Услужлив Враг: в полях волынских встретил я старца странного. Безумец жил в заброшенном окопе. Он сложил очаг из кирпича, на нем варил похлебку из корней. Был странно светел безумца облик. Он меня отметил, мне фолианты древние раскрыл – он спал на них –?и тайну мне вручил.
20
Она была в магической колоде старинных карт. Их знаки изучал я в одиночестве ночами (на свободе от дней, крутивших свой ленивый вал, как тот орган, что в детстве на комоде, стуча и щелкая пружиной, напевал тягуче менуэты и романсы), раскладывал волшебные пасьянсы.
21
Дух пламени, дух камня, влажный дух, воздушный дух –?войдите в язь и слух. Вот немота по миру –?снежный пух расходится и снова –?снова –?снова от лона оглушенного земного до лона отраженно мирового восходит трижды возглас –?трижды три: стань камнем –?каплем –?воздухом –?сгори!
22
В тот год сурово было Рождество. Мир, снегом оглушонный, ослепленный, нехристиански правил торжество священной ночи. Мрачно озаренный лампадой керосиновой, зажженной с молитвой духам, жаркий, воспаленный я свой пасьянс магический метал, записывал, клал на распев, марал.
23
И совершилось –?может быть случайно сложились карты, может быть истек какой-то духам нареченный срок... Он темен был, но был прекрасен –?тайна в чертах его светилась; был высок и произнес так странно слово Бог – от непривычки, может быть, от боли, но я велел, испытывая волю.
24
И две минуты был в моих руках весь мир. Я был всесилен. Взмах ресниц, движенье брови, слово повелевало духам. И готово то слово было прозвучать в веках. Но упоенье –?в том не было злого –: миг достиженья, власти, торжества меня сковал. Кружилась голова.
25
Я представлял обугленных томленьем во власти демонов, уже повитых тленьем – их заживо гниющие тела... И я встаю, торжественным движеньем кидаю свет –?летит звездой стрела – горит страна –?и черная зола
