него, говорят, недавно генеральный прокурор и председатель суда в Америку убежали. Про эскадроны смерти рассказывают. А какие там эскадроны?.. Два-три наемных убийцы – и все. Таких у каждого президента всегда парочка под рукой. Вот этого белорусского прокурора или судью можно было бы принять, они много чего интересного знают, а этих кафешников зачем?.. – Марк указал рукой на дверь, из-за которой раздавались поносные стоны кофеварки. – Зачем они нужны?.. Если есть
