«Что ты меня стращаешь, ночь,морочишь-запутываешь. Раз-ве я зеленый юноша? Давноразные мысли замечены, кро-вью ответы отвечены, горемуроки пройдены».Ахнула ночь, покатилася.Око ночи в озеро-лужицу пре-вратилось, пьяные губы ночные –– в лес.Очутился Миша под книгой не-бес, ее звездными страницами,где сосчитано истинное время,установлена единственная жизнь.Две слезинки навернулись.Звезды лучиками протянулись –– посыпались серебряным дож-дем.Весь пронизанный голубым све-том, весь осыпанный звезд-ным снегом, стоит Миша ивидит чудо необычное:Разбегаются холмистые леса,раскрываются земные телеса,из мглы улыбается лицо – ми-лое, знакомое – неподвижной за-стывшей улыбкой –: «Возвра-тился, мальчик! Да и я тебяне забыла: о тебе все думала,предвидела; о тебе позаботилась.«Чтобы понял ты скорей других:для чего жизнь нам отмеряна,на что сердце отпущено, зачемглаза даны;«Чтобы ты не покидал дорог, что-бы правду и себя найти мог, ус-транила я единственный соб-лазн: положила в землю мое те-ло жадное.«Так-то лучше с тобой говорить,так спокойней тебя наставить.«Погляди, какая ночь прекрасня!«Ощути свое живое тело.«Ты вернись сейчас в свою ком-нату; помолись, в постель ло-жись. Я тебя тепленько уку-таю, над тобой песенку спою,чтобы глазки твои слаще ста-ли, сердечко лучше отдохнуло,успокоилось –: будет горе, абудут и радости».
Не научившись быть вполне земным,я не умею быть еще жестоким.Мои слова оглушены высоким,неуловимым, тающим, как дым.На этот кров – наш шаткий тесный дом –не ринутся слова мои обвалом, –хотят светить прозрачнящим огнем,возвышенным в униженном и малом.Горевшее то тускло, то светло,косноязычное от сновидений тело,ты никогда справляться не умелос тем, что в тебе клубилось и росло.И вот, теперь молитвою-стихами,чем до сих пор преображались мы,как рассказать о том, что нынче с нами:о этих камнях и шатре из тьмы,о радости дыхания ночного,о непрозрачном, теплом и простом,о близости телесной, о родном...Как воплотить в комок кровавый слово!
