фашистам, о варшавском восстании. В этих фильмах было так много неожиданной славянской страсти, что весь ВГИК готов был встать в шесть утра, чтобы попасть на просмотры.
Любовь, как она начиналась
Уже на первом курсе ВГИКа на уроках мастерства студенты придумывали сцены, писали тексты и разыгрывали их на площадке среди деревянных кубов, крашенных морилкой, и пыльных занавесей, помнивших еще Эйзенштейна. Мы, и это было очень азартно, были одновременно и сценаристами, и режиссерами. На первых порах фантазией не блистали, опирались на нажитое, на личный опыт.
Написал свою сцену-этюд и Андрей — по свежим впечатлениям о работе в геологической партии. Действующие лица носили подлинные имена и фамилии геологов, с которыми он встречался на Курейке. Андрей играл геолога Лабзова, и ему хотелось, чтобы женскую роль сыграла Ирма Рауш, студентка нашего курса. Была она блондинкой с большими серыми глазами и черным бантом в волосах. На первых порах держалась скованно. Была немногословна, однако с Васей Шукшиным разговаривала открытым, простецким, как бы народным языком и громко смеялась над Васиными шутками. К «интеллигентам» относилась сдержанно и недоверчиво. Впрочем, она тут не исключение.
Ирма была миловидна, что и сыграло решающую роль на приемных экзаменах, как раскрыли позже тайну наши педагоги. На Ирму для актерских этюдов была даже очередь. Андрей терпеливо ждал, когда Рауш освободится и начнет репетицию в его сцене. Работали подолгу, часто дотемна. С этих репетиций и началась Андреева влюбленность. Теперь Андрея и Ирму часто стали видеть вместе. Он провожал ее и домой возвращался поздно. Он изменился: похудел, стал нервнее, взъерошеннее. Отношения с Ирмой были непростыми и для него мучительными. С приливами и отливами они тянулись до третьего курса.
Вспоминая этот кусок жизни Андрея, не могу не упомянуть Юру Саакова, к насчастью, в мае 2004 года ушедшего из жизни. Он был довольно интересным молодым человеком. Много работал, читал, смотрел фильмы, со страстью изучал кино и его историю. Хотел быть комедиографом и просил Ромма отправить его на практику к Григорию Васильевичу Александрову. Ромм, видя метания юности, советовал ему «набираться жизненного опыта» и из лучших соображений отправил на освоение целины — в то время проводилась такая кампания. Юра «опыта набирался», но свою линию гнул: единственный из курса любил комедийную эксцентрику, писал в этом жанре этюды, скетчи и сценарии. Ромм улыбался, но не переубеждал. После ВГИКа Сааков оказался на телевидении, познакомился со знаменитым комедийным актером Игорем Ильинским и снял с ним серию телефильмов по рассказам Чехова. В каждом фильме Игорь Владимирович играл все роли. Юра был доволен, видя в этом стильность своей придумки.
Любил Юра посидеть в киноархивах. И однажды нашел документы о времени нашей учебы в институте.
Первые два года учебы — естественно, и последующие, но особенно первые — были весьма интересными с многих точек зрения. В тех поначалу небольших и несложных этюдах, сценках уже проявлялась человеческая личность, ее внутреннее наполнение, содержание, которое и видно только в работе, когда таинственно, может быть, незаметно для самого студента выявляется нечто, так сказать, художественно интересное, не только подмечаемое педагогами, но и самими студентами в самих же себе. Процесс этот волнующ, драматичен, радостен. Или, наоборот, приводит в отчаяние, когда ничего у тебя не получается. Мы ставили много отрывков из классики и современных авторов, некоторых я уже упоминал: Лев Толстой, Шолохов, Серафимович и т. д. После показов и экзаменов нас оценивали: кого-то хвалили, кому-то говорили, что нужно больше работать или искать более интересный и более подходящий материал. Мы знали, что наши работы обсуждаются после на заседаниях режиссерской кафедры.
Интересно ознакомиться спустя годы с суждениями виднейших мастеров о наших работах. Юра выписал и прислал мне выдержки из стенограмм заседаний кафедры режиссерского мастерства ВГИКа, хранящихся в РГАЛИ.
