что огнем. Я говорю, чтo видел Я глаза- ми, и голос мой становится чужим: Я растворяюсь в ветре над полями, внезапно Я совсем сливаюсь с ним. И под луной, в тиши полей бескрайной, все устремляясь вдаль или вперед, как будто в тьме наш разговор случайный он сам с собой задумчиво ведет.
49
9
Я опрокинут точно чаша меда; прозрачный мед с моих краев течет. Мед, сохранявшийся по- томкам в род из рода, с моих краев течет в простран- ство мед. Блеск дней звенящих, плеск но- чей беззвучных! О радость, радость! Нет границ и слов... Среди лугов сверкающих и туч- ных, среди беззвучных горних облаков. О радость, радость! В золотом восторге я пал в объятья мягкие Твои. Из губ засохших крик любви исторгни, расторгни все сомкнув- шиеся дни!
50
10
Лишь только ночь отбросила ру- кою со лба волос густую пелену,– Я слышу, голос мне звучит трубою и падает, вонзаясь в ти- шину: «Ты отдыхал в Моих объятьях нежных, из губ Моих ты пил сладчайший мед и прославлял Меня в стихах безбрежных, бла- гословлял Меня из рода в род. «Так знай, что этот свет и озаренье, чему тебе названий не сыскать – «лишь тусклое ночное отраже- нье, слежавшаяся стертая печать. «В сравненьи с тем, что ты, в лучах сгорая, принять еще в восторге осужден – «все это –?только копия плохая и проходящий мимолетный сон».
51
11
Как я могу бестрепетно гла- зами роскошный день –?осенний день встречать, когда мне да- же тьма дрожит огнями и от лучей мне некуда бежать! Я, так любивший и впивавший звуки, под музыку привыкший за- сыпать, я –?не могу теперь без острой муки простые звуки да- же различать. Аккорды грустные из комна- ты далекой мне скрежетом и визгами звучат. И слышу я во сне в ночи глу- бокой: ревет труба и выстрелы гремят.
52
12
Передо Мной стоит вино от- крыто, обильный стол и щедрый
