поведения членов местных общин. В городах же происходил быстрый распад народно-земледельческого общественного умозрения под влиянием становления рыночных интересов собственности и капиталистической индустриализации. Распад этот ускорился в условиях либеральных реформ начала 20-го века и непрерывного роста обусловленного либеральными реформами влияния спекулятивно-коммерческих интересов. В главных городах империи, где в наибольшей мере проявлялся упадок воздействия общественного мнения на личное поведение горожан, всё откровеннее и вызывающе показывали свои наклонности сторонники аморального и асоциального потребительского эгоизма. В стране преобладали порождаемые городами разбойные, грабительские и спекулятивно-посреднические способы обогащения, ширились разнузданная коррупция в среде чиновничества, моральное и нравственное разложение правящего класса, не скрывались стремления к всевозможным чувственным наслаждениям и извращениям.
Схожая задача преодоления растущего противоречия между городом, под воздействием спекулятивно-коммерческих интересов теряющим морально-этические устои, и не приемлющей рыночный капитализм общинной деревней, и это в то время, когда подавляющим большинством является крестьянское население, остро встала в странах Средней и Северной полосы католической Европы в конце 15 – начале 16 веков. Она-то и явилась причиной протестантской Реформации. Тогда добиться разрешения данного противоречия было возможно посредством рационального пересмотра Лютером, Кальвином и другими бюргерами-богословами основ христианского вероучения. Однако в России конца 19 – начала 20 веков подобный пересмотр православного мировоззрения был недостаточным. Хотя, начиная с мистика В.Соловьёва, попытки осуществить такой пересмотр, то есть в соответствии с текущей действительностью в стране обосновать реформаторскую «свободную теократию», предпринимались многими русскими философами и писателями-мыслителями. «Свободная теократия» в их представлениях призвана была укоренить в стране с мессианской православной духовностью протестантские идеи – спасение личной верой и созидание «царства божьего на земле», достигаемого посредством быстрого роста производительности общественного труда, который побуждался городскими рыночными интересами семейной собственности и распространялся на земледелие. Неудача этих попыток была предопределена следующим основополагающим обстоятельством.
Без высокопроизводительной индустриальной промышленности и передовой энергетики у России не было будущего. Огромная страна, наибольшая часть территории которой из-за суровых природно- климатических условий была слабо заселенной, – такая страна могла осваиваться и обживаться до уровня «царства божьего на земле», то есть до уровня комфортного образа жизни, только с развитием крупного индустриального производства и создаваемой индустриализацией и для индустриализации передовой энергетики. И только индустриализация позволяла надеяться построить сеть сухопутных дорог, объединить все местности современными средствами связи и сообщения, обеспечить подвоз грузов и товаров в самые удалённые уголки страны, что необходимо было для существенного повышения уровня жизни населения и достижения устойчивости центральной власти. Уже быстрое развитие железнодорожного сообщения в конце 19 века на глазах изменяло русский образ жизни, наглядно показывая значение индустриализации для будущего России. К тому же ускоренная индустриализация Англии и США, Японии и Германии ставила государственную власть Российской империи перед выбором. Либо в России будет осуществлена всеохватная индустриализация, либо страна будет раздавлена индустриальной мощью других мировых держав, поделена и станет их колониальным сырьевым придатком. Судьба Индии, Китая и пример русско- японской войны 1904-1905 годов со всей наглядностью доказывали, что Россия без ускоренной индустриализации исчезнет с политической карты мира.
В основе индустриализации было раскрестьянивание, вытеснение множества крестьян на городской рынок труда. Все другие державы того времени, Англия, США, Франция, Германия и Япония уже либо пережили завершение раскрестьяниявания, либо двигались к нему. И только Россия оставалась средневеково крестьянской. Для быстрой индустриализации России необходимо было начать насильственное раскрестьянивание русской деревни посредством государственной власти. Наделённое чрезвычайными полномочиями правительство П. Столыпина перешло от обсуждения данного вопроса к воплощению его в действительности. Главной целью текущего времени Столыпиным провозглашалось всяческое поощрение превращения земледелия в хуторское и кулаческое, первым шагом к чему объявлялся переход от общинного землепользования к подворному. Хуторское и кулаческое землепользование, по мысли Столыпина, должно было лишать беднейших, то есть наименее конкурентоспособных крестьян их земельных наделов и вытеснять на городской рынок труда. Однако традиции общинных отношений, как первичные основания народных общественных отношений, защищались православным мировоззрением, что мешало осуществлению такой политики. Да и царская власть вольно или невольно испытывало тревогу от столь серьёзных нововведений, ибо обоснование своего права на самодержавное владение страной видела в ортодоксальном библейском православии, а поддержку ничем не ограниченной монархии – в общинном крестьянстве.
В подобных обстоятельствах нужна была городская Реформация русского народного мировоззрения, которая обосновала бы, как предельно ускоренную индустриализацию, так и направленное на раскрестьянивание насилие государственной власти над общинным крестьянством. Именно такое реформационное мировоззрение, способное создать возглавляющую движение в данном направлении государственную власть, и разрабатывал Ленин.
Всякое мировоззрение опирается на философию, то есть на методологию системного познания наиболее общих законов природы, мышления и общественного бытия. И Ленину, как политическому деятелю, ставящему вполне определённые реформационные общественные цели, пришлось заняться доработкой и переосмыслением соответствующей философии. В лютеранской Европе, которая оказывала на Россию огромное влияние, просвещённое народно-городское общественное сознание эпохи индустриализации сложилось в предшествующие полстолетия борьбы философского идеализма с французским метафизическим материализмом. Поэтому в Германии диалектический материализм, который появился в политэкономических трудах Маркса и Энгельса, а позднее был превращён в особое направление научно-теоретической мысли Энгельсом, не получил распространения, как общественная философия. Он оказался именно научно-теоретическим, кабинетным, и остался понятным и интересным лишь узкому кругу людей. В России же Ломоносов, являясь самой яркой личностью среди родоначальников русской традиции просвещённого городского общественного сознания, заложил краеугольные камни публицистического и нацеленного на объяснение исторического развития России диалектического материализма. И русский диалектический материализм развивался публицистами, которые вели борьбу за становление соответствующего городского общественного сознания. Ленин, как прежде Плеханов, отталкивался от этой, русской традиции дворянско-разночинского понимания общественного значения городского диалектического материализма. Именно Плеханов и Ленин превратили слабо систематизированный научно-теоретический, кабинетный диалектический материализм Энгельса в совершенно новую общественную мировоззренческую философию.
Когда Маркс в полемическом задоре написал ставшее крылатым выражение, что прежде философия лишь объясняла мир, а надо, чтобы она его изменяла, он был, мягко говоря, не прав, и не прав по существу. Уже основатели идеалистической философии Сократ и Платон развивали свои идеи вследствие сугубо практических побуждений. Ими двигало страстное стремление