На первом заседании 18 ноября 1954 года Михаил Ильич Ромм знакомил кафедру с планом работы со студентами в своей огромной мастерской — 28 человек. Он еще не мог оценить каждого из нас, но режиссер Григорий Васильевич Александров, считая первый курс испытательным, сказал на этом заседании: «Необходимо отсеивать всех, кто не годится к освоению режиссерского мастерства». Так оно и случилось: и отсеивали, и перетасовывали.
15 июня 1955 года состоялось заседание кафедры по результатам первого учебного года. И здесь уже появляются характеристики студентов, уже летят головы — отчислены первые шесть человек, еще в январе. Декан факультета К. А. Тавризян дает оценку работам студентов на площадке. Читаю: «Понравился Шукшин… На курсе очень сильное ядро — Виноградов, Шукшин, Мусатова, Гордон, Дзюба. Они интересны и как актеры». Любопытно, что Андрей не попал в этот перечень. О нем чуть ниже упоминает режиссер Б. Г. Иванов: «Тарковский, безусловно, талантлив, но неровен».
Идет подробное обсуждение поставленных студентами отрывков. С. А. Герасимову понравился отрывок из повести Г. Николаевой «О главном агрономе и директоре МТС». Восемнадцатилетний Юра Сааков играл директора МТС, восседая на кубе, изображавшем газик. «Хороша Рауш, — говорит Герасимов, — хорош Сааков, даже те, кто моложе своих героев. Всё похоже».
«Билль-Белоцерковский, — продолжает Герасимов, — понравился. (Не скрою, читать это приятно, потому что в рассказе „Два бифштекса с приложением“ главную роль безработного играл я. — А. Г.). Везде очень хорош Гордон».
(Ну это уж совсем! Талант-то, может, и был, а культуры не хватало. Вспомнил репетицию — вместо «кофе» упорно произносил «кофэ».)
А Герасимов продолжает: «„Ходоки“ понравились. Особенно Файт. Целомудренно, умно».
О другой работе по рассказу Сергея Антонова сказал: «Это именно Антонов — мастер тонкого и грустного рисунка. Виноградов хорош… В целом чудесное начало. Все стоят на своем пути».
Ромм по поводу репертуара согласен с мнением кафедры и добавляет: «Нам необходим отсев. К отсеву намечаем Адлер, Салимова и Бескодарного, человека опытного, но неодаренного».
А вот заседание 21 февраля 1956 года: «Персональные вопросы».
«СЛУШАЛИ Ромма М. И.: Довожу до сведения кафедры, что у меня на курсе студентка И. Рауш имеет большую академическую задолженность, и у нее отмечается большая пассивность в работе. Если она и в дальнейшем будет так работать, я буду вынужден поставить вопрос об ее отчислении».
Вызванная на заседание кафедры студентка призналась, что плохо работала. Обещает ликвидировать всю академическую задолженность.
«ПОСТАНОВИЛИ: Предупредить студентку Рауш, что если она будет пассивно продолжать работать, то к концу 2-го семестра она будет отчислена».
Студентку спасла сцена «В бане», о чем на заседаниях кафедры 12 июня 1956 года сообщил сам Михаил Ильич Ромм: «…мне нравится сцена „В бане“, и исполняющая в ней роль Рауш работает настолько верно, что я вынужден отвести вопрос об ее отчислении из института». Сыграй Рауш эту «банную» роль плохо, возможно, судьба Андрея Тарковского была бы иной.
Перечитывая стенограммы, с удивлением вижу свою фамилию в числе студентов, которые составляли ядро курса. Андрей в этот список вошел позже и уж никогда, естественно, не выходил. В конце второго курса, после съемки картины «Убийцы», Андрей вышел в лидеры. Декан хвалит его также и за блестящее исполнение ролей в «Ученике дьявола» Бернарда Шоу и «Последней остановке» Эриха Марии Ремарка: «У него режиссерское видение роли. Это одаренный человек».
На одном из заседаний Михаил Ильич сказал: «Мастерская держится такими людьми, как Тарковский, Гордон, Китайский, Дзюба… Шукшин — одаренный человек. Пять очень сильных режиссеров дают надежду на хорошее будущее, если хорошо сложится их судьба».
А судьба их сложилась по-разному. Одни стали великими, вторые средними профессионалами, третьим не повезло.
